так часто, как только могла.
Можно было подумать, что бабушка накормила армию всей едой, но нас было всего четверо. Она поставила свою знаменитую тушеную свинину, приготовленную в недавно купленной кастрюле быстрого приготовления, на середину стола, когда к нам присоединились дедушка и Мэддокс. Моя грудь наполнилась теплом при виде их двоих вместе.
Два самых важных мужчины в моей жизни. Я была просто рада, что они так хорошо ладили.
Мэддокс встретился со мной взглядом, и у меня внутри затрепетало. Это была какая-то космическая реакция, которую я не могла объяснить, потому что нам не нужны были слова; мы просто смотрели друг на друга и улыбались.
Это было мое любимое время года. Только потому, что я должна вернуться домой, чтобы навестить бабушку и дедушку, так как это был день рождения бабушки. Так случилось, что Мэддокс тоже любил его из-за двух вещей: еды и, хотя он никогда не признавался в этом, ему нравилось чувствовать себя частью нашей маленькой семьи.
Мэддокс сел рядом со мной, и улыбка скользнула по моим губам, когда он взял меня за руку под столом. После того, как дедушка произнес молитву, и прежде чем мы успели покопаться в еде, Мэддокс откашлялся.
— Нам с Лилой есть что сказать.
Моя голова вскинулась, и я с громким лязгом уронила вилку на тарелку. В комнате воцарилась полная тишина, а бабушка и дедушка смотрели на нас с широким любопытным выражением лица.
Это не было частью плана! Мы договорились сказать моим бабушке и дедушке после, просто чтобы мы могли провести эту ночь в мире. Я сжала руку Мэддокса, предупреждая, но было слишком поздно.
Дедушка поставил локти на стол и наклонился вперед, уделяя нам обоим все свое внимание. Он придавал нам свой знаменитый военный вид; жесткий, непоколебимый и пугающе серьезный.
— Продолжай.
Мои колени подогнулись, и я вдруг обрадовалась, что Мэддокс подождал, пока мы сядем. Мой взгляд метался по комнате в поисках дедушкиного охотничьего ружья, висевшего на стене рядом с камином. Может быть, мне следовало спрятать его, когда я вернулась домой. О Боже!
Бабушка нервно огляделась, словно чувствуя нарастающее напряжение вокруг нас.
— Может быть, нам стоит сначала поесть, — пробормотала я. — У нас всегда есть время поговорить после ужина, верно?
Дедуля едва удостоил меня взглядом. Его жесткий взгляд был прикован к мужчине рядом со мной – моему парню. Моему скоро-мертвому парню.
Мои руки стали липкими, а холод просачивался сквозь мои кости. У меня начались спазмы в животе, и это было почти хуже, чем менструальные боли.
Может быть, если бы мы с Мэддоксом сбежали...
— Мы с Лилой встречаемся, сэр.
Нет. Неважно, у нас нет времени бежать.
— О. Это правда, Лила? — спросил дедушка, все еще глядя на Мэддокса. Может земля разверзнется и поглотит меня, пожалуйста?
Я почувствовала слабость и в конце концов молча кивнула, застенчиво кивнула. Бабушка пришла мне на помощь.
— Это замечательная новость. Вы двое очень хорошо дополняете друг друга. — Она откашлялась, когда дедушка не поддержал ее. — Как долго вы встречаетесь?
— Около трех месяцев, — подтвердил Мэддокс ровным голосом. Как он не наложил в штаны, пока мой дедушка бросает в него кинжалами?
— Лила? — Дедушка, наконец, выровнял меня взглядом, таким же, каким он смотрел на меня, когда я была маленькой, и я сделала что-то плохое, пока он ждал моего признания.
Но я больше не была маленькой девочкой.
Хотя я все еще уважала своего дедушку, я была взрослой женщиной, которая была счастлива со своим парнем. Я выпрямила спину и сглотнула ком в горле.
Он вырастил меня уверенной и сильной в любой ситуации. Конечно, мои ноги все еще были слабыми, как месиво, а легкие сжимались так сильно, что я подумала, действительно ли я дышу, но я ответила на дедушкин взгляд своим непоколебимым взглядом.
— То, что сказал Мэддокс, правда. Мы встречаемся около трех месяцев, — сказала я. — Дедушка, я действительно, очень… счастлива.
Его поведение изменилось в тот момент, когда слово сорвалось с моих губ. Он откинулся на спинку стула, и уголки его губ дернулись. Дедушка бросил на Мэддокса и меня взгляд, который я не могла точно прочитать, прежде чем он взглянул на бабушку.
— Это заняло у них достаточно времени, тебе не кажется?
— Дерьмо, — пробормотал Мэддокс себе под нос и так сильно сжал мою руку, что я подумала, что он собирается сломать мне кости. Я скривилась и тут же поняла, что он нервничает и напуган так же, как и я.
Бабушка улыбнулась.
— Честно говоря, я думала, что вы двое встречаетесь уже очень давно. Мы просто ждали, когда ты нам расскажешь.
Мое дыхание вырвалось из груди с громким свистом, и я расслабилась на своем стуле. Напряжение вокруг стола спало, и воздух стал менее удушливым.
— Подождите, так вы, ребята… знали?
Дедушка пожал плечами.
— Раньше это было предположением. Вы подтвердили это сейчас.
— Значит, все нормально? — медленно спросила я.
— Ты просишь нашего благословения? — Дедушка приподнял бровь, но он… улыбался. — У тебя есть оно. Лишь бы ты была счастлива. — Я сидела с отвисшим ртом. Черт возьми, мой дедушка, на которого было очень трудно произвести впечатление, улыбался тому факту, что я встречаюсь с Мэддоксом Коултером. Да, я, должно быть, попала в другую вселенную.
Он повернулся к Мэддоксу, его темные глаза стали жесткими.
— Мне не нужно тебя предупреждать, потому что ты уже знаешь, что произойдет, если ты когда-нибудь причинишь боль моей маленькой девочке. Ты можешь быть молодым, здоровым и, возможно, сильнее, но я все еще могу надрать тебе задницу, сынок.
Мэддокс переплел наши пальцы и нежно сжал. Он ответил на взгляд дедушки своим собственным: уверенным и самоуверенным, таким, как у Мэддокса. Если бы не его потная и влажная рука с легким подергиванием пальцев, я бы не смогла понять, нервничает он или нет.
— Сэр, счастье Лилы значит для меня не меньше, чем для вас. Я знаю, что вы это знаете. Вы вырастили ее и позаботились о ней, когда она нуждалась в вас больше всего. Теперь моя очередь, — сказал он.
Моя грудь трепетала, а матка покалывала нечетким теплом, когда то же самое чувство распространялось по всему моему телу. Я издала горловой звук одновременно радостный и предостерегающий.
— Эм, извините. Я могу позаботиться о себе, большое спасибо.
Дедушка издал небольшой смешок, и моя грудь расширилась от эмоций, которые я не могла определить.
— Удачи, сынок. Она очень дерзкая, как и ее бабушка.
Бабушка покраснела, а Мэддокс усмехнулся.
— Не волнуйтесь. Я могу справиться с ней.
Беспокойство, которое я чувствовала раньше, испарилось, когда мы перешли к еде. Остальная часть ужина была такой же, как и любой другой День Благодарения. Если
