ощетинившийся стволами паб с вывеской «У Аннабель». Я искал в душе злость, ярость, но находил лишь смертную тоску.
В страшной и мучительной гибели самого дорогого человека виноват я сам.
Бог посмеялся надо мной. Я попытался вырвать внука из Его жадных рук, но лишь подверг мальчика невыносимым мукам. Шон умер охотником, и райские врата для него теперь закрыты навеки. Проклятый себялюбец: чтобы не потерять любимого человека, я обрек его на мучительную смерть и лишил загробной жизни!
Я шел к морю, едва передвигая ноги. Нэрн молча шагал за мной. Когда мы миновали угол дома моей дочери, стукнула дверь.
– Стой, МакАртур. Кажется, нам не придется искать нового охотника по всему острову.
Он скользнул за угол, а я развернулся в направлении звука. Пожелай мне кто-нибудь разнести дробью голову, как Маршаллу, я б принял смерть с благодарностью, но вместо шагов я услышал скрип колес и тяжелое старческое дыхание. От моего бывшего дома по дорожке вдоль луга катилась Лорна в своем деревянном кресле на колесах. Я заметил, как напрягся Нэрн и предостерегающе замотал головой.
– Лорна! Ты что здесь делаешь? – крикнул я ей. – Нужник с обрывом перепутала?
Ее смех мало отличался от скрипения колес.
– Зятек, – сказала она, – мне тебя очень не хватало. Виски кончился, а твоя мегера, моя дорогая дочурка, не пьет ничего крепче молока.
– Ты совсем из ума выжила? Не знаешь, кто я?
– Знаю, зятек, знаю. В моей жизни нет ничего, за что стоило бы бояться.
Она подкатила вплотную, укутанные пледом колени ткнулись мне в ноги. Лорна протянула сухую руку и коснулась лба Шона. Одна высохшая мумия тронула другую.
– Мой мальчик… – прошептала она. – Он стоит больше, чем все это сборище идиотов в доме Аннабель. Дон, они заперли меня, беспомощную старуху. Разве я, парализованная и слабая, смогла бы помешать? Они заперли меня, чтобы не смотреть мне в глаза. Не хотели слышать мой голос.
– Где была моя жена?
– Ты, наверное, хотел сказать вдова? Святой отец уже отыграл панихиду. Грейс укатила в Несс к моей сестре еще накануне.
– А Шинейд? Рой?
– Шинейд где-то заперли, чтобы не мешала истязать Шона. Я целый день слушала, как кричит Шон, а когда он ненадолго затихал, слышала вой Шинейд. А Рой ушел с Логаном в Сторновей сдавать торговцу рыбу. Он еще ничего не знает.
Теща вцепилась мне в руку, она подалась вперед и яростно зашептала:
– Дон, сделай меня охотником! Я хочу их крови!
– Совсем обезумела, старуха? Тебя Господь приберет со дня на день. На что ты решила сменять свою бессмертную душу?
Лорна расхохоталась.
Беззубый рот с запавшими губами казался бездонным провалом на ее сморщенном лице.
– Поверить не могу: мой суровый зятек заботится о душе вредной старой Лорны. Я всегда знала, что на самом деле ты души во мне не чаешь. – Лорна разжала пальцы и зябко закуталась в плед. Северо-восточный ветер усиливался, в воздухе закружилась мелкая белая крупа. – Бог слишком слаб, зятек, чтобы я была его рабой. Он сидит на своем облаке, испуганный и жалкий. Этот бог беспомощно смотрел, как убивали моего правнука. Мне нечего делать в Царстве такого слабака. Забери меня, Дон, я должна отомстить. Единственное, чего я боюсь, так это умереть до того, как ты решишься. Эй, Нэрн! – Лорна повернулась к непроницаемой тени под домом. – Это ведь ты, я не ошиблась? Выходи!
Он бесшумно выскользнул из темноты.
– Подойди, Нэрн, нюх у меня до сих пор, как у собаки, а вижу я паршиво. От тебя несет, как от кучи разделанной рыбы, от кого ты можешь спрятаться?
– Привет, Лорна, давно не виделись, – оскалился он и встал рядом со мной.
– Какой ты стал… – прошептала она восхищенно. – Крепкий, резкий, с гладкой кожей. Мой бог превратил меня в развалину, а твой подарил тебе молодость.
– Да, старуха. – Он склонился над ней и обнажил десны с рядами острых клыков. – Он еще вернул мне зубы, сторицей.
Лорна не испугалась, ее глаза бегали по жуткому, оскаленному лицу Нэрна со страстью и обожанием влюбленной девочки.
– Нэрн, – попросила Лорна, – в память о нашей дружбе, забери меня к Хозяину, а то мой зять на это так и не решится. Не побрезгуешь коснуться губами кожи дряхлой старухи?
Она склонила голову на левое плечо.
– Прошу тебя, – взмолилась она.
Нэрн обнял ее за шею.
– Больно не будет, – пообещал он.
Я услышал звук, с которым клыки протыкают кожу, и отвернулся.
Когда Нэрн с бездыханной Лорной на руках встал рядом, я обернулся. В доме Аннабель погасили огонь. Я знал: в щели между досками за нами следят десятки испуганных глаз. Туча сползла с яркого диска луны, и серебристый свет осветил нас с Нэрном на краю обрыва. Я поднял тело Шона над головой, так, чтобы они еще раз увидели дело рук своих, и закричал:
– Я вернусь за вами! За каждым из вас! Вы все умрете!
Я кричал так, как умеют кричать охотники. От этого крика холодеет затылок, накатывает тоска и безысходность. Я услышал, как застучали их зубы. Паб Аннабель разразился шквалом ружейных выстрелов.
Мы пробежали несколько ярдов и прыгнули, каждый прижимал к груди свою ношу. Что-то истошно завопила Аннабель, грохот стих, мы бесшумно вошли в воду. Нэрн плыл на спине, удерживая Лорну над водой.
В мою обезумевшую от горя голову пришла глупая мысль, что морская вода проникнет в иссушенную плоть внука и он оживет. Я начал судорожно растирать его руками, направил его так, чтобы в открытый рот вливалась вода. Я быстро понял тщетность этих усилий, и океан вокруг моей головы стал еще более горьким. Меня разрывали два страстных желания: умереть и отомстить.
Когда мы вышли на открытую воду, я обернулся. С севера к Мангерсте приближалась рыболовецкая шхуна, и я узнал по обводам бывший корабль Нэрна. Из дома Аннабель выбегали люди с факелами. Они собирались у входа в паб. Я чувствовал их страх. Два огня загорелись на краю обрыва, на том месте, откуда мы прыгнули в воду, там, где все еще стояла опустевшая каталка Лорны. Я убью их и сожгу их дома.
Шхуна бросила якорь в кабельтове от пляжа Мангерсты. Логан с Роем возвращались домой. Невеселым будет их возвращение.
«Что ж ты будешь делать, мой дорогой зять, когда тебя встретят убийцы твоего сына?» – подумал я.
Впервые за прошедшие два года мне не хотелось вернуться на сушу.
Хозяин стоял у каменного рифа, сложив руки на груди. Течение шевелило его длинные рыжие волосы. Четверо оставшихся охотников висели в воде вокруг него. Мы с Нэрном подплыли ближе. Он осмотрел нашу ношу, втянул носом.
– Солнце… – Хозяин довольно зажмурился. – Давно я его не видел. Баба-охотник! – Он повернулся к Нэрну. – У нас была баба-охотник, совсем безумная, но добычу хорошо таскала. Положи ее тут, подождем. Он
