Лучше всего будет позволить Тезею скрыться, а потом будто броситься в погоню. Но так, чтобы точно не поймать.
Должно получиться. Хотя, конечно, он наверняка будет не единственным преследователем.
Но как только Алекс начал продумывать подробный план, он тут же отбросил его. Он ведь даже не представляет всей ситуации в целом. Но одно Алекс знал точно: для царевны Ариадны он сделает все на свете.
Вернувшись обратно к койке, он принялся наводить порядок на случай, если в казарму заявится проверка. И заметил, что Сарпедон как-то странно на него поглядывает. Сарпедон тоже значился в том списке. Солдаты обменялись недовольным ворчанием:
– Не такая работка, что мне понравилась бы. Мда…
Итак, это утро ничем не отличалось от привычного начала дня, включая и неожиданную смену дежурств, и в то же время все было по-другому. Даже если Алексу и удастся примкнуть к беглецам, ему предстоит проделать самое долгое и опасное путешествие в жизни. Ни о каких вещах не могло быть и речи, даже совать что-то в поясную сумку было нельзя. Когда он покинет казарму и выйдет на плац вместе с остальными, у него должен быть только предписанный короткий меч и обычная форма. Все.
Конечно, если побег не удастся… но об этом лучше вообще не думать.
Алекс уже сообразил, что, когда его отсутствие обнаружат – часа через два после переполоха, – всех его товарищей по казарме тщательно допросят. И тем, кто может считаться его друзьями – например, Сарпедону, – придется хуже всех. И это независимо от того, удастся побег или нет. Но тут уж ничего не попишешь.
Сержант уже выкрикивал имена солдат, назначенных конвоировать Людей Дани. Алекс и Сарпедон, каждый в свою очередь, сделали шаг вперед.
Вскоре они присоединились к группе из другой казармы. Весь отряд, состоящий из двадцати воинов, прошел неровным строем под водительством сержанта через плац туда, где содержались пленные.
Судя по перешептыванию, никто из солдат не представлял себе, как именно будет проходить жертвоприношение.
Приглядываясь к отряду, кто есть и кого нет, Алекс пришел к выводу, что здесь подобрались стражники, вызывающие у правителя наибольшее доверие. Вероятно, его потому и назначили, что он присутствовал в центральном зале дворца во время переворота. И с запоздалым стыдом подумал, что, видимо, Мясник считает его надежным слугой узурпатора.
Потом стражники стояли на площадке возле временного убежища заложников и ждали, пока тех выводили, а сами вполголоса обменивались слухами о будущем жертвоприношении. Например, говорили, что несколько голов освежуют и выварят, чтобы добавить к ожерелью Шивы. Или даже черепа всех пленников свалят в груду в новом храме Шивы, возведенном неподалеку от дворца.
По другим сведениям, жрецы собирались создать Лик богини Кали, спутницы Шивы, вываривая части человеческих тел. Очередной слух был кошмарней предыдущего, и Алекс был уверен, что часть из них сочинили сами солдаты, чтобы понасмехаться над страхом своих товарищей.
Шептались, что семь девушек предназначены для того, чтобы умилостивить Кали. С другой стороны шеренги отвечали, что все жертвоприношение устраивается для того, чтобы отыскать Лик Зевса, спрятанный где-то в Лабиринте.
Алекс служил слишком долго, чтобы верить подобной болтовне.
Наконец настала очередь устроителей, которые вынесли дурманящие напитки.
Когда жрецы Шивы вывели жертв на площадку, Алекс сразу же узнал Тезея. И должен был признать, что тайный возлюбленный царевны с виду кажется самым беспомощным. Но вот чего Алекс не мог понять – сыном правителя какого царства является Тезей? Ни разу он не слышал, чтобы кто-то упоминал название его родины. Но спрашивать не решился, чтобы не показывать, что этот пленный интересует его.
Жрецы начали обносить несчастных жертв ритуальной чашей с дурманящим зельем, подмешанным то ли в вино, то ли в воду. Алекс видел, как Тезей спокойно принял чашу в свою очередь. Но никто, кроме Алекса, не следил за ним так пристально. По подбородку принца покатились капли, когда он приник к напитку, и струйка вина скатилась с губ после того, как он вернул чашу. Но никто не обратил на это внимания.
Вот уже все восемнадцать отведали ритуального настоя, и солдаты повели пленников в глубь Лабиринта, где несчастных ждала смерть.
Шагая вдоль помеченных заранее стен Лабиринта, Алекс задумался над тем, будет ли на жертвоприношении присутствовать сам Шива. И решил, что скорее всего будет.
Потом он подумал, узнал ли его Тезей, но пришел к выводу, что едва ли.
Даже если царевна и упомянула в разговоре с любимым об Алексе, то не стала описывать какого-то простого солдата, пусть даже он и собирался участвовать в побеге.
Еще Алекс пытался понять, что принудило Дедала и Ариадну избрать для бегства именно это время – саму церемонию? Конечно, не его это ума дело, но однажды он решился задать этот вопрос Кларе.
Ее, видимо, он тоже волновал, поскольку она ответила, не задумываясь:
– Астерион сказал, что иногда время, которое кажется самым худшим, оказывается самым лучшим. Мы убежим, когда бог Шива не сможет нам помешать.
Вот этого Алекс уже понять не мог. Почему это Шива не сможет вмешаться, если он сам будет на этой церемонии? Оставалось лишь надеяться, что ясновидящий человеко-бык знает, что делает.
Когда отряд стражников и восемнадцать пленных добрались до назначенного места, оказалось, что Шива еще как присутствует! Он, совершенно голый, развалился в похожем на трон кресле. Кресло было затянуто кожей и шелком и стояло на самой сцене.
Вокруг сцены амфитеатром были установлены места для зрителей, общим числом на сорок-пятьдесят человек, что явно превышало количество присутствующих. А над сценой был установлен алтарь.
Грандиозность всей конструкции позволяла предположить, что сегодняшнее жертвоприношение не ограничится простым полыханием Третьего Ока Шивы. Алексу подумалось, что на жертв и зрителей, а тем более самого бога это не произведет нужного эффекта. Вот есть же люди, которым доставляет удовольствие страдание живых существ; почему бы не быть таким богам?
Над сценой были возведены две сверкающие клетки. А неподалеку, на подмостках сцены, было обустроено что-то вроде заграждения, где жертвы будут ждать своей очереди.
Солнце уже взошло, когда юная царевна, в сопровождении рабыни, вышла из своей спальни и двинулась переходами дворца. То там, то тут ей встречались солдаты дворцовой стражи, стоявшие на часах. Но Алекса среди них не было. Чтобы обойти все посты, девушкам пришлось сделать по дворцу полный круг и вернуться к самому выходу. Алекса не было.
Царевна двинулась к двери, когда Клара наконец решилась тронуть ее за плечо и робко спросить:
– А где Алекс?
– Не знаю, – последовал тихий ответ. – Я его нигде не видела. И не собираюсь останавливаться и искать. Времени нет.
