Но у нее нет другого выхода.
Саманта полезла к себе в сумочку за блокнотом, но вместе с ним вытащила фотографию своих малышей. Некоторое время она очень внимательно ее разглядывала.
Ее любимые сынишки! Они так привыкли к Кену… Не предаст ли она их, во второй раз лишив возможности иметь отца? Что будет, когда они станут взрослыми? Поймут ли они ее сегодняшний поступок?
Сердце Саманты сжалось.
Почему из-за одного эгоистичного хама она должна жертвовать счастьем стольких людей?! Счастьем своих детей, счастьем Кена, своим, наконец!
Саманта поднесла фотографию к лицу и нежно прикоснулась к ней губами.
— Нет, мои дорогие, не бойтесь. Ваша мама теперь знает, что ей делать.
Она убрала фотографию и блокнот в сумочку, затем вернулась к чемодану, открыла его и медленно, совсем не так, как собирала, стала выкладывать вещи.
Вдруг раздался непродолжительный стук в дверь, и в комнату вошел Кен.
— Саманта, что ты делаешь? — недоуменно спросил он.
Краска залила ее лицо. Поспешно соображая, что бы такое ответить, Саманта теребила в руках серый ангорский свитер, который как раз доставала из чемодана. Ее взгляд упал на шахматную доску в его руках. Она совсем забыла, что они собирались поиграть.
Кен закрыл за собой дверь и напряженно смотрел на нее в ожидании ответа.
— Саманта?
Она тряхнула головой и негромко сказала:
— Я не все вещи разложила по полкам, когда приехала. — Ей показалось, что у нее покраснело не только лицо, но даже шея и уши. — Сейчас у меня есть время, и я решила исправить это. Не люблю, когда вещи мнутся. — Она улыбнулась и пожала плечами.
— Ты могла бы попросить Барбару!
— Я знаю, но мне это нетрудно. А что мы сегодня будем делать? — весело спросила она.
— Как раз за этим я к тебе и пришел. — Кен непринужденно чмокнул ее в носик. — Кажется, мы собирались поиграть в шахматы… Теперь эта идея показалась Саманте непривлекательной.
— Знаешь, мне что-то не хочется, — виновато протянула она.
— Ты себя плохо чувствуешь? — обеспокоенно спросил Кен.
— Нет, все нормально. Правда, вся синяя, словно курица, умершая от старости.
Кен рассмеялся.
— Ну что ты! Ты очень аппетитная курочка! — Он быстро поднял ее на руки и закружил.
— Кен! Кен! — недовольно закричала Саманта. — Поставь меня на пол! Слышишь! Иначе я…
Кен дерзко посмотрел на нее.
— Иначе — что?
Саманта улыбнулась, ее глаза светились.
— Иначе я тебя не поцелую…
Услышав угрозу, Кен моментально поставил ее на пол, но из объятий по-прежнему не выпускал.
Какой же он замечательный! Какой милый! В голове Саманты так и кружились комплименты в адрес Кена. И какая же она дурочка, ведь пару минут назад она почти отказалась от него. От своего счастья…
Да, да, да! Кен — ее будущее, в этом Саманта теперь не сомневалась ни минуты.
— И где мой поцелуй? — бросил он на нее хитрый взгляд.
Саманта почувствовала, насколько она желанна, и ее намерение уехать улетучилось окончательно.
— Не сейчас…
И тут руки Кена вновь подняли ее.
— Нет-нет, — засмеялась Саманта, изображая раскаяние. — Я пошутила. — Но Кен не собирался ее отпускать. — Кен, милый! Ты меня уронишь!
— Так когда ты меня поцелуешь?
— Так нечестно! Ты просто пользуешься тем, что сильнее меня!
— Так ты меня сейчас поцелуешь? — настаивал Кен.
— Да, — сдалась Саманта.
— Не слышу?
Кен продолжал ее кружить по комнате.
— Да, — весело смеясь, повторила Саманта.
— Что — да?
Сообразив, что Кен наслаждается своим положением, Саманта начала колотить кулачками в его грудь.
— Сдаюсь! Слышишь? Я поцелую тебе сразу же, как ты поставишь меня на пол. — Наконец Саманта почувствовала под ногами твердую опору. Голова у нее кружилось, а сердце учащенно билось. — Я сейчас упаду в обморок, — с хнычущей интонацией произнесла она. — У меня вся комната перед глазами плывет.
— Не надо было меня обманывать. — Кен провел пальцем по ее пухлым губам.
Саманта потянулась к нему и поцеловала.
Целуясь, они повалились на кровать, весело перекатываясь при этом с одного края на другой. Увлеченные друг другом, они не сразу заметили, что теперь в комнате не одни.
8
— Кен!
Кен в этот момент был как раз над Самантой.
Смех мгновенно умолк, и они посмотрели друг другу в глаза, не скрывая разочарования.
— Мама? — произнес Кен, не оборачиваясь.
— Да, сынок, это я.
— Мама! — выдохнул он огорченно и перевернулся на спину.
Теперь Саманта чувствовала себя незащищенной. Ничто не стояло на пути взгляда Элизабет Моррисон. Ширмы больше нет.
— Мама, почему ты не постучалась? — Кен не собирался скрывать свое недовольство ее бесцеремонностью.
Но на лице миссис Моррисон словно была надета каменная маска.
— Мне надо с тобой поговорить, сын. — Ее обращение звучало официально и холодно, а выглядела она так, будто собралась на великосветский прием.
Несмотря на неприятную ситуацию, Саманта чуть не рассмеялась. Вот клуша! Какого черта она так вырядилась? Можно подумать, король Испании с минуты на минуту пожалует к ней в гости.
— Мам, а нельзя отложить наш разговор на вечер. Я, как видишь, сейчас несколько занят!
Элизабет начала злиться.
— Я прошу уделить мне немного времени, и мне непонятно, почему ты не можешь выполнить одну-единственную просьбу своей матери, которая для тебя столько сделала.
Кен закатил глаза.
— Мам!.. Ты опять за свое?! Ведь здесь Саманта…
Но Элизабет не собиралась отступать.
— Она может подождать.
Саманта уже успела привыкнуть к бесцеремонности миссис Моррисон и не стала высказываться по поводу ее хамства.
— Кен, иди. Наверное, что-то действительно срочное, — сказала Саманта, сделав акцент на слове «действительно».
Бросив на нее виноватый взгляд, Кен встал, взял мать под локоть и вышел вместе с ней из комнаты. Некоторое время до Саманты долетали оживленные реплики матери и сына, но вскоре они стихли. Похоже, она увела его к себе.
У всех свои недостатки, констатировала Саманта. Слава Богу, у Кена только один — его злобная мамаша.
