Книга Мой ангел Крысолов - Ольга Родионова

— Что ты там колдуешь? — раздраженно осведомился Корабельник, разминая вывихнутое во время вчерашних событий на острове плечо. — Его красивой физиономии ничего не повредит! Подумаешь, небольшой ожог. К вечеру заживет.

— К обеду заживет, — спокойно ответил Лекарь, аккуратно поворачивая к свету лицо очень смирного Птичьего Пастуха. — А вот у Кудряша дай бог чтобы к завтрашнему утру зажило, там довольно большая площадь ожогов.

— За Кудряша не волнуйся, Жюли на его спину с утра дует. Лохмы, правда, пришлось слегка постричь, спалил. Но ему даже идет.

В лекарскую каюту заглянула мавка, стрельнула золотистыми глазами по сторонам, нашла Пастуха и, засмущавшись, отступила назад.

— Мэри-Энн, погоди, я сейчас, — подал голос страдалец. — Я пойду, Лекарь, все прошло уже!

— Иди, — Лекарь улыбнулся. — Скажи… ммм… барышне, пусть ладонь приложит, иначе не исключена вероятность того, что на щеке останется шрам.

— Обязательно, — Птиц многозначительно улыбнулся.

Корабельник выразительно закатил глаза и, дождавшись, пока за ним закроется дверь, спросил:

— Так что?.. Ты говорил ей, чтобы она не звала Крысолова?

Лекарь сел на узкую шконку, потер ладони и поднял на друга ничего не выражающий взгляд.

— Говорил.

— И она?..

— И она не послушалась.

Корабельник уперся лбом в стенку и немного постоял так.

Лекарь кашлянул.

— Все-таки я бы на твоем месте не спешил…

— А я вот поспешу! Говори спасибо, что ты не на моем месте. Надо было оставить ее в замке, как она требовала… Но я же не знал! — Корабельник с досадой ударил по стене кулаком и поморщился. — А, Манга вас всех загрызи… Кто там у нас на вахте? Умник? Надо посмотреть по карте, где и когда можно будет ее высадить. До этого… до этого, я не знаю… ну, пусть посидит в кормовой каютке, что ли. Под замком.

— Думаешь, Крысолову замок помешает? — невесело усмехнулся Лекарь. — Ты же помнишь, он даже меня одурачил, со своим превращением в Тритона. А ведь я все-таки лекарь. И, смею надеяться, неплохой.

— Неплохой, неплохой… — рассеянно сказал Корабельник. — Даже очень хороший лекарь… Значит, с Нетой решено. Вопрос в том, как остальным об этом сказать.

— Скажи как есть, — посоветовал Лекарь и опять потер ладони. — Они поймут. Они и сами уже… ты же слышал, как Рада утром крикнула… в общем, скажи как есть. Да и сама Нета… поймет все правильно, я думаю.

— Тогда пошли.

Корабельник стремительно распахнул дверь и широким шагом направился к кают-компании.

Отродья, кроме вахтенного Умника и Лея, привычно сидящего на марсовой площадке, уже собрались там и расселись кто где, необычно тихие и молчаливые. Вид у всех со вчерашнего дня был довольно потрепанный, но синяки и ожоги, в общем, обещали вскоре зажить, а опаленные ресницы и брови — отрасти.

Нета стояла одна у стены. Она не поднимала глаз, и на нее никто не смотрел.

Корабельник вышел на середину кают-компании и оглядел свою стаю. Некоторое время все молчали, потом Петрушка, сидевший в дальнем углу, кашлянул и пробормотал:

— Мне… это… выйти надо. Живот скрутило…

Он бочком выбрался из каюты, отродья проводили его глазами и снова опустили головы. Только мавка, не понимающая, что происходит, с любопытством посматривала по сторонам.

— Значит, так, — сказал, наконец, Корабельник. — Вчера на острове Нета позвала на помощь Крысолова, и он пришел. В итоге мы все чуть не погибли. Я не могу рисковать вашими жизнями, поэтому Нета должна уйти. Я не знаю и не хочу знать, как она договорилась с Крысоловом, что между ними за связь, и почему Нета посмела… посмела…

— Учитель, — вдруг сказала Люция, — если бы не она, я бы утонула.

— Если бы не она, ты не оказалась бы в воде! — яростно воскликнула Алиса. — Воду привел Крысолов.

— Если бы он не привел воду, я бы сгорела, — тихо, но твердо ответила Люция. — И не только я, кстати. Весь остров бы погиб. Неужели непонятно?

— Ты бы не сгорела, — мрачно буркнул Подорожник, не поднимая головы. — Я тебя уже почти потушил, когда он явился.

— Неважно, — Люция тряхнула золотистыми волосами, сильно подпаленными на концах. — Я верю, что у Неты в тот момент не было другого выхода.

— И что? Крысолова звать, что ли? — ехидно осведомился Кудряш. — Чтоб он нас всех… это… как там Птиц говорит? Увел, и… — он подмигнул.

Корабельник досадливо прищурился.

— Ну, не увел же он тебя, — прошептала Жюли, стараясь не смотреть на Учителя.

— Не увел, — согласился Кудряш. — Я бы и сам загнулся, безо всякого увода. Если бы… если бы не ты.

Он неловко погладил Жюли по волосам и неожиданно покраснел.

Нета отлепилась от стены и подняла голову.

— Ладно, — сказала она спокойно. — Я поняла. Ты абсолютно прав, Учитель. Я стала представлять опасность для стаи. Честное слово, я этого не хотела. Но так получилось, и теперь ничего не поделаешь. — Она вздохнула, подняла глаза на Корабельника и невесело усмехнулась. — Куда мне сейчас? Под замок, конечно?.. Ну, надеюсь, связывать меня ты не будешь?

— Не буду, — Корабельник хорошо держал себя в руках. — Мы высадим тебя, как только доберемся до ближайшего берега. Порт там, не порт… ты должна понимать, Нета. А до этого посидишь в каюте на корме. В той, маленькой. Подорожник, проводи.

— А сам — боишься, да? — Нета неожиданно рассмеялась. — Ты меня боишься, да?.. Сам — не проводишь? Даже до кормы?.. Ну, ладно, ладно, не сердись. Пойдем, Подорожничек. И не смотри на меня так — я тебя не укушу.

Они вышли на палубу, оставив за собой молчаливую стаю, и направились к маленькой кормовой каюте. С марсовой площадки им вслед грустно смотрел Лей. Нета улыбнулась и помахала ему рукой. Чайка, сидящая на плече у парня, задумчиво клюнула его в висок, Лей вздрогнул и отвернулся.

Подорожник открыл дверь каютки, пропустил Нету вперед и подал ей фонарь. Нета зажгла фитилек — узкое помещение, шконка, кем-то заботливо застеленная: клетчатый плед, небогатая подушка, — и убогая табуретка у стены. Камера. Тюрьма.

Нета услышала, как Подорожник закрыл дверь и задвинул щеколду.

Она осталась одна.

Окон в каюте не было, и единственным светлым пятном был круг от фонаря, бледно-желтый, заставляющий черные изломанные тени корчиться и плясать в углах. Нета повесила фонарь на крюк в низком потолке, прилегла на койку, заложила руки за голову и бездумно уставилась на деревянную балку вверху. Она не сердилась на друзей, не обижалась на Учителя — тот действовал совершенно правильно: странная связь Неты с Крысоловом была опасна и пугающа, а Корабельник должен был думать о том, как уберечь стаю. Крысолов уже показал отродьям, на что он способен. Если подумать, Нета должна была сама уйти. Сама. Сразу, как только… Но дурацкая, жалкая, безосновательная надежда еще теплилась где-то внутри, не хотела гаснуть. Надежда на то, что у нее получится, что она сумеет найти Тошку.