Глава 6
Столики в «Жокее» были покрыты красными скатертями. Горели свечи. В зале сидела хорошо одетая публика. Посетители разговаривали вполголоса, двигались очень уверенно. Приглушенно звенели бокалы. Некоторые женщины были красивы, другие таковыми казались. Они курили, держа сигареты весьма причудливым образом — зажав между указательным и средним пальцем и держа кисть чуть наотлет. Официанты бесшумно, словно тени, скользили по ковру. Стены украшали старинные картины конноспортивной тематики и литографии с изображениями лошадей.
Это был ресторан для любителей скачек.
Я задержался в вестибюле, чтобы метрдотель обратил на меня внимание. Одетый в непременный смокинг, он подплыл ко мне, сверкая профессиональной улыбкой. Его щеки были безупречно выбриты.
Впрочем, как и мои.
— Вы ищете кого-то, сеньор? — спросил он.
— Да, я ищу столик Кристино Матоса. Но что-то не могу его найти.
— Сеньор Матос уже здесь, он зарезервировал отдельный кабинет. Позвольте вас проводить. Это там. — Он указал рукой куда-то вглубь зала и пошел вперед, ловко лавируя между столиками. Я последовал за ним.
Зона кабинетов находилась в дальнем углу зала. Я насчитал три укрытых от посторонних глаз уголка, но скорее всего их было больше. Стенами служили деревянные ширмы, образующие полукруги. Метрдотель остановился перед одной из таких загородок и царственным жестом предложил мне войти. Дверь была открыта.
Внутри кабинет представлял собой довольно просторное помещение, в котором я увидел деревянный лакированный буфет, стулья с резными подлокотниками. Круглый столик с вышитой белой скатертью был накрыт на двоих, приборы сверкали так, словно были из настоящего серебра. В центре стола стояла, радуя взор, керамическая ваза со свежим букетом. Рюмок и бокалов имелось столько, что казалось, здесь готовятся отпраздновать свадьбу.
В углу, рядом с низеньким столиком, на котором красовалась пара пепельниц из граненого хрусталя, находились два кресла, обитых красной тканью. В них расположились Матос и еще один тип, который говорил что-то адвокату тихим голосом.
Я заметил, что Матос еще больше разжирел со дня нашей последней встречи и явно сменил портного. Возможно, мастер, который шил этот костюм, и был гением, но даже ему не удалась попытка скрыть брюхо Матоса. Другой мужчина — высокий, с короткими светлыми волосами — был одет в синий пиджак и серые брюки. Он нависал над Матосом, словно хотел сожрать его. Тот молча кивал, уперев взгляд в пол.
Я различил последние слова блондина:
— Предупреждаю, лучше тебе со мной не ссориться, иначе я тебя раздавлю как клопа, понятно? Я из тебя котлету сделаю…
Тут Матос поднял голову и заметил меня. Он посмотрел в мою сторону совершенно пустыми и безразличными глазами, словно увидел какое-нибудь пятно на стене. Но потом все же узнал, рот его расплылся в улыбке, адвокат резко вскочил на ноги и распахнул мне навстречу объятия в сердечном приветствии:
— Гляди-ка ты, Тони, как хорошо, что ты пришел!
В мозгу у меня возник образ боксера, который понимает, что его вот-вот отправят в нокаут, и вдруг слышит удар гонга. Я стал таким гонгом для Матоса. Он обнял меня и похлопал по спине, а тот, другой, замер, молча наблюдая за нами.
— Как дела, Тони? Как я рад опять с тобой встретиться, а ты ведь совсем не изменился. Все тот же старина Тони!
— Да уж, просто мальчишка!
Казалось, он только сейчас вспомнил, что мы не одни.
— Познакомься, Тони, это мой старый приятель… Он зашел поздороваться.
Блондин поднялся со своего кресла и медленно протянул руку.
— Мануэль Эстрачан, — представился он.
— Антонио Карпинтеро, — ответил я.
Мы пожали друг другу руки. Его ладонь была сильной и горячей.
— Ладно, адвокат… — Он повернулся он к Матосу. — Я пойду за свой столик.
— Да, Маноло, конечно… Давай потом созвонимся, идет? — сказал Матос.
Тот окинул его холодным злым взглядом:
— Непременно, адвокат.
Матос ограничился кивком. Я посмотрел, как Эстрачан обошел метрдотеля и направился в общий зал. Матос еще раз хлопнул меня по спине и обратился к метрдотелю, который стоял на том же месте.
— Смотри, Артуро, это мой друг Антонио Карпинтеро. Прежде всего принеси нам два джин-тоника, но с моим джином, ага? Не ошибись только.
— В мой стакан добавьте, пожалуйста, чистого лимонного сока, — уточнил я.
— Конечно, немного лимона. Как я мог забыть? И стакан должен быть широким и низким, так? Смотри не перепутай.
— Да, дон Кристино, сейчас.
— Спасибо, Артуро.
Он подтолкнул меня к одному из стульев, и мы сели. Я сразу обратил внимание, что Матос больше не носит очки в черной оправе. Либо он вставил себе контактные линзы, либо сделал операцию.
— Ладно-ладно, Тони… Я рад видеть тебя, серьезно. Столько времени прошло, так ведь?! Нет, все-таки ты мало изменился, Тони, выглядишь даже еще лучше, чем раньше. Ты в отличной форме, мужик.
— Не пори чушь, Матос, я постарел с тех пор на десять лет. Равно как и ты.
— Тебя удивило, что я взялся защищать Дельфоро?
— Ты хочешь услышать правду, так ведь, Матос? Да, это стало для меня неприятным сюрпризом. А ты больше не работаешь в епископате?
— В епископате? Да брось, Тони! Это же было в доисторические времена, когда я только начинал! Теперь у меня собственная контора. Погоди секундочку, ты ведь в курсе, что мы с Дельфоро учились вместе, ходили в одну школу? Она называлась «Студиум», частная школа. Довольно дорогая. Мы три года просидели с ним в одном классе. Потом я уехал учиться в Рим, и связь между нами прервалась. Уже тогда Дельфоро мечтал стать писателем, он постоянно рассказывал нам о своих будущих книгах. И он уже придумал себе бурное прошлое — историю о том, как мальчишка из бедной семьи сам, без чужой помощи, пробил себе дорогу наверх. На самом же деле он из хорошей семьи, его папаша был инженером-строителем, проектировал дороги, насколько могу припомнить. Хуан травил самые невероятные байки о своих многочисленных женщинах… Мы слушали его раскрыв рот, он ведь отличный рассказчик, вдохновенный лгун. Профессия писателя идеальна для вруна, он может, совершенно ничем не рискуя, придумывать себе любую, полную безумных приключений, жизнь.
— А работа адвоката, Матос? Какими качествами нужно обладать, чтобы стать успешным адвокатом, а?!
— Нужно иметь горячее сердце, холодную голову и немного удачи, — быстро ответил он и усмехнулся было, но одернул себя и обратился ко мне: — Так что ты обо всем этом думаешь, Тони?
— Для меня эта история была полнейшей неожиданностью…
— Да, конечно… Для всех остальных тоже.
