Что станет с моим искусством после меня?
Эпилог
Тридцатое марта 2000 года, Лувр, крыло Ришелье. Дочь Нура бродит по залам, где проходит выставка «Оттоманские каллиграфы: из коллекции музея Сакип Сабанси, Стамбульский университет». Надписи расплываются, линии скашиваются, в полупрозрачном защитном стекле она видит отражение своего лица. Ее черты будто смешиваются с чернилами и бумагой. Ее это смущает: как можно узреть Бога, если к молитвам примешивается твое собственное отражение?
Изгибы линий нарастают и затихают, буквы уходят в бесконечность, чернильные блики местами глубоки, местами лежат на поверхности. Бесчисленные голоса сливаются в молитве…
Каллиграфы обращают свои мольбы к Богу, их голоса накладываются один на другой, сбиваются на шепот. И дочь Нура уже ничего не может разобрать.
Взгляд притягивает оттоманская поэма, золотые сплетения на полях выглядят смутно знакомыми. Табличка дает краткую информацию о произведении и каллиграфе: Риккат Кунт (1903–1986), ее бабушка.
В память о бабушке у нее осталась только шкатулка из слоновой кости с золотистым орнаментом. Мать рассказывала, что бабушка была художницей и все ее кисти состояли из двух волосков, разве что у некоторых был еще третий, чтобы раскрашивать птицам перья. У нее есть только одна фотография бабушки, на которой старая женщина, обняв сидящую на столе внучку, улыбается в объектив. На стене у нее за спиной две каллиграфии в рамках и фотография ее учителя, Исмаила Хакки Алтунбезера в торжественной позе.
В память о бабушке осталась только эта шкатулка, но орнаментальные птицы будят ее по ночам своим щебетанием. Стоит закрыть шкатулку, и птицы замолкают.
Цитируемые каллиграфы:
Ахмет Карахисари (1470–1556)
Эсма Ибрет Ханим (р. в 1780)
Исмаил Хакки Алтунбезер (1873–1946)
Некмеддин Окиай (1883–1976)
Риккат Кунт (1903–1986)
Мухсин Демиронат (1907–1983)
