Дженна помолчала. Ее мучили противоборствующие чувства: с одной стороны, ей безумно хотелось крикнуть: «Да! Да! Да!» — и ринуться выполнять его просьбу. Чтобы он стал хоть чуточку счастливее. С другой стороны, что, если он попросит ее выбрать для супруги, скажем, белье от-кутюр?!
«Кто, кроме тебя, может мне помочь, Дженна».
Вдруг это вопрос жизни и смерти?!
— Да, — кивнула она.
— Спасибо. Зайди в кабинет, будь добра, неудобно разговаривать на пороге.
Дженна налила в чашку кофе, подхватила поднос и вошла в кабинет. Что происходит? Какие-то тайны? Морган никогда так себя не вел. Впрочем, в последнее время он только и делает, что ведет себя так, как никогда прежде.
По сути дела, она тоже.
Жизнь меняется?
Еще бы знать, в какую сторону…
— В общем, дело такое, Дженна. — Он приступил к разговору сразу, без обиняков, как будто прыгнул в ледяную воду. Не притронулся к кофе. — Есть один человек, отношения с которым у меня закончились очень некрасиво и болезненно. Мой друг. Лучший друг. Мы расстались врагами. Шесть лет не виделись и не разговаривали. Я думал, что он предал меня, но это не так. И с тех пор, как я это понял, меня мучает страшное чувство вины. Я хотел бы попросить у него прощения, поговорить с ним. Но я трус, Дженна, да-да, и не перебивай меня. Я уже несколько раз пытался ему позвонить — и не смог, рука не держит трубку телефона. Ты можешь найти его для меня и сказать ему, что я полностью признаю свою вину? Помоги мне, Дженна, мне самому не хватит сил на эту простую вещь.
Дженна стояла, потрясенная.
Это была гораздо более личная просьба, чем выбор белья для миссис Фримен. Дженна раньше и подумать бы не смогла, что Морган обратится к ней с такой просьбой. Какое же это испытание для мужчины — признать свою слабость! Значит, он совсем в отчаянии, раз пошел на это?
Или это между ними что-то изменилось? Может быть, появилось что-то, что теперь позволило ему все это сказать вслух?
Не время пускаться в рассуждения!
— Да, мистер Фримен, я сделаю это для вас, — произнесла Дженна как слова какого-то ритуала.
— Спасибо. — Он выдохнул.
Дженна поняла, что Морган все это время сверлил ее взглядом, не дыша.
— Пока не за что, — улыбнулась она.
— Нет, есть за что. За то, что ты есть, — улыбнулся в ответ Морган.
Кровь бросилась Дженне в лицо. Сегодня ей с этими словами засыпать. Господи, неужели он такое ей сказал?! Это похоже одновременно на сон, на сказку и на голливудский фильм. И верится с трудом.
Но у Дженны не было причин сомневаться в искренности Моргана.
— Его имя Бенджамин Боуи. Вот его старый адрес и домашний телефон. — Перьевая ручка в пальцах Моргана летала над листком бумаги. — Держи.
— Хорошо. Мне лучше заняться этим прямо сегодня? — уточнила Дженна.
Измученный взгляд Моргана был ей ответом.
— Поняла.
— Нет, Дженна, я не прав. Твой рабочий день уже закончен, и ты имеешь полное право идти домой. Прости, что так часто злоупотреблял твоей добротой.
— Спасибо, мистер Фримен. За… доверие. — Дженна чувствовала, что не стоит этого говорить, а то разговор рискует превратиться в обмен любезностями, а потом и нежностями… А так как нежности пришлось бы расточать ей одной, то тем более не стоит.
Но уж очень много тепла к нему было в этот момент у Дженны на душе.
Она поехала домой, однако на сердце было неспокойно. Чем дальше, тем больше она волновалась из-за просьбы Моргана. Что произошло между ним и этим загадочным Бенджамином Боуи?
Душ никак не желал выдавать воду нужной температуры, Дженна чувствовала себя то креветкой, которую варят изощренным способом, то овощем, который для сохранения свежести ополаскивают холодной водичкой. Микроволновка, работая в привычном режиме, умудрилась сжечь цыпленка если не дотла, то до неприятной черноты; нарезая салат, Дженна полосонула по руке ножом, и все бы ничего, если бы несколько капель крови не упали в миску с редисом и латуком — есть это Дженна уже не могла по необъяснимым причинам.
Жуя сандвич с тунцом, Дженна обещала желудку, что подарит ему порцию мягкого мороженого, чтобы искупить вину за сухомятку.
В холодильнике предательским образом закончилась кола — последняя банка оказалась открытой и уже наполовину пустой.
Дженна решила, что сегодня слишком неблагоприятный день, чтобы звонить Бенджамину по сверхважному вопросу. В такие дни лучше всего держаться подальше от колюще-режущих предметов, сидеть с ногами на диване, кутаться в плед и смотреть телевизор. Нет, телевизор — тоже опасно, электричество как-никак…
Но совесть свирепствовала. Дженна поняла, что будет ощущать себя неупокоенным духом, у которого на бренной земле остались незавершенные дела, пока не сделает то, чего от нее хотел Морган.
Ей всегда был чужд страх телефонных разговоров, присущий множеству людей, может, поэтому она и преуспела в своей работе. Но сейчас ее колотило, как под током.
Вдруг это оттого, что она вмешивается в какой-то процесс, которого не должна касаться?
Дженна была чужда мистики и прочих проявлений мифологического сознания у современного человека, но такая мысль все же закралась ей в голову. Она точно знала, что есть вещи, которые мы можем менять, — и есть в мироустройстве то, на что посягать мы права не имеем.
Ах, хватит схоластики, средневековые богословы уже сделали в этом плане все, что могли!
Дженна решительно сняла трубку, кусая губы, походила с ней по комнате минуты три-четыре, а потом набрала по бумажке номер, хотя запомнила его наизусть с первого прочтения.
Гудок. Гудок. Еще один.
— Алло? — Низкий, богатый модуляциями голос, может быть, даже специально поставленный.
— Здравствуйте, — профессионально проворковала Дженна. — Могу ли я поговорить с Бенджамином Боуи?
Пауза. Дженна уже почти на сто процентов была уверена, что это он.
Черт! Она же совершенно не продумала, что ему скажет! Эта простая вещь почему-то совершенно вылетела у нее из головы.
— Да, я слушаю вас, — любезно согласился голос.
— Здравствуйте, мистер Боуи…
Дженна знала, что незачем здороваться второй раз, но чувствовала себя пустой и глупой, как фарфоровая ваза.
— Здравствуйте, мисс… — Кажется, он улыбнулся.
— Маккалистер, — подсказала она. — Дженна Маккалистер.
— Чем могу быть полезен, мисс Дженна Маккалистер?
Сильный мужчина. С развитым чувством собственного достоинства. Охотно берет инициативу на себя, но не из желания принизить собеседника, а чтобы помочь. Наверное, хороший человек.
