* * *
Никто не прибежал на шум. Никто не пытался остановить меня или позвонить в полицию. Может быть, то, что происходило, было в этом здании совсем не редкостью. Может, люди испугались. Или, может быть, втайне надеялись, что однажды именно я приду убить Джеймса, прячась за дверью и тайно подбадривая меня.
А я снова и снова била топором по двери, снова и снова, пока не проделала достаточно большую дыру, чтобы пролезла рука. Я запустила ее в отверстие и отперла дверь изнутри. В горле пересохло, а губы были холодны как лед.
Квартира Джеймса была на удивление аккуратной и чистой. Посередине комнаты стоял кожаный диван темно-красного цвета. На стене висел огромный плазменный телевизор. На кухне было чисто, а на вешалке в прихожей были аккуратно развешаны пальто. Меня накрыла волна злости. Я вошла в спальню и открыла шкаф. Все было таким чертовски аккуратным и безупречным, что у меня аж в глазах защипало. И я стала рвать его одежду. Вытащила шнурки из его модных туфель и завязала в красивые бантики. Потом разбросала обувь по всей комнате. Я выбрала самый красивый костюм и надела его. Закатала рукава и открыла тумбочку рядом с кроватью. Я взяла маркер и написала на стене: «Убирайся в ад!» Я вошла в ванную и сорвала занавеску. Обернула вокруг себя, как мантию. Ну и кто тут теперь крутой, а? Разве у Джеймса была мантия? Не-а. Не думаю. Я взяла бутылки с шампунем и гелем для душа и выбросила в унитаз. Со всей силы ударила по зеркалу, и оно треснуло. Трещины разошлись вдоль зеркала, словно паутина. На кистях выступила кровь. Но сейчас даже самая сильная боль была для меня, что муравьишка на тротуаре – настолько незначительной, что я могла бы кому угодно сделать плохо, и этот кто-то не смог бы постоять за себя.
«Когда умру, превращусь в привидение и замучаю тебя до смерти!» – написала я маркером на разбитом стекле.
Взглянув на отражение в разбитом стекле, я увидела на полке рядом с зеркалом палетку мерцающих теней для век – наверное, какая-нибудь из его проституток оставила. Я зачерпнула немного блесток. Намазала на щеку, чтобы выглядеть, как фея. Да! Я фея. У меня есть мантия, есть костюм, есть миссия. И никто меня не остановит. Я бросила палетку на пол и собиралась выйти из ванной, когда услышала, как открылась входная дверь. Сердце упало куда-то глубоко в живот.
– Черт, что тут творится?! – вскричала женщина грудным голосом. Увидев то, что я натворила, она ахнула. Я побежала обратно в спальню и огляделась. Луна из окна отражалась в моих глазах. Я замерла и на мгновение перестала паниковать. Луна, круглая и такая гладкая, была освещена спокойным светом, проникавшим через оконное стекло, и квартира, несмотря на беспорядок, казалась совершенно обычной, словно приливы в океане или восход солнца. Я хотела улететь на Луну и никогда больше не возвращаться.
– Черт, что тут творится?! – из соседней комнаты раздался голос Джеймса.
Я быстро выкинула из головы все мысли. Залезла в шкаф, закрыла двери и спряталась в темном углу. Закрыла лицо руками и свернулась в калачик, изо всех сил стараясь сделаться меньше.
Его шаги приближались, и вот он уже стоит в комнате, где прячусь я.
– Твари! Что они взяли? Дурь? Деньги? Проверь все, Клара! – вскричал Джеймс.
– Но… я…
– Проверь все, Клара, черт тебя дери!
По полу зацокали ее каблучки, и с каждым шагом я слышала еще один звук – странный звон. Наверное, звенели браслеты на ее запястьях.
Голос Джеймса раздавался так близко, что, казалось, он совсем рядом со мной, нагнулся ко мне и шепчет на ухо. От одной мысли об этом я подскочила. Задела ботинок, и он стукнулся о стену. Бух.
– Подожди! Стой! Я что-то слышал!
Мышцы в теле так напряглись, что голова закружилась. Мне было очень больно.
Я снова пришла в себя.
Приготовилась к тому, что Джеймс сейчас распахнет шкаф и увидит меня. Вытащит за шкирку и изобьет до смерти. И я больше никогда не прочитаю свою книгу. И не напишу для вас все это прямо сейчас, доктор. Вы бы никогда даже не узнали обо мне. Не узнали бы, кто я. Я стала бы просто еще одним исчезнувшим человеком. Призраком. Как тот, который, быть может, сидит сейчас у вас в кресле. Или лежит на диване. Смотрит из окна вашего кабинета на проезжающие мимо автомобили. Я не хотела быть призраком. Не хотела быть просто еще одним человеком, о котором все забыли. Воспоминанием. Не хотела исчезнуть. Я закрыла глаза. Зажмурилась. И затаила дыхание.
Разъяренный Джеймс ходил туда-сюда, ругаясь себе под нос. Я слышала его шаги все ближе и ближе, и в темноте казалось, что он уже забрался ко мне в голову и меряет ее шагами. Его прерывистое дыхание раздавалось настолько близко, что, казалось, я могу ухватить его рукой. Я услышала, как он прислонился к двери шкафа. «Нет, не открывай!» – молилась я.
– Твои вещи на месте, детка, – сказала Клара.
– Не смей называть меня «детка»! – закричал Джеймс. От его голоса дерево завибрировало.
А потом по коридорам разнесся звук полицейских сирен.
– Собери все! Дурь, деньги, все! Быстро! – шикнул Джеймс.
Выходит, соседи Джеймса были не на моей стороне. Обидно.
– Но куда…
– Сиди уже, я сам! – выбежал он из комнаты и из моей головы. Раздался скрип открывающихся ящиков. Вой сирен стал ближе. Если бы полиция застала меня тут, бог знает, что бы случилось.
– Пора! Сейчас же! – крикнул Джеймс Кларе.
– Но дверь же сломана, сюда может войти кто попало! – упиралась та.
– Да по хрену мне! – ответил Джеймс так громко, словно у него лопнула сонная артерия.
– И куда мы теперь попремся?! – закричала Клара.
– Это Бен! Сволочь с двенадцатой улицы! Это он, я точно знаю! Хотел показать, что не боится меня, тварь! Богом клянусь, это он! Давай быстрее, встретимся на лестнице. Эта сволочь у меня так просто не отделается!
Их голоса раздавались все дальше, пока не скрылись где-то в ночи. На улице завывала сирена. Я распахнула шкаф и промчалась по комнатам. На полпути поскользнулась на ковре и упала. К зданию подъехало несколько полицейских машин, и я услышала хлопанье дверей. Я торопливо поднялась и побежала к окну. Открыв его, выбежала на пожарную лестницу и помчалась на крышу так быстро, что ступени гремели под ногами, как хвост гремучей змеи, как будто собирались разверзнуться и скинуть меня вниз. Кроме их грохота, не было больше никаких звуков – разве что мое учащенное дыхание. Добежав до крыши, я подлетела к чему-то вроде крупного дымохода и спряталась за этой штуковиной. Снизу явственно доносился лязг полицейских сапог по тротуару.
Я просидела там час и три минуты, пока не услышала, как автомобили полицейских умчались в ночь. Тогда я медленно поднялась с места. Ноги болели. Я не понимала, почему они не поднялись на крышу. Хотя… Не на крышу же я вломилась, а в квартиру Джеймса. Я поставила ногу на лестницу и начала медленно спускаться вниз. Прошла мимо квартиры Джеймса и всех других. Сойдя наконец на землю, я почувствовала себя другим человеком. Сильнее. Но внутри у меня была зияющая пустота. Я плотно обернула вокруг себя занавеску для душа и посмотрела на свою тень. Вышла в переулок. Побрела по пустынным улицам.
