class="p1">— Вся надежда на Селима, — произнесла я беспомощно.
Из нашей троицы только мой кот обладал ночным зрением.
— Кажется, мы повернули направо, когда вошли в лес, — протянул фамильяр, — Но я в этом не уверен.
Последнее, чего бы мне сейчас хотелось, это проводить ночь в незнакомом лесу. Но, кажется, мои желания мало кого волнуют в этой жизни.
Глава 10
Понять, что этот день просто не мог закончиться хорошо, мне стоило с самого начала. Сперва мы пошли в том направлении, что указал нам Селим, но вскоре поняли, что лишь продвигаемся вглубь леса.
Ситуацию омрачало то, что ни я, ни господин Инквизитор местного леса не знали, а представитель местной власти находился еще и в весьма скверном состоянии после проведенного ритуала.
— Если вы не выведете нас отсюда в течение получаса, то я запру вас в столичных казематах, — недовольно пригрозил блондин моему фамильяру.
И уж не знаю, то ли на кота так угроза подействовала, то ли он сумел вспомнить верную дорогу, но к назначенному господином Ламбертом времени мы действительно вышли к окраине города.
— Я проведу вас до дома, — произнес господин Инквизитор, когда мы ступили на одну из улиц Иствиля.
— Это бы вас провожать, — покачал головой фамильяр, — А то дойти до дома не успеете, как схлопочите еще один приворот.
Слова Селима звучали логично, и я уже собиралась согласиться с котом, когда господин Инквизитор произнес:
— Во-первых, реальная опасность грозит не мне, а вашей славной парочке, — выдохнул мужчина, — А, во-вторых, нам все равно по пути.
Второй аргумент мы с фамильяром приняли куда охотнее, чем первый, и молча зашагали следом за господином Ламбертом. Несмотря на плохое самочувствие, двигался он достаточно бодро. И у меня могло даже сложиться впечатление, что чувствует себя представитель местной власти хорошо, если бы не его изнеможенный внешний вид, побелевшее лицо и появившиеся круги под глазами.
— Ты посмотри, какой мужчина, — выдохнул с восхищением Селим, когда мы немного отстали от господина Инквизитора, — Еле на ногах стоит, а виду не показывает.
Всю обратную дорогу фамильяр топал на своих четверых. Просить блондина, с которого мы уже сняли приворот, тащить его в корзинке, кот, по всей видимости, побоялся. Наверное, еще свежи были в его памяти угрозы столичными казематами.
— Если ты еще раз скажешь что-нибудь подобное при господине Инквизиторе, — предупредила я Селима, — Он точно разуверится в том, что к привороту мы не причастны.
— Эх, Эли, — выдохнул кот с досадой, — Умеешь же ты испортить удовольствие.
Всю оставшуюся дорогу до нашей лавки, мы с Селимом шли в тишине. Господин Инквизитор тоже не собирался прерывать возникшего молчания.
Заговорил мужчина лишь тогда, когда мы уже свернули к дому:
— Я бы хотел зайти и осмотреть дом.
— А что может случиться с домом? — удивилась я, — К тому же, я еще вчера повесила защитные амулеты везде, — на последней фразе я осеклась, посмотрев на входную дверь в лавку.
На ней кровью была нарисована пентаграмма, в центре которой была приколочена соломенная кукла с моей лентой для волос.
— Случиться может примерно это, — кивнул господин Инквизитор на дверь, — Теперь вы позволите мне войти?
— Конечно-конечно, — затараторил испугано Селим, который уже успел спрятаться за господином Ламбертом.
Иногда мой фамильяр поражал даже меня своей трусливостью.
— Только мне сначала нужно разобраться с последствиями этого ритуала, — со смесью усталости и раздражения выдохнула я.
Не могли они хотя бы дождаться завтрашнего дня, чтобы продолжить свои пакости? На дворе уже глубокая ночь, а мне теперь еще и с пентаграммой возиться.
Но больше кровавого ритуала меня тревожила другая вещь. Кто-то уже в который раз устраивает что-то подобное, когда я покидаю лавку. И этот кто-то определено знал о том, что покидала я дом вместе с господином Инквизитором. И это уже куда большая проблема.
— Это же ритуал, призывающий скорую смерть? — поинтересовался господин Инквизитор, когда мы подошли ближе к входной двери в лавку.
— А вы неплохо разбираетесь в ведьминский ритуалах, — с одобрением протянула я.
— Профессия обязывает, — сухо ответил блондин, — Но насколько он опасен?
Отвечать на вопрос я не торопилась, а занялась внимательным рассмотрением кровавого рисунка, нанесенного на мою дверь. И уже вскоре я смогла с облегчением выдохнуть и произнести:
— Конкретно этот не опасен вообще. Это лишь имитация.
— Вы уверены? — с сомнением отозвался господин Ламбрет.
— Абсолютно, — кивнула я, — Взгляните сами, контуры пентаграммы неровные, снизу так вообще разрыв на месте рисунка. И соломенная фигурка связана дилетантом, ведьма бы никогда не сделала такой неаккуратной работы.
Господин Инквизитор подошел вплотную к двери, тщательно осмотрел пентаграмму, а после взглянул на меня и поинтересовался:
— Это точно не несет никакой угрозы?
— Разорванный контур пентаграммы не позволит ей сработать, это однозначно, — подал голос Селим, который, похоже, уже успокоился и вновь обрел храбрость, — Кто-то лишь имитировал ритуал. Но вот с какой целью? — задумчиво протянул кот, — И откуда у них взялась твоя лента для волос? Посторонних мы в дом не пускали, да и обереги ты развесила утром. Никто бы без нашего ведома войти не смог.
— Давайте обсудим это внутри, — хмуро произнес представитель местной власти, и мы с Селом не стали спорить.
Когда мы входили в лавку, я с затаенным дыханием готовилась ко всему, что могу там увидеть. Но, к большому моему облегчению, видимых следов присутствия нежеланных гостей здесь не было. Значит, оберег действительно работает, что не могло не радовать.
— Это уже вторая провокация? — поинтересовался господин Инквизитор, прикрывая входную дверь.
— Третья, — хмуро произнесла я.
— Была еще одна? — удивился мужчина.
— Да, — кивнула я, устало опускаясь за стол напротив окна, — В ту ночь, когда, по всей видимости, вас и приворожили, кто-то подложил мне кладбищенскую землю под порог. Утром я планировала наведаться в ратушу и рассказать вам об этом инциденте, но вы явились в лавку раньше, и уже в неадекватном состоянии.
— Занятно, — протянул мужчина, опускаясь напротив, — Думаю, что эти события однозначно друг с другом связаны. Вот только понять бы мотив.
— Мне тоже интересно, к чему все это, — поддакнул фамильяр, запрыгивая на стол, — Кровью, могильной землей и испорченной
