– Мадам Гнучкина! – снова крикнула Ершова, начиная плакать.
Но в яме было тихо.
– У нас теперь никаких шансов, – сказала Диана, – мы отстали ото всех на целый круг.
В спину девушкам, только что стартовавшим от полыньи на озере, уже сигналил маленький грязный внедорожник «Сузуки Витара», который шел первым. Погода изменилась, солнце скрылось, начал идти снег и подул ветер.
– Все равно надо бороться да конца, – пожала плечами Чайникова, – может, никто из них не доедет. Видишь, «Монтеро» утонул, а у спасенного нами «Крузера» спасовала электроника. Уже минус два.
– Это все от влаги, – сказала Грицак, – «Крузеру» весь капот водой залило, еще секунду, и он бы утонул.
– Ничего, – улыбнулась Люда, – он высохнет и в следующий раз всех обгонит.
– Зато Коровкин нас вечером на ужин пригласил, – мечтательно вздохнула Грицак. – В ресторан «Лимпопо», около девяти вечера.
– Пойдешь без меня, – сказала Чайникова.
– Как это? – удивилась Диана. – Нас же вдвоем позвали. Он так и сказал.
– Ну подумай, – проникновенно сказала Люда, – ну зачем там я? Это же твой принц! К тому же там наверняка будет эта: с красным ртом и на шпильках, его невеста. Видела, как она его от нас оттаскивала! Прямо волоком по снегу.
Диана насупилась.
– Не переживай, – улыбнулась Люда, – если это действительно именно твой принц, то никого не бойся. Даже невесты на высоких каблуках. И уж, конечно, не комплексуй по поводу лишнего веса! Многим мужчинам нравятся именно такие девушки – пухленькие и мягонькие.
«Сузуки Витара», лидер гонки, и «УАЗ» Люды и Дианы – глубокий аутсайдер – приехали к первой контрольной точке одновременно. Но «Сузуки» обошел девушек на один круг. Впереди оставалось еще четыре.
Ева докопала до основания столба совершенно внезапно.
– Ура! Урр-р-ааа! – закричала Ершова.
Она остановилась, отложила щепку и растерла замерзшие руки, на которых отпечатались синяки от наручников, впивающихся в кожу, и ноги, которые отчаянно болели от холода.
– Еще полчаса порыть, и я смогу передвигаться, – сказала девушка.
Со стороны силосной ямы опять раздался шум.
– Мадам Гнучкина! Вы живы?! – воскликнула Ершова. – Я уже почти откопала столб! Держитесь, как только освобожусь, я попытаюсь вам помочь!
Тут девушке снова послышался звук двигателя. На этот раз он был гораздо ближе. В то же мгновение над краем силосной ямы появилось круглое лицо актрисы. С невероятной ловкостью она перемахнула через край и упала на четвереньки.
– Это он! Мой зять! – приглушенно прокричала она. – Я узнала его машину по звуку двигателя!
Ужас придал ей сил, она вскочила и довольно бодро сделала несколько шагов.
– Ой, – воскликнула Гнучкина, увидев Еву. – А вас-то, милочка, он точно убьет. Как свидетеля.
Шум автомобиля слышался все четче и четче. Гнучкина колебалась. Ершова стояла на коленях возле столба и молчала. Потом незадачливая актриса схватила какую-то железку, лежащую в углу барака, и принялась остервенело копать вокруг столба, к которому были прикованы руки Евы. Глаза Ершовой наполнились слезами благодарности.
Машина остановилась. Водитель заглушил двигатель. Гнучкина копала, тяжело дыша. Земля летела во все стороны. Ева обреченно смотрела на дверь. От ужаса она едва могла дышать.
– Есть! Давай! – коротко приказала Гнучкина. Ершова упала животом на колкий пол и просунула цепочку, соединяющую наручники, под столбом, повисшим в воздухе: теперь он держался только за счет того, что был прибит к балке, поддерживающей крышу.
Скрипнула старая рассохшаяся дверь.
– Бежим! – прошептала Гнучкина.
Но бежать Ева не могла. Он долгого сидения в одной позе у нее онемели ноги.
Солнце скрылось, налетел ветер и пошел снег. «Десятка» остановилась перед дорогой, ведущей в сторону фермы, которая виднелась вдалеке на пригорке.
– Проверим? – спросил Рязанцев Чабрецова.
– Можно. Но, по-моему, она действующая, – отозвался Денис Леонидович, – смотри, сколько туда ведет следов. За последние сутки сюда приезжали машины. Одна была здесь совсем недавно. А Чен в настоящее время находится у себя в квартире, мне только что звонили ребята.
Полковник остановил «десятку», вышел и посмотрел на колеи. Их быстро засыпало снегом.
– Три машины, – сказал он, глядя на следы. – Две проехали туда и назад, и одна – только туда. Совсем недавно. Надо бы посмотреть.
Чабрецов и Рязанцев посмотрели на далекую ферму.
– А проедем? – засомневался Денис Леонидович.
– В крайнем случае, будем толкать, – пожал плечами полковник. – Но проверить это место надо. Если бы ферма была действующей, дорога была бы более укатанной.
– Может, к ней есть подъезд с другой стороны, – предположил Чабрецов.
Они снова залезли в «десятку» и поехали по дороге, на которую падал белый пушистый снег, к ферме.
Получив отметку в контрольный лист, девушки снова поехали вперед. Теперь трасса шла по просеке. Под снегом был рыхлый песок, и автомобиль бросало из стороны в сторону. Девушки ехали быстро, и расстояние между «УАЗом» и «Сузуки», шедшим первым, постепенно сокращалось. Люда посмотрела в зеркало заднего вида. Из-за поворота вынырнул черный стремительный «Порш Кайенн». Он был так потрясающе красив, что у Чайниковой захватило дух.
Шедший впереди «Сузуки» тем временем полетел вниз по склону и с разгону врезался в воду ручья, текшего по дну балки.
– Эффектно, – пробормотала Диана, глядя на фонтан воды.
«Сузуки», ставший после проезда через ручей еще грязнее, преодолел ручей, пробрался через камыши и жидкую грязь на противоположном берегу потока и начал взбираться по склону балки.
– Диана, аккуратно, – предупредила подругу Чайникова, – каждый последующий подъем будет все более и более трудным – обрати внимание, каким скользким стал склон, утрамбованный колесами машин!
«УАЗ» на всем ходу врезался в воду. Взлетели брызги. В ту же секунду девушки ослепли – лобовое стекло залила вода пополам с жидкой грязью.
– Ой, – воскликнула Грицак, – куда мы едем? Я ничего не вижу!
– Должна видеть! Кто, в конце концов, у нас штурман? – рассердилась Люда. – Можешь открыть окно и высунуть голову.
– А иначе никак? – переспросила Диана тоненьким жалобным голосом. Совать голову в окно ей совсем не хотелось.
– А иначе будем ехать по приборам, – сказала Чайникова и засмеялась.
В этот момент дворники, метавшиеся по стеклу вправо и влево, наконец более-менее расчистили обзор. Прямо перед собой девушки увидели «Сузуки», медленно и с трудом поднимающийся по склону. Послышался глухой удар, «УАЗ» накренился, но удержался на колесах. От толчка «Сузуки», ставший таким грязным, что его цвет и вовсе было невозможно определить, немного продвинулся вверх, но потом начал стремительно съезжать по склону вниз, к ручью. Его колеса скользили по грязной снежной каше. «УАЗ» съезжал вместе с ним. А сзади уже подбирался черный «Порш Кайенн». Он с ревом прорвался через ручей, подняв тучу брызг и теперь стремительно приближался к «УАЗу» и «Сузуки», безнадежно скользящим вниз по склону – колеса обеих машин вращались изо всех сил, но жижа из снега, воды и грязи не обеспечивала должного сцепления. У «Сузуки» был погнут бампер, ржавый перед «УАЗа» болтался на одном винтике.
