ты его убить собираешься. Даже несмотря на то, что у нас ведь нет ни ножа, ни пистолета! А я поверила. Могу себе представить, как свято в это Джеф поверил.
— Да уж! Он, наверное, до сих пор бежит, остановиться не может.
— Ни фига себе конспирация! Сама все рассказала, приукрасила и отпустила. Зачем?
— Затем, что труп при постороннем зарывать неудобно, поняла? Как бы мы от твоего Джефа иначе избавились? Он ведь не собирался вылезать из машины.
— А теперь он все расскажет в милиции.
— Вот поэтому у нас нет времени. — Лина повернула ключ в замке зажигания. Мотор мерно заурчал. — У нас совсем нет времени. Нужно отъехать подальше от этого места и закопать, наконец, нашего несчастного Бычка. В лучшем случае у нас есть час на это. Раньше Джеф не добежит.
— Но он ведь все равно расскажет! — не унималась Алиса.
— И что? — Лина хмыкнула, включила передачу и надавила на педаль газа. — Не будет же доказательств. Скажем, что пошутили. За шутки еще никого не сажали.
* * *
До взрыва осталось 14 часов 32 минуты 09 секунд.
Агент 0014 никак не мог справиться с проклятым телефоном. Ведь вот ирония судьбы — он знал абсолютно все про технику. Мог без труда установить любой «жучок», обнаружить и ликвидировать любую скрытую камеру слежения, а допотопный аппарат, которым он сто раз пользовался в школьные годы, отказывался функционировать. Краснея и покрываясь холодным потом, агент 0014 выстукивал по железному корпусу полагающуюся по Людкиной инструкции дробь — два сильных удара, один слабый.
Продавщица косилась на него с видимым одобрением. Но агент 0014 знал: скоро женское терпение кончится, и она полезет с советами. А этого ему не хотелось. Во-первых, не положено по служебной инструкции, а во-вторых, агент 0014 терпеть не мог женских советов.
В трубке трещало, завывало и крякало. Иногда прорывались чьи-то голоса. И вот наконец раздались долгожданные гудки. Они показались ему музыкой ангелов.
— Алло! — после пяти сигналов ответил хриплый женский голос.
— 5748, дробь 12, добавочный 0014, — отчеканил агент и затаился в ожидании ответа.
Девушка на коммутаторе должна была соединить его с начальством.
Ждать не пришлось.
— Опять нажрался! — отбросив всяческие инструкции, прокудахтала девушка.
— Гм… — Агент на секунду задумался, потом, обругав про себя качество связи, повторил гораздо громче и как можно более отчетливо: — Пять, семь, сорок восемь! Дробь двенадцать! Добавочный: Ноль! Ноль! Четырнадцать!
— Чего ты там бурчишь в трубку, срань пьяная. Я же знаю, что это ты. Где ты шляешься, сволочь? Думаешь, не догадываюсь, кто тебя поит, свинья. Я ей все космы повыдергиваю. А ну марш домой!
Агент глубоко вдохнул и рявкнул в трубку положенный код:
— 5748! Дробь 12! Добавочный 0014!!!
— Я те добавлю, вонючка подзаборная! Я те сейчас добавлю, потаскун! — Девушка завелась надолго.
Агент недоуменно покосился на продавщицу. Та, обложив кассовый аппарат огромной грудью, с невинным видом пересчитывала мелочь. Он пожал плечами и надавил на рычаг. Визгливая девица сменилась обыкновенным гудком. Он набрал номер еще раз и стукнул по правилам: два раза сильно, один раз слабо. Он вложил в эти удары все свое умение аккуратного обращения с техникой, всю любовь к своей службе и всю преданность своей Родине.
После непродолжительных гудков в трубке снова зазвучал женский голос. В отличие от предыдущего, более походившего на крик взбешенного попугая, этот ласкал слух:
— Расслабься… — тихо посоветовал голос.
Агент 0014 послушно расслабился.
— Что ты хочешь, я все готова исполнить для тебя… — прожурчало в ухе.
— Соедини меня…
— О да! — Голос не дал ему назвать код и перешел на задушевный шепот, от которого по телу агента волной заскользили мурашки. — Я готова. Я расстегиваю свою кофточку. Пуговку за пуговкой. Маленькие перламутровые пуговки горят в моих теплых пальцах. О-о-о! — отчего-то сладострастно застонала девушка на коммутаторе. — О-o-o! Я сделаю все, как ты захочешь. Только прошу тебя, будь нежен. Я такая неопытная… Моя кожа не знала мужской ласки, она мягкая и шелковистая…
— Гм… простите, — агент 0014 покраснел, — не могли бы вы…
— О да, — снова перебил его шепот, — я все могу. Я никак не могу расстегнуть лифчик. Я жутко стесняюсь. Пальцы меня не слушаются. Но сейчас… сейчас… я справлюсь… О-о-о, какое наслаждение! Моя упругая грудь вырвалась на свободу. Как приятно познать эту свободу кожей. Как ты думаешь, какой у меня размер?
Агент нахмурился, но на всякий случай повторил положенный по инструкции код:
— 5748, дробь 12. Добавочный 0014.
Повисла пауза. Агент облегченно вздохнул, пообещав себе по возвращении намекнуть начальству о нравах коммутатора. В трубке что-то щелкнуло.
— Алло, — воодушевленный удачей, крикнул агент, — 0014-й у аппарата!
— Я здесь… — нежно прошелестело в трубке. — Я никогда не слышала о таком размере. Но если ты так думаешь, если ты оцениваешь мою грудь именно так, что ж, я не против…
— Тьфу ты! — Агент в сердцах швырнул трубку на рычаг.
Продавщица глянула на него — и покраснела. Агент 0014, нацепив на измученную неудачами физиономию добродушную улыбку, помахал ей рукой. Та совсем зарделась и кокетливо опустила маленькие глазки долу. После чего принялась суетливо перебирать засаленные купюры. Деньги то и дело валились на прилавок. Руки отказывались ей подчиняться. А если бы агенту 0014 вздумалось послушать ее сердце, он бросил бы свои тщетные попытки достучаться до начальства и принялся бы названивать на «Скорую», потому что Людкино сердце грозило лопнуть от переполнявших его чувств.
Но он и не подумал приблизиться к аппетитно разложенной на прилавке податливой груди продавщицы. Он отвернулся и снова схватился за телефонную трубку. В глазах его блеснула маниакальная страсть.
Людкино томительное ожидание, наполненное страхами, волнением и еще бог весть какой чепухой, которая обычно теснится в женской душе в преддверии первого свидания, прервали нежданные посетители. Их было двое. Они тихо вошли, смиренно приблизились к прилавку и застыли в метре от продавщицы, глядя на нее с плохо скрываемой мольбой. Оба они были лысы, оба одинаково подавлены, но самое странное было то, что оба они были голыми. Из всей одежды на них были лишь трусы. Людка кинула на них злобный взгляд и процедила:
— Магазин закрыт.
— Видишь ли, тетка, — задушевно начал тот, который был покрупнее и, в отличие от второго, принадлежавшего не то к казахской, не то к еще какой степной диаспоре, являл собой типичного славянина, — мы не покупатели.
— А кто? Инкассаторы? — Продавщица недобро усмехнулась.
— И не инкассаторы, — вежливо уведомил ее Кудрявый.
— Ну? — Людка оторвалась от опостылевшего занятия и, покосившись на спину поглощенного телефоном агента,
