Шагая через двор, Уилл нащупал в кармане коробочку с кольцом, купленным у ювелира на заказ в понедельник. Отец Паулы был не из тех, кто способен оценить тонкость ювелирной работы, но ведь любому понятно, что бриллиант такого размера — штука недешевая. Уиллу даже не обязательно показывать кольцо, но оно все равно у него в кармане, как реквизит, на случай, если потребуется наглядная демонстрация серьезности его намерений.
Остановившись в нескольких метрах от отца Паулы, Уилл кашлянул, но недостаточно громко, чтобы перекрыть звук мотора. Он снова покашлял, на этот раз громче, но отец Паулы не спускал пристального взгляда с ревущего механизма «форда». Уилл на секунду прислушался к музыке мотора. Даже ему, хотя все его познания об автомобильных моторах можно было бы распечатать на почтовой марке, было понятно, что мотор фальшивит. Неровный рев возрастал крещендо. Раздался приглушенный взрыв, и воцарилась тишина.
— Ах ты гребаная сучья задница, — медленно произнес отец Паулы, наделяя каждое слово своей долей выразительности.
Уилл кашлянул. Теперь его было слышно, и тот, кого он собирался просить о звании зятя, обернулся и прожег насквозь яростным взглядом, впрочем, сменившимся выражением полного непонимания.
— Слушаю… — сказал он.
Уилл снова кашлянул, на этот раз просто чтобы прочистить горло.
— Я Уилл… Но если вы, э-э…
— Я могу чем-нибудь тебе помочь?
— Я, э-э-э… Вижу, у вас проблемы с машиной.
— Элементарно, Ватсон!
Отец Паулы тщательно вытер грязные руки еще более грязной тряпкой..
— Я хотел поговорить с вами насчет Паулы.
— Паулы? Ах да, — ответил он, и Уилл мог бы поклясться, что услышал тихий звон упавшего пенни.
Но как только эта единица валюты приземлилась, отец Паулы засунул тряпку в карман комбинезона и забрался в машину на водительское сиденье.
— Я хочу жениться на ней, — начал говорить Уилл, но вторая половина фразы утонула в бессильном скрежете стартера.
— Чего? — крикнул отец Паулы через открытую дверь, повернул ключ зажигания и снова нажал на педаль.
— Я хочу жениться на ней! — ответил Уилл, пытаясь перекричать рев мотора.
Автомобиль стих, и отец Паулы вылез из-за руля. Снова подойдя к открытому капоту, он оперся обеими руками о край и заглянул в двигатель.
— Я хочу жениться на ней, — повторил Уилл, подходя поближе к фаре с пассажирской стороны, в надежде встретиться со стариком взглядом.
— Чтоб тебя, — сказал отец Паулы, но Уилл был почти уверен, что проклятие было адресовано автомобилю, а не прозвучало в ответ на его просьбу.
— Так вы согласны? Чтобы я на ней женился?
— На ком, на Пауле?
— Да…
— Я-то тут при чем?
— Ну, вы знаете, по традиции… Понимаете, я подумал, что будет вежливее, потому что так принято, прийти и попросить…
— С тех пор как мои драгоценные дочки меня слушали, уже много лет прошло.
— Значит, вы согласны?
Отец Паулы поднял глаза от двигателя, и в первый раз после своего прихода Уилл почувствовал, что наконец-то полностью завладел его вниманием.
— Лучше спроси Паулу, парень. По-моему, это ей решать, женишься ты на ней или нет.
Что сделала Паула на той же неделе
Она записалась на сеанс в четверг, в обеденный перерыв, хотя и понимала, что после этого ей придется до субботнего вечера запирать дверь, принимая душ, и не снимать трусиков при Уилле. Правда, последнее время они не занимались сексом каждую ночь, этот этап остался позади, поэтому она была уверена, что сюрприз удастся сохранить в секрете.
Кабинет находился в дневном косметологическом центре. В этом влажном подвальном помещении пахло хлоркой и английской солью. Хотя девушка-администратор пригласила Паулу сесть, она осталась стоять. Украдкой поглядывая в зеркальную стену, она попыталась объективно оценить свой внешний вид. Расправив плечи, слегка опустив подбородок и чуть изогнув спину, чтобы живот казался более плоским, она осталась довольна своей фигурой. Полновата в талии, но такое уж у нее телосложение, ничего с этим не поделаешь, кроме того что она занимается в спортзале два раза в неделю.
Одета она вполне элегантно: вещи подобраны по фигуре и по цвету. Конечно, она не так бросается в глаза, как другая ожидавшая в приемной посетительница салона, тощая девица, похожая в своих тяжелых красных ботинках на персонаж комикса. Паула понимала, конечно, что в выборе одежды ей не хватает воображения, но она смирилась с тем, что она просто не такая, как художники и дизайнеры в рекламном агентстве, где она работает. Они-то могут себе позволить ходить в драных джинсах, мятых рубашках и с синими волосами. Хорошая помощница руководителя должна выглядеть достойно и компетентно, и Паула знала, что это ей вполне удается.
Отметив этот мысленный перескок от тела и одежды к характеру и компетентности, она неодобрительно взглянула на свое отражение. Как же краток путь от хорошо сидящей юбки до успеха в карьере? «Тому, кто в университете проходил гендерную психологию, стыдно попадаться на эту удочку…» — выбранила она себя. Но все равно продолжила свой осмотр. «Полезно полностью осознавать все черты своего характера, как положительные, так и отрицательные…» — подумала она.
Ей было известно, что самые худшие из ее особенностей — раздражительность и подверженность ПМС. Но это не такие уж страшные недостатки. Не такие, от которых мужчина расхочет на тебе жениться, например. «Как правило, ей свойственны жизнерадостность, организованность, упорство и, о чем вовсе не скажешь по ее консервативному стилю одежды, — удовлетворенно подумала она, — горячий сексуальный темперамент и отсутствие комплексов». Именно эта черта личности и привела ее в салон.
— Вы Паула? — Эфирное создание женского пола с прямыми волосами, окрашенными в несколько белесо-блондинистых оттенков, приближалось к ней, шагая по выложенному плиткой полу-приемной ножками в крохотных белых шлепанцах. — Я Мэри-Джой. Сюда, пожалуйста, — сказала она, и Паула сразу отметила и акцент ее речи, и блеск серебряного крестика, подрагивающего на загорелой шее.
— Вы в первый раз, да? — спросила Мэри-Джой, бесшумно шагая впереди нее по ярко освещенному коридору.
— Угу, — подтвердила Паула.
— Значит, немного нервничаем, правда? — спросила она, и этого последнего слова Пауле хватило, чтобы опознать ее акцент как южноафриканский.
Мэри-Джой пригласила Паула в комнату, наполненную лавандовыми парами аромалампы, с накрытой полотенцем кушеткой посреди комнаты.
— Снимайте юбку и белье и ложитесь на кровать. Если хотите, накройтесь простыней. Я вернусь через минуту, и мы начнем.
Паула аккуратно поставила туфли в угол и положила на стул колготки, трусы и юбку. Перед уходом с работы она зашла в туалет и тщательно вытерлась влажной салфеткой для интимной гигиены, но это не уменьшило ее беспокойства на предмет выделений пота и запаха. Она взяла несколько салфеток из коробки на стеклянной полке и вытерлась еще раз, после чего засунула салфетки в туфлю. Затем легла на кушетку и накрылась до пояса тонкой простыней с рисунком в цветочек. Мзри-Джой вернулась с подогретым воском и набором лопаточек так вовремя, что Паула подумала, нет ли в стене смотрового отверстия.