– Подарки? – задумчиво переспросила Люся. – Об этом я не подумала. Да, мне нужно купить подарки! А что уместно дарить?
– Да всё уместно. – Он пожал плечами. – Одежду, обувь, сладости…
– Знаешь какой-нибудь хороший базар или магазин в Джайпуре, где торгуют одеждой?
– Знать-то знаю, но сегодня вы едва ли сможете что-нибудь купить. – Он покачал головой. – Дивали – выходной день, и все магазины, ну разве что кроме продуктовых, закрыты.
– Досадно… Ну ладно, куплю хоть фруктов или сладостей, – решила Люся. – Неудобно в гости с пустыми руками.
– А вот это верно, – одобрил Салман. – Если кого-то приглашают в дом, полагается приходить с коробкой сладостей.
Ещё раз обнявшись, Миша с Люсей распрощались до первого ноября. Она немного постояла на дороге, махая рукой вслед уезжающему автомобилю, пока он совсем не скрылся из виду, а затем огляделась в поисках авторикши. Та не заставила себя долго ждать – уже через несколько минут в конце улицы показалась яркая чёрно-жёлтая кабинка.
– Куда желаете, мадам? – поинтересовался водитель, подкатив к ней.
– Мне в какую-нибудь ближайшую лавку, где продают сладости, – попросила Люся.
– Сто рупий, – немедленно отозвался он.
– Хорошо, – кивнула Люся покладисто.
Однако, не проехав и километра, рикшавала затормозил.
– Приехали!
– Как это – приехали? – не поняла она.
Водитель указал на дверь магазинчика:
– Вам сюда…
– Да тут же пешком дойти можно было! – рассердилась Люся. – И за это всё – сто рупий?!
– Такие расценки, мадам. – Он хитро заулыбался.
– Не думай, что я идиотка. – Люся была возмущена до глубины души. – Я знаю индийские расценки, в Дели покаталась немало, уж поверь мне! Да за эту дорогу и двадцати рупий за глаза хватит!
– Послушайте, мадам, – индиец тоже начал гневаться, – вы сами согласились ехать за сотню, насильно из вас никто деньги не выколачивал. Про расстояние ничего обговорено не было.
Люся поняла, что, по сути, он прав. Сама виновата – дура дурой, не уточнила, сколько придётся ехать… Только на себя и надо злиться в этой ситуации.
– Вот. – Она достала деньги из кошелька и раздражённо протянула рикшавале. – Спасибо говорить не стану, не заслужил.
Тот не обиделся, а громко захохотал. Смех этот показался ей крайне оскорбительным. Пылая праведным возмущением, Люся потянула на себя дверь магазинчика и зашла внутрь. Мальчишка лет двенадцати тут же кинулся ей навстречу и залопотал на ломаном английском:
– Доброе утро, мэм, я могу помогать?
Люся сощурилась – оказавшись после солнечной улицы в тускло освещённом помещении, она почти ничего не видела и сейчас моргала, стараясь, чтобы глаза скорее привыкли к полумраку.
– Эй, мадам, вы вообще-то инглиш понимать? – снисходительно поинтересовался мальчишка.
Люся опомнилась.
– Вполне, – бросила она в ответ и, наконец начав различать предметы, приблизилась к одному из прилавков. От обилия сладостей всех форм, цветов и размеров у неё слегка закружилась голова, но она постаралась принять бывалый вид и состроить независимую физиономию.
– Мне нужны сладости. Коробочек пять… или нет, даже семь, – спохватилась она, вспомнив, сколько человек в семье у кукольника Сону: он сам, его жена, две дочери, сын и бабушка с дедушкой.
– Какие хотеть?
Она пожала плечами.
– Самые разные. Самые лучшие.
– Ну, тогда есть вот это… – забормотал он, суетливо выкладывая лоточки со сладостями поверх прилавка. – Барфи, ладду, соан папди, гулаб-джамун, халва…[17]
Люся с трудом вникала в то, что он бубнит себе под нос, – пресловутый «хинглиш», то есть смесь хинди и английского, а также ужасающий местный акцент по-прежнему поддавались её пониманию с переменным успехом. Конечно, кое-кто из индийцев прекрасно говорил по-английски, но таких было меньшинство. Вот и сейчас, изо всех сил вслушиваясь в тарабарщину мальчишки, она морщилась, пытаясь сориентироваться: «пятнадцать» (fifteen) он произносил как «пятьдесят» (fifty), «семнадцать» (seventeen) как «семьдесят» (seventy), а привычную для русского человека цифру «полторы тысячи» называл по-индийски «пятнадцать сотен», и Люся совсем запуталась.
В конце концов, укладывая все купленные ею коробки в большой подарочный пакет, нахальный продавец не удержался от насмешливого замечания:
– Эх, мэм, инглиш вы совсем не знать…
Люся была так шокирована, что даже не нашлась что сказать ему в ответ. Услышать подобное замечание от сопляка, который понятия не имеет о временах в английском языке, не использует ни одной связки, да ещё и обладает чудовищным произношением! Вот это наглость…
Слегка обескураженная, она вышла из лавочки, чувствуя себя прескверно. Может, Миша был прав, и она в самом деле не способна вести дела самостоятельно?.. Они расстались каких-то полчаса назад, а её уже успели обмануть и высмеять. Неужели она такая идиотка?
Настроение её не улучшилось, когда она увидела на обочине водителя рикши – того самого, что так бесцеремонно содрал с неё сотню рупий за крошечный отрезок пути. По всей видимости, он целенаправленно поджидал её. Однако она сделала вид, что не замечает мошенника, и медленно зашагала вдоль дороги, отыскивая взглядом какую-нибудь другую свободную рикшу. Как назло, ничего подходящего на горизонте не вырисовывалось. Противный рикшавала завёл свою тарантайку и двинулся вслед за Люсей.
– Эй, мадам! – поравнявшись с ней, окликнул он. – Куда вам надо ехать? Я отвезу.
– Спасибо, я не нуждаюсь в ваших услугах, – отозвалась она с достоинством, не одарив его даже взглядом.
Он продолжал ползти за ней вдоль дороги на черепашьей скорости.
– Да бросьте, мадам… Не обижайтесь! Это бизнес… ничего личного. Каждый хочет заработать, разве нет?
Люся не отвечала, злясь на то, что он привлекает к ней внимание прохожих – все так и таращились на белую леди.
– Ну, давайте сделаем так – я отвезу вас в нужное место за половину цены! – не унимался водитель.
Она молчала.
– Ладно, будь по-вашему, – выкрикнул он отчаянно, – доставлю вас куда скажете, даже на самую окраину, если хотите, а возьму всего пятьдесят!
Люся остановилась.
– Пятьдесят – чего? – уточнила она мрачно. А мало ли, может, он имеет в виду доллары или евро.
– Рупий, индийских рупий, конечно! Садитесь, мадам! И ещё раз прошу меня извинить.
– Так вы говорите, пятьдесят рупий? – хмуро допытывалась она. – И отвезёте в любое место?
