– Эту я купил совсем недавно, – сказал он. – По правде говоря, купил ее подержанной у нашего президента Джима Рэнделла. Он уступил мне ее по сходной цене.
Пейсли и Шепард восхищались автомобилем, гаражом и всем, что показывал Уайтекер, пока тот не привел в комнату рядом с бассейном. Марк поведал историю Старой усадьбы, вновь упомянув ее прежнего владельца Дуэйна Андреаса. Пейсли с интересом расспрашивал его об истории и архитектуре особняка. Шепард отмалчивался, предоставив начальнику подготовить почву. Наконец он решил перейти к делу и напомнил Уайтекеру о своей просьбе показать визитные карточки конкурентов АДМ, которые участвовали в сговоре о ценах на лизин.
– Да-да, вот они. – Уайтекер протянул ему пачку визиток.
Шепард, сев на кушетку, стал перебирать их. В основном попадались японские и корейские имена. Он переписал их в свой блокнот.
Тем временем Пейсли с Уайтекером стояли у раздвижных стеклянных дверей, ведущих к бассейну. Яркий свет прожекторов придавал окружающему изысканно-неземной вид. Пышный сад был в идеальном порядке. Даже сейчас, осенью, не видно было ни одного неубранного листочка. Обстановка была умиротворяющая и способствовала неспешной беседе. По крайней мере, так она действовала на Уайтекера. Ему было приятно присутствие SAC из ФБР. Он испытывал ощущение, что агенты помогают ему выполнить некую возложенную на него миссию.
Пейсли перевел разговор на расследование.
– Я знаю о том, что вы рассказали Брайану на днях, – начал он. – Мы благодарны вам за вашу готовность помочь и за вашу прямоту. У нас есть вопросы. Возможно, некоторые из них вам уже задавали, но я хочу быть уверенным, что мы все поняли верно и составили из ваших слов полную и законченную картину.
– Да, хорошо, понимаю, – отозвался Уайтекер.
Разговор тек свободно. Уайтекер рассказал о целой серии преступных сговоров.
– До апреля я и понятия не имел о коммерческой стороне дела в АДМ, – объяснил он. – Я занимался чисто техническими вопросами – производством лизина и тому подобным. Но в апреле меня вызвал Мик Андреас и сказал, что я буду работать вместе с Терри Уилсоном.
Уайтекер признался, что эта новость рассердила его. Уилсон руководил переработкой зерновых и ничего не смыслил в лизине. И вообще, с точки зрения Уайтекера, Уилсон был необразован, неотесан и способен лишь пьянствовать, сквернословить да играть в гольф. Уайтекер пытался отказаться, но Мик сказал, что для него это хороший случай изучить деловую сторону деятельности компании.
При первой встрече с Уилсоном, рассказывал Уайтекер, тот ничего не спросил ни о сотрудниках подразделения биопродуктов, ни о самом производстве. Его интересовали только конкуренты компании – их названия и насколько хорошо Уайтекер их знает.
– Спустя пару недель мы с ним полетели в Японию. Это была моя первая командировка как бизнесмена, а не как инженера. Я не знал, зачем мы едем, совершенно не представлял.
Пейсли почесал подбородок:
– А когда вы узнали о цели поездки?
– Да очень скоро. Мы должны были договориться с азиатскими конкурентами о ценах и объемах производства.
Пейсли понимающе кивнул. Он знал, что по-настоящему эффективным ценовой сговор становится лишь тогда, когда производство контролируется полностью. Иначе нераспроданный товар затопит рынок и цены пойдут вниз. Сам факт, что конкуренты на лизиновом рынке обсуждали и цены, и объемы, ясно показывал: они знали, что делают.
В Токио, продолжал Уайтекер, они с Уилсоном встречались с руководителями «Адзиномото» и «Киова хакко когио». Затем они вылетели на гавайский остров Мауи, где вновь встретились с японцами. К ним присоединились представители южнокорейской компании «Мивон».
– В первый день мы просто знакомились, – сказал Уайтекер. – Общались, играли в гольф и все такое. На следующий день начались переговоры.
– Кто выступал от АДМ? – прервал его Пейсли.
– Терри. Терри Уилсон. Он активно консультировался со всеми по ценам и объемам. – Уайтекер откинулся на спинку кресла. – Очень скоро я понял, зачем меня послали вместе с Терри: показать мне, как и что делается на встречах по фиксированию цен.
Следующая встреча, рассказывал Уайтекер, была в июне, примерно пять месяцев назад, в Мехико. В сентябре представители «Адзиномото» приехали в Декейтер, чтобы осмотреть лизиновый завод и убедиться, что АДМ говорит правду о своих мощностях. Это важно для переговоров по объемам производства. Позднее Уилсон и Уайтекер прогулялись по американским заводам «Адзиномото», а несколько недель назад участники сговора вновь встретились в Париже для обсуждения цен и объемов производства.
– Вы принесли копии своих отчетов о расходах, о которых мы говорили? – наклонился к нему Шепард.
– Конечно, вот они, – кивнул Уайтекер. Открыв кейс, он вынул отчеты и вручил их Шепарду.
Пролистав бумаги, Шепард увидел, что они документально подтверждают поездки в Токио, Мехико и Париж. Это было первое доказательство сказанного Уайтекером.
– Кто планирует эти встречи? – спросил Шепард.
– Икэда. Он один из акционеров «Адзиномото».
– И когда следующая?
– Наверное, в январе, – ответил Уайтекер. – Где-нибудь в Азии. Вероятно, окончательное решение примет Икэда.
Фиксирование цен невероятно выгодно для АДМ, сказал Уайтекер. Только в прошлом месяце прибыль на производстве лизина составила два с половиной миллиона долларов, а перед этим компания ежемесячно теряла столько же.
– И все это из-за ценового сговора, – добавил он.
Агенты надавили на Уайтекера, спросив, слышал ли он о фиксировании цен на другую продукцию АДМ. Уайтекер кивнул:
– Как раз в последние выходные Мик Андреас и Терри Уилсон съездили на встречу с конкурентами во Флориду, в ассоциацию «Корн рефайнерс». Днем были обычные переговоры, а по вечерам они встречались без свидетелей, чтобы обсудить цены.
– А как именно были организованы эти встречи? – спросил Пейсли.
– Не знаю. Меня не посвящали в подробности. Сказали только, что ведутся переговоры о ценах.
Пейсли не знал, что и думать. Все выглядело совершенно невероятным. Он никогда не имел дела с такими осведомителями, как Уайтекер. Даже место, где они находились, подчеркивало необычность ситуации, – не лачуга мизантропа-отшельника и не квартира ожесточившегося уволенного служащего, а богатый особняк одного из высших чинов в иерархии АДМ. Уайтекер, несомненно, зарабатывал более чем хорошо. Вряд ли он выигрывал от добровольного сотрудничества с ФБР, а потерять мог все. Пейсли даже не слышал о подобном прецеденте в истории правоохранительных органов.
– Марк, – произнес он осторожно, – я хочу задать вам еще один вопрос.
– Конечно, конечно.
– Почему вы это делаете? Сначала вы солгали насчет телефонной линии и поэтому побаивались нас. А теперь вдруг решили выдать все секреты. Почему?
