Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111
Выплеснув остатки кофе в огонь, Расс отправился запрягать лошадей в фургон, бросив через плечо последнее замечание:
– Ты чертовски хорошо знаешь, что я был против твоей затеи с самого первого дня. Тебе удалось запугать меня, чтоб я волочился за тобой и тащил Лекс, но я не обязан делать вид, что мне это нравится. Я не потерплю, чтобы такие, как Сайлас, лезли к ней!
Пытаясь разрядить возникшую напряженность, Джастин вежливо улыбнулся.
– Не беспокойся о Рассе, – сказал он Сайласу. – Он придет в себя, когда мы двинемся в путь. Просто он слишком волнуется о сестре.
Сайлас кивнул, давая Джастину понять, что слышал его слова, но его маленькие глазки-бусинки были по-прежнему приклеены к Алексе.
– Уверен, мы трое прекрасно уживемся, когда поближе познакомимся.
Алекса поперхнулась, встретив его голодный взгляд. Нетрудно сказать, что у него на уме: его мысли отпечатались на лице крупными жирными буквами. Он нагло раздевал и пожирал ее глазами. Проклятие, ну почему вместо отвратительного Грегора не мог быть Кин?
– Лекс! – Нетерпеливый голос Расса ворвался в ее унылые мысли. – Собирай тарелки и сковородки. Мы уже готовы отправляться.
Алекса вскочила и метнула брату благодарную улыбку. Скоро ей придется научиться ставить Сайласа на место самой, без помощи Расса. Столкновение казалось неизбежным. Сайлас был слишком твердолобым, чтобы молча смириться с отказом.
Собрав посуду и все, что оставалось запаковать, Алекса уселась рядом с Джастином на сиденье и молча уставилась вдаль. Ах если бы у нее хватило смелости воспротивиться воле отца, прежде чем они оставили родное поселение! В этом случае ей не пришлось бы бороться с искушением отправиться в хижину Кина, не пришлось бы терпеть присутствие Сайласа Грегора. И главное, ей удалось бы избежать самого худшего – сурового похода по индейской территории, которое Кин описывал как путешествие в ад. Боже, она такая же бездумная, как и ее отец, уныло думала Алекса. Поэтому и стала его покорной игрушкой. Если бы у нее в голове было хоть немного мозгов, она соскочила бы на землю и пешком отправилась назад.
Заметив огорченное выражение ее лица, Джастин похлопал дочь по руке.
– Не волнуйся, Лекс. Как только мы обустроимся на новом месте, тебе там понравится так же, как и в долине Уобаш. – Он одарил ее печальной улыбкой. – Тогда, возможно, я смогу снова быть тебе хорошим отцом. Просто пока я никак не могу смириться со смертью твоей матери. Любил ее больше всего остального во всем свете…
Джастин всегда умел найти правильные слова, чтобы растопить упрямство Алексы. Она наклонила голову, злясь на себя за слабость и желание упиваться жалостью к самой себе. Джастин отчаянно сражался, стараясь собрать и склеить осколки своей жизни и найти в ней какой-то новый смысл. Разве может она упрекать его за то, что он стремится убежать от тяжелых воспоминаний? В конце концов, он старается выжить, как только может, и начать все сначала в новом, незнакомом месте, где каждый день будет бросать ему вызов.
Тяжело вздохнув, Алекса устремила взгляд на запад, решив, что ей тоже надо похоронить свое прошлое – все целиком. Она будет лелеять воспоминания о ночи с Кином, но лелеять в особом свете. Они сошлись, как два корабля, встретившиеся в ночи, а потом разделились и пошли каждый своим курсом. И потом, он не принадлежит ей, напомнила себе Алекса. Она не может потерять то, чего никогда не имела. Кин напоминает проносящийся мимо ветер, теплый и сильный. Он прикоснулся к ней на короткое мгновение – и умчался дальше. Все навсегда кончено, сказала она себе. Отныне ей предстоит встречать брошенный в лицо вызов плечом к плечу с отцом и искать в жизни другого счастья.
Ее взгляд упал на Сайласа, и молодая женщина с отвращением фыркнула. Мужчины… что за бесполезные существа. Все они просто животные, горящие желанием поскорее удовлетворить свои аппетиты и стремящиеся сделать женщину несчастной. Что ж, она-то им не позволит этого – ни одному из них. Она в состоянии крепко стоять на собственных ногах. Ей не нужен мужчина, чтобы наполнить жизнь смыслом. В конце концов, любовь и желание – просто отдельный штат в огромном государстве разума, и она не намерена становиться постоянным гражданином этого штата. Вот, к примеру, Расс – каким он стал мрачным и надутым, расставшись со своей Рейчел. Или отец… он стал половиной бывшего себя, потому что потерял единственную любовь. Да, любовь – это проклятие, а у нее и так хватает неприятностей. Она будет сильной и независимой и пойдет собственным путем, ни от кого ничего не ожидая. В конце концов, ей тоже надо выжить, так же как и отцу, решила Алекса и устроилась удобнее на жестком сиденье. Она просто использовала Кина для удовлетворения своего любопытства. Обыкновенный ребяческий каприз, которому теперь пришел конец. Ей нетрудно будет забыть его. И у нее нет ни малейшего намерения даже вспоминать это лицо. И она не будет лелеять воспоминание об этой ночи, как думала сначала. Просто сочтет это дорогим уроком, который принесет ей в будущем определенную пользу. Мужчин надо избегать как чумы. Алекса подняла глаза к яркому солнцу, потом опустила их к горизонту, оставив позади Кина Родона и все связанные с ним воспоминания. А лошади и фургон медленно тащились на запад.
– У-ух, ч-черт! – прошипел Клинт сквозь стиснутые зубы. Кин помогал ему спуститься с седла. – Смотри, чё делаешь, парень. Эти старые кости ужо не такие гибкие, как прежде.
Кин подавил улыбку, обнял старого приятеля и направился с ним вместе к хижине. Клинт крепок, как гвозди, но любит временами сыграть на человеческой симпатии и сострадании, особенно когда ранен.
– Знал бы я, что ты собираешься рассыпаться по частям, нанял бы сиделку, чтобы баловала тебя и терпела твои капризы. – Голос Кина был полон иронии. Он метнул в Клинта саркастическую усмешку.
– Хотел бы, чтоб ты меня заранее оповестил-то, я б настоял на этом, – кисло пробрюзжал Клинт. – Ох, чуть не помер я, а ты-то еще и насмехаешься. Что, не слыхал никогда об уважении к старшим? – Клинт со свистом втянул воздух, поднимая ногу, чтобы влезть на ступеньки. – Проклятие, не тяни меня. Клянусь, ты нежный, как гризли!
– У меня маловато опыта по уходу за инвалидами, – огрызнулся Кин, но глаза его блестели весельем. – И хочу напомнить, что глупо кусать руку, кормящую тебя. А если будешь продолжать рычать и ворчать, то могу поддаться искушению и приложить тебя ухом о землю.
Клинт с отвращением фыркнул и повернул голову, чтобы взглянуть на свою сестру-сиделку, но тут же пожалел об этом. От резкого движения пронзительная боль резанула по всему телу. Да, после встречи с этой воровской компанией он чувствовал себя так, будто оказался на пути мчащегося табуна диких мустангов. При малейшем движении каждый мускул начинал горестные жалобы, которые переходили в утонченные пытки, если движение было достаточно быстрым.
– Только убедись, что это здоровое ухо, – потребовал Клинт, осторожно трогая одну сторону головы. – Левое еще малость нежное.
Посадив Клинта на койку, Кин одарил его теплой, сердечной улыбкой.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111
