— Держи пасть на замке. Он, гнида, мне нужен на улице…
Дальше Айк не расслышал.
— Да, здорово отделали, — сказал кто-то, и Хаунд шикнул.
Айк хотел подобраться поближе, но Барбара тянула его за руку. А потом он почувствовал, что на него смотрят, и поднял голову. Хаунд Адамс стоял, прислонившись к грязной кирпичной стене. Туман растекался по улицам, и вывеска «Клуб Таити» над их головами начала мерцать. Айк поймал взгляд Хаунда Адамса, но это длилось всего мгновение, и он первым отвел глаза.
Глава шестнадцатая
Барбара не хотела ехать домой и не хотела оставаться одна. Они купили упаковку пива и, добравшись до комнаты Айка, уселись на пол, прислонились спиной к кровати и начали пить. Вообще-то больше выпила Барбара. Айку хватило двух бутылок, ей пошло четыре.
— Смешная штука, — сказала она, — когда я только сошлась с Престоном, думала, что несчастней меня на свете нет. Жизнь у меня к тому времени пошла наперекосяк. Но не я самая несчастная. Вот чему я у него научилась. Самый несчастный — это он, а не я. Чтобы дойти до этого, потребовалось время.
Айк чувствовал, что должен поддержать разговор.
— Ты говоришь, вы с ним около года?
— Почти два.
— Но ты давно его знаешь?
— Не его. Я знала, кто он. Когда они с Хаундом держали магазин, город был совсем другим. Все было меньше. Одна средняя школа, и все друг друга знают. Когда Престон переехал в Хантингтон, я училась классе в седьмом и часто ходила на пляж. Те, что постоянно там бывали, обычно знали Хаунда и Престона.
Айк глотнул пива и уставился на лунный отсвет на стекле бутылки.
— Помню день, когда он выиграл крупное состязание, национального уровня кажется. Я стояла на пирсе и смотрела. Сейчас это как-то странно. Я долго об этом не вспоминала. А встретились мы с Престоном недавно, года два назад. — Она остановилась. — Тебе ведь, наверное, неинтересно. Я могу заткнуться.
— Нет, мне интересно.
— Правда?
— Да.
Айк смотрел, как она снова отхлебнула пива и поставила бутылку себе на колено.
— Давно я столько не пила, — проговорила она. — Наверно, с той самой ночи, как встретила Престона.
Барбара грустно улыбнулась.
— Это было в баре, там, где сейчас собираются панки. Не помню даже, как он назывался, «Крутые волны» или что-то в этом роде. Вообще-то, я только что выписалась из больницы. Мне нельзя было пить. Я в то лето забеременела, и оказалось, что беременность внематочная. Я чуть не умерла. Им пришлось вынуть все. Все.
Она говорила тусклым голосом, держа на колене бутылку. Луна освещала одну половину ее лица. Айк не стал включать свет; в темноте комната смотрелась лучше.
— Ладно, — продолжала она, — в общем, в то лето Престон как раз вернулся домой. Я к тому времени отучилась два года в местном джей-си.[2] Собиралась поступать в школу фотографии, и внезапно все оборвалось. Я хочу сказать, не стало смысла жить. Потом появился Престон. Его не было очень долго. Сначала война, потом тюряга. Когда он вернулся, то был такой, как сейчас. Ты его другим и не видел, но те, кто знал Престона, поверить не могли. Он совершенно изменился. — Она снова глотнула пива. — Но мне тогда казалось, что у нас с ним есть общее. Знаешь какое? Это полная безнадега. Меня к нему потянуло, — Она помедлила и взглянула на Айка. — Правда, дело было не только в этом. Не знаю, как объяснить… Я тогда смотрела на Престона и видела большую трагедию, но видела и другое: молодого парня на пляже, поднявшего над головой серебряный кубок. И сама все еще пыталась быть той девочкой с пирса. Может, это и глупо, но я очень старалась и вправду верила, что если мы с Престоном будем любить друг друга, то сумеем наверстать. Но в прошлом году поняла, что хочу этого я одна. — Она остановилась. — Престону наплевать, — произнесла она раздельно. — Ему на все наплевать. Может, теперь ты понимаешь, почему я так удивилась и обрадовалась, когда он стал говорить про парнишку, которого надо бы свезти на ранчо. Ему вроде действительно этого хотелось. Не знаю. — Она замолчала и потрясла головой.
— А что ты знаешь про ранчо?
— Да ничего. Я тебе уже все рассказала.
Айк смотрел в стену, но чувствовал, что она повернулась и глядит на него.
— Ты думаешь, сегодняшнее как-то связано с тем, что случилось там?
Айк ответил не сразу. Он почему-то не хотел рассказывать ей о драке, но ведь она и так рано или поздно узнает. Может, даже лучше, что он сам ей расскажет. Вроде бы теперь все достаточно понятно. Престон и Хаунд были партнерами. Престон говорил, что у Адамса есть друзья с большими деньгами. У того, кому принадлежало ранчо, несомненно, были деньги. А Престон ничего не ломал, не лазил через забор — у него был свой ключ. Ясно как день, что в свое время он запросто ездил на это ранчо, но сейчас его там не ждали. Когда они с Джекобсом встретились, сразу же подрались. Тогда это началось, а потом в «Клубе Таити» продолжилось. Судя по всему, взяв Айка с собой на ранчо, Престон просчитался. Он и впрямь не думал, что там так много людей, — он сам об этом сказал в тот день, когда Айк видел на балконе фигуру в белом. И сейчас Айк поделился своими соображениями с Барбарой. Когда он говорил, девушка не смотрела на него, а потом закрыла глаза и опустила голову на скрещенные руки.
— Придурки, — вот и все, что она произнесла.
Некоторое время они сидели молча, потом Барбара сказала, что ей надо в туалет. Вернувшись, она спросила, не пора ли лечь спать.
— Как хочешь, — ответил Айк, пожав плечами.
Барбара коснулась его руки.
— Все в порядке, — сказала она, — спасибо тебе.
Странная это была ночь. Айк уступил кровать Барбаре, а сам лег на полу. Спал неспокойно, то и дело просыпался и думал о том, что она ему рассказала. Ему казалось, что Барбара тоже не спит, но каждый раз, как он смотрел на нее, глаза у нее были закрыты. Потом он наконец заснул и, судя по всему, очень крепко. Когда Айк проснулся, она уже оделась и шарила по кухонной полке.
— Кофе нет?
— Нет, к сожалению.
— Ничего, поехали ко мне, я сварю.
Он обошелся бы и без кофе, но согласился поехать с ней. Айк надел рубашку, и они спустились вниз. Небо затянуло тучами. Воздух был холодный, пахло морем. Оказалось, что еще очень рано, — по дороге им попалось всего несколько машин.
К дому Барбары они подъехали почти одновременно с Моррисом. Он посмотрел на Айка, как тому показалось, с некоторым удивлением, потом повернулся к Барбаре.
— Пока ему паяют только драку в пьяном виде, — сказал Моррис, — хотят повесить поножовщину, но свидетелей не находится. Я сам был в другом конце бара. Фрэнк и Хаунд стояли совсем рядом, но они с фараонами не разговаривают. — Он потряс лохматой головой. — Не знаю уж, что будет.
