— А то, говорил Шерлок Холмс, что когда все факты за исключением одного, пусть даже самого невероятного, отброшены, то этот факт и есть истина. Ну или что-то в этом роде.
— Вы утверждаете, что хлопья «Капитан Кранч» повинны в ложных срабатываниях сигнализации?
— Нет, хочу сказать, что это была птица. Виновата птица.
— О'кей, теперь я точно уверен, что вы пьяны. Слышал, что вы обнаружили тело убитого. Откуда вы звоните, из дома? Я кого-нибудь пришлю, вам помогут.
— Честное слово, — рассмеялась я, — даже во рту ничего не было. Помните того мерзкого серого африканского попугая, домашнего любимца ребят из «Королевского уюта»? Вы наверняка видели его или хотя бы слышали. Его держат в большой клетке в рекреации рядом с главным холлом. Зовут его вроде как Хэл, птица эта вредная и громкоголосая, но умная.
— А попугай-то здесь при чем, Ди Ди?
— Именно он в ответе за все эти ложные тревоги. Знаете, Джимми Ли, вам следует отдать его на телевидение, когда все прояснится.
— Ну так проясните, Ди Ди. Я двадцать с лишним лет в страховом бизнесе, но никогда не слышал ничего подобного. — Он замолчал, задумавшись. — Попугай? Вы уверены?
— Абсолютно.
— И как он это делал?
— Это будет стоить вам две зеленые бумажки, Джимми Ли. И в следующий раз не звоните мне третьей или четвертой. Только первой.
— О'кей, обещаю. Но как же эта чертова птица проделывала это? Ну же, колитесь, мне нужно знать прямо сейчас.
— Так вот, все просто. Хэл «спопугайничал» — простите за каламбур — охранный код, поднимающий тревогу. Он, видно, болтался где-то поблизости, когда ваши парни устанавливали систему и опробовали ее, и запомнил тональную последовательность сигнала. И вот, стоит ему воспроизвести сей звук, как срабатывает сигнализация. Слух у него ого-го, да и исполнительский талант на высоте. Вот он и работал, как тот свисток, с помощью которого те жулики вывели из строя телефонную систему.
— Черт, не может быть! Я должен рассказать всем, — завопил Джимми Ли. — Премия за мной, Ди Ди!
Я положила трубку, слегка смущенная тем, как легко заработала деньги, но довольная, что могу покончить с этим делом и сконцентрироваться на Дэвиде. Что до проблемы Барри, то зацепиться тут пока было не за что. Возможно, лягу сегодня спать, а наутро проснусь с готовым решением в голове. Говорят, что во сне можно решить любую задачу. В случае со Скотти теория не сработала, но сейчас других надежд у меня не оставалось.
Я быстро проверила остальные сообщения. Срочно перезвонить требовалось только Карлу Патрику. Мы с ним обедаем иногда с тех самых пор, как судьба столкнула нас во время самого первого моего расследования для «Америкэн Иншуренс». Карл всегда готов протянуть руку и вытащить меня из беды. Под его суровой внешностью скрывается мягкое сердце, только ему не по вкусу рассказывать об этом всем и каждому.
Аннет, его секретарша, подержала меня на линии, и через несколько минут раздался голос Карла.
— Хэлло, Ди Ди.
— Привет, отвечаю на твой звонок.
— Я слышал, что произошло. С тобой все в порядке?
— И да и нет. Спасибо за беспокойство.
— Все всполошились на твой счет и едва не оборвали мне телефон. Сначала звонит Лорен Стивенсон и нанимает меня в качестве твоего адвоката. Потом с аналогичной просьбой обращается Морган Фернандес. Тебе осталось только подписать договор.
Я онемела. Получается, Лорен в самом деле верит, что мне нужна помощь, и не пожалела ради этого даже собственных денег… И Морган тоже звонил Карлу. Быть может, мои дела действительно хуже, чем я думаю?
— Ты на линии? — спросил Карл.
— Да. Просто думаю, что мне не нужен адвокат. Не пойми меня превратно — если я что-нибудь натворю, то позвоню тебе первому.
— Договорились, Ди Ди. Мы все беспокоимся. Мои источники сообщают, что если копы в ближайшее время не найдут настоящего убийцу, они всерьез возьмутся за тебя. Это правда, что ты провела ночь с Барнсом?
— Господи, откуда люди узнают все так быстро? Не удивлюсь, если ты скажешь, какого цвета трусики были на мне!
— По моим сведениям, их вообще не было. Зря я плачу информаторам деньги или нет? Слушай, я могу накопать кое-что по делу о сексуальном домогательстве, выдвинутом против Барнса. Дело там серьезное, Ди Ди. У копов должны были быть серьезные основания, чтобы прямо в учебной аудитории надеть на Дэвида наручники и арестовать. Ходят слухи, что вся его университетская карьера оказалась под большим вопросом.
— Газеты умалчивают о деталях. Кто выдвинул обвинение против Дэвида? Кого он преследовал-то?
— Всех подробностей я не знаю — профессиональная этика и все такое. Его адвокат особо не распространялся, даже с глазу на глаз. Но многое стало достоянием общественности, и вот что мне удалось выяснить. Дэвида обвинили в том, что он делал грязные намеки и трогал за грудь одну студентку. Ее зовут Дебби Мейджорс: семнадцать лет, живет с родителями и, судя по всему, настоящая весталка.[24]
— Карл, это не очень похоже на знакомого мне Дэвида. Все знали его как бабника, но чтобы домогаться? Поверить не могу.
— Тебе он говорил что-нибудь об этом?
— Ни слова.
— После того как жертва и колледж выдвинули против него иски по уголовному, гражданскому и административному правонарушениям, Барнс нанял для защиты одну из лучших фирм. Буквально на прошлой неделе уголовное дело рассыпалось из-за недостатка улик. Об этом сообщалось в «Лоу Дайджест», но в газеты не попало. Но гражданский и административный иски остались.
— Мы говорили только о Хемингуэе, — произнесла я, живо вспоминая события той ночи.
— Судя по имеющимся у меня данным, твой приятель не просто изучал Хемингуэя, но и подражал ему в жизни. Много пил, вел опасную жизнь и…
— И что?
— Менял женщин как перчатки, — тихо проговорил Карл.
Эти слова заставили меня взглянуть в лицо факту, который я старалась не замечать. Вся эта беготня за юбками вполне может объяснить, почему Дэвид преподавал в Сити-Колледже, а не в более престижном учебном заведении.
— Несколько лет назад, — продолжал Карл, — Дэвид засветился в качестве третьей стороны в одном громком бракоразводном процессе. А потом, где-то год спустя, ВНС решила проверить его траты. Он преподавал в Бостонском университете. Видимо, в результате всех этих скандалов его попросили уволиться — это было года полтора назад — и он перебрался в Чикаго, где Сити-Колледж предложил ему должность заместителя заведующего кафедрой английского языка и литературы. А месяца два с небольшим тому назад против него и было выдвинуто обвинение в сексуальном преследовании.
