— Вы курите папиросы?
— Когда нет ничего другого. Может быть по пути остановимся? Мне надо купить сигарет.
Макс попытался припомнить какой-нибудь магазин, который находился бы поблизости.
— По-моему, ближайшее отсюда заведение это бар «Поло». Вы когда-нибудь бывали там?
— Скорее всего, нет.
— Там довольно прилично. Полицейские облюбовали его для себя.
— Ничего, я могу и подождать.
— Мне казалось, вы бы не отказались выпить чего-нибудь.
— Не отказалась бы. Но только не там.
— Можно заехать в «Хилтон».
— А там темно?
— Да, там довольно уютно.
— Поедем туда, где можно посидеть в темноте.
Он в недоумении взглянул на нее.
— А то у меня такой вид, как-будто меня только что выпустили из тюрьмы, — пояснила она и выпустила изо рта тонкую струйку табачного дыма.
* * *
Обед в обществе грабителя, а теперь вечерний коктейль со стюардессой, задержанной при попытке провоза большой суммы денег, и судя по всему, ещё и неравнодушной к кокаину. В дальнем конце зала кто-то довольно посредственно играл на фортепиано.
Ему показалось, что теперь она выглядит иначе; более живым казался взгляд её зеленых глаз. Она открыла пачку сигарет и закурила одну, прежде, чем сделать первый глоток шотландского виски или взглянуть в сторону пианиста.
— Ему не стоит играть «Зажги мой огонь».
— Да, только не здесь, — согласился Макс, — и не этом в смокинге.
— Да вообще нигде и никогда.
Она подвинула к нему сигареты.
Макс отрицательно покачал головой.
— Я не курю. Вот уже три года, как бросил.
— И вы сильно поправились?
— На десять фунтов. Время от времени я сбрасываю их, но потом неизменно набираю снова.
— Именно поэтому я и не бросаю курить. Это одна из причин. А вот вчера я оказалась в камере под замком, имея при себе лишь две сигареты, и проведя полночи, выслушивая советы от одной уборщицы по имени Рамона, которая сама не курит.
Что-то не заметно, чтобы её это слишком огорчало.
— Рамона Вильямс, — понимающе кивнул Макс, — она предпочитает нюхать табак. Я уже несколько раз оформлял на неё поручительства. Но у неё очень своеобразные наклонности: стоит ей только напиться, как она звереет, и начинает лупить людей молотками, бейсбольными битами... И вы с ней ладили?
— Она предложила мне свои услуги: сказала, что за сорок долларов уберет всю квартиру и вымоет изнутри окна.
Говорит об этом вполне серьезно.
Макс поудобнее устроился в кресле.
— Так значит, она давала вам советы, да?... И что, на её взгляд, вы должны были сделать?
— Ну... не знаю. По-моему, больше чем бы то ни было мне сейчас нужен хороший адвокат. Чтобы выяснить все возможные варианты. А пока что одно из двух: или я соглашаюсь сотрудничать и, может быть, получаю срок условно, или же отказываюсь давать какие-либо показания и получаю лет пять отсидки. Это правильно?
— Что вы имеете в виду под «правильно»: «справедливо» или «точно»? По моему мнению, если вас и осудят, то не более, чем на один год и один день. Такой срок полагается по закону штата.
— Великолепно.
— Но они не станут добиваться суда для вас. Вам предъявят обвинение в хранении, за что полагается отсидеть всего несколько месяцев, а затем последует год или два условно. — Макс отпил небольшой глоток бурбона со льдом. — У вас же и раньше уже была судимость. Неужели тогда вас это ничему не научило? И вот теперь вы снова беретесь за то же самое... В прошлом году я оформлял поручительство на женщину-наркоманку, пристрастившуюся к крэку. На днях я снова встретился с ней в суде. У неё было лицо старухи.
— У меня с наркотиками нет ничего общего, — возразила Джеки. — Я уже даже забыла, когда в последний раз курила травку — так это было давно.
— Значит, те сорок два грамма, обнаруженные в вашем багаже, предназначались для кого-то другого.
— Очевидно. Я считала, что везу только деньги, и у меня в мыслях не было, что в придачу там может оказаться кокаин.
— Кто же вам укладывает вещи? Служанка?
— А вы, оказывается, такой же зануда, как эти придурки из полиции, — невозмутимо проговорила она, устремив на него взгляд своих лучистых зеленых глаз.
— Ладно, — согласился он, — предположим, вы не знаете, каким образом наркотики попали в вашу сумку.
В это верилось с трудом. Она же преспокойно потягивала свой виски, судя по всему, нисколько не заботясь о том, верит он ей или нет.
И тогда он продолжил развивать свою мысль.
— Просто я тут на днях решил произвести кое-какие подсчеты, и вышло, что за все время своей деятельности на этом поприще, мне довелось оформить где-то около пятнадцати тысяч поручительств. И примерно восемьдесят процентов из них — за преступления, так или иначе связанные с наркотиками. Я знаю, как работает эта система. Если вы хотите, я помогу вам разобраться в ньюансах вашего дела.
Ее ответ удивил его.
— И вам это ещё не надоело?
— Честно говоря, надоело, — Макс решил перевести разговор в другое русло; в конце концов ему уже действительно надоело разговаривать с самим собой. — А вам? Вы ведь, наверное, добрую половину своей жизни проводите в воздухе?
— И даже, когда остаюсь на земле, — сказала Джеки. — Трудно находиться всегда в подвешенном состоянии, между небом и землей. Вот и теперь, я понятия не имею, куда меня на этот раз кривая выведет. — Она взглянула на него и решительно затушила окурок в пепельнице. — Но зато я точно знаю, где мне не хотелось бы оказаться.
Она может позволить себе разговаривать с ним о таких вещах, потому что он старше её почти на двенадцать лет. По крайней мере, у него появилось такое ощущение. И тогда Макс предложил:
— Так давайте же тогда разберемся, как вам лучше поступить. Хотите ещё выпить?
Джеки кивнула, закуривая очередную сигарету. Курит одну за другой. Макс подал офицантке знак повторить заказ. Теперь внимание Джеки было сосредоточено на пианисте, мужчине средних лет в смокинге и не слишком искусно сделанном парике, старательно наигрывавшем мелодию из «Рокки».
— Жаль его, — тихо сказала она.
Макс тоже взглянул в сторону рояля.
— По-моему, он не пропускает ни одной из клавиш, вам так не кажется? — Он снова перевел взгляд на Джеки. — Так вы не знаете, кто положил в вашу сумку наркотики?
На какое-то мгновение она остановила на нем задумчивый взгляд, и затем согласно кивнула.
— Но не это главное. Дело в том, что они меня здесь уже поджидали.
