— Так это не был просто выборочный досмотр?
— Они знали, что я везу деньги. Они даже знали, сколько. Тот, который рылся в моей сумке, Тайлер, назвал сумму с первого раза, даже не пересчитывая. «Я бы сказал, что здесь тысяч пятьдесят. Что скажете?» Ни капли удивления. Все, на что они были способны, так это начать угрожать, что сдадут меня таможенникам, но было более чем очевидно, что им самим этого вовсе не хочется.
— Это означало бы связаться с федеральным судом, — сказал Макс. — Они надеялись, что вы сами им все расскажете.
— Они так и продолжали ходить вокруг да около, пока совершенно случайно не наткнулись на этот кокаин. — Она взяла со стола свой бокал, но так и оставалась сидеть, держа его в руке. — Можете себе представить, что они были удивлены не меньше моего. Но вместе с тем, у них появилась хоть какой-то аргумент, который можно было использовать для давления на меня.
— И о чем они вас спрашивали?
— О том, есть ли у меня во Фрипорте знакомый по имени Уолкер. Потом упомянули этого, с Ямайки...
Тут подошла офицантка, которая принесла заказанную ими выпивку.
— Бьюмонт Ливингстон, — сказал Макс.
Джеки смотрела на него с нескрываемым удивлением, а офицантка тем временем забрала их пустые бокалы, поставила на стол только что принесенные, подложив под каждый свежую салфетку, а затем поинтересовалась, не желают ли они заказать к выпивке орешков, и покачав головой, удалилась после того, как Макс ответил, что, спасибо, ничего больше не надо.
— Откуда вы знаете Бьюмонта?
— Я оформил поручительство на него в понедельник, — пояснил Макс. — А вчера утром его нашли в багажнике автомобиля.
— Это Орделл внес за него залог? — поинтересовалась Джеки.
— Десять тысяч наличными, так же, как и за вас.
— Черт возьми, — тихонько ругнулась она и взяла свой бокал с виски со стола. — Мне рассказали, что с ним случилось... Тот федеральный агент. По его рассказу выходило, что Бьюмонта пристрелили.
Макс подался немного вперед.
— Об этом вы мне не говорили. Так значит один из тех ребят был «федералом»? Откуда же? Из Департамента по борьбе с наркобизнесом?
— Рей Николет из Управления по борьбе с контрабандой алкоголя, табака и оружия. Мне казалось, что вы об этом уже знаете. — Джеки опять взглянула в сторону пианиста за роялем. — Теперь он взялся за «Звуки Музыки». Вы заметили, репертуар у него подобран с размахом.
— Когда он начнет исполнять «Взойди на каждую вершину», — заметил Макс, — мы просто уйдем отсюда и отправимся на поиски друго места. — Он испытывал душевный подъем и даже позволил себе улыбнуться, начиная до некоторой степени понимать суть происходящего. — Значит, Рей Николет... Я вообще-то лично с ним не знаком, но иногда встречал его имя в отчетах о задержании. Это ему вы нужны. Чтобы с вашей помощью выйти на Орделла, собрать доказательства против него и засадить за решетку.
Макс был весьма доволен собой.
Пока Джеки не сказала:
— Но они даже имени его не упомянули.
И это его остановило.
— Шутите?
— Не думаю, что они вообще хоть что-то знают о нем.
— Но они допрашивали Бьюмонта.
— Вот как? И что он им такого сказал?
— Но вы-то сами знаете, какие дела проворачивает Орделл, разве нет?
— Вообще-то, догадываюсь, — ответила Джеки. — Если это не алкоголь и не табак, то что ещё может заставить этих ребят взяться за меня?
— А сам он никогда не говорил вам о том, что торгует оружием?
— Я никогда не спрашивала.
— Вряд ли его остановило бы отсутствие любопытства с вашей стороны.
— Вам хочется поспорить со мной на эту тему?
Макс молча покачал головой, отмечая про себя то, как она подвинулась поближе и подалась вперед, опираясь руками о край стола, как взволнованно заблестели её глаза.
— Так о каком же оружии тогда мы говорим?
У него появилось ощущение, как будто оба они оказались посвященными в какую-то тайну и что ему это нравится. Даже если теперь она пытается ввести его в заблуждение, что с того?
— Это мне от вас хотелось бы услышать. Мы с вами живем в оружейной столице Америки — Южной Флориде. Здесь можно запросто купить, к примеру, боевую винтовку, затратив на это меньше времени, чем уйдет на оформление читательского билета в библиотеке. Прошлым летом я выписывал поручительство на одного парня, которого задержали по делу, связанному с наркотиками. Но освободившись под залог, он вскоре снова угодил за решетку, попавшись на попытке вывоза через международной аэропорт Майами тридцати АК-47 китайского производства, предназначавшихся для переправки в Боливию. Вы имете представление, о каком оружии я веду речь? — в ответ она не то неопределенно пожала плечами, не то робко кивнула. — Это аналог русского боевого оружия. Пару недель назад в газеты писали о задержании полицией одного дельца, который приобретал в округе Мартин ТЕС-9, и тут же перепродавал свой товар наркодельцам в Вест-Пальм, Лейк-Ворт — все отьявленные преступники. Другой предпрениматель из Корал-Спрингз попался на том, что продавал осколочные мины в Ирак и теперь ещё клятвенно заверяет, что занимался этим до того, как наши войска отправлись на войну в Персидском заливе. Честно говоря, я не представляю себе Орделла как торговца оружием, но как знать. Что меня больше всего поражает в нем, так это то, как такой, по-моему глубокому убеждению, отрицательный тип, умудрился лишь только однажды угодить за решетку, и с тех пор прошло уже двадцать лет.
— Это он вам сам об этом сказал?
— Нет, просто один мой знакомый из службы при шерифе навел о нем справки. И ещё Орделл из тех людей, кто обожает говорить о себе.
— Но только не со мной, — возразила Джеки. — Когда я впервые встретилась с ним, он довольно часто летал во Фрипорт. Говорил, чтобы сыграть в рулетку. И при каждой встрече рассказывал мне, сколько он на этот раз выиграл или проиграл. Сколько он тратит на одежду...
— Он намеренно ходит вокруг да около, — сказал Макс, — хочет, чтобы собеседник сам догадался бы о роде его занятий. Попробуйте сказать ему, что, по-вашему мнению, он торгует оружием и обратите внимание при этом на его физиономию. Он сам себя выдаст. Деньги ему идут с Багам, а значит, товар вывозится им за границу. Вы, возвращаясь из полета, привозите выручку сюда... — Макс выжидал.
И Джеки тоже.
Но ещё через мгновение она заговорила.
— Обычно из каждого рейса я привожила десять тысяч. Но никогда не больше, и даже свои собственные деньги из-за этого не могла иметь при себе. Мне приходилось оставлять некоторую сумму в машине на стоянке, росвно столько, чтобы хватило заплатить за парковку и выехать из аэропорта.
— И сколько таких ездок вы сделали?
