Сергеевич прямо и очень неприятно посмотрел на Люду: — Рассказывай, госпожа агент.
Рассказ вышел коротким. Ведерниковские, пацан которых на той стороне скопытился, потемнели лицами, скачали свою копию и ушли, предупредив, чтобы даже не пыталась их начальство на деньги кинуть. Прописана в договоре сумма возврата в случае невозможности обеспечить выход лица́ к Измайловскому порталу — изволь. И дурака не валяй, всё равно тебя пасут. На всё про всё три дня, опять же по договору. Ещё и телефон Серой конторы вытрясли.
Денисовские задержались чуть дольше — чтоб на лестнице не толкаться. Олег Сергеевич ещё раз оглянулся, пошевелил носком туфли́ модные в этом сезоне лабутены с радужной подошвой, покачал головой и ушёл, бормоча под нос: «Ума нет — считай: калека…»
КАК ДОГОВАРИВАТЬСЯ БУДЕМ?
Старая Земля, Москва, 03.06.2037 // НЗ, 09.03 (июля).0055
Палыч
Когда под крышей веранды ласточки начали лепить гнездо, Виктор Палыч велел садовнику не беспокоить птиц.
Теперь он сидел в плетёном кресле, несмотря на теплынь, укрытый шерстяным итальянским пледом, и смотрел на деловитое копошение птичьей пары. Да, всякая тварь божья заботится о своих детях. Даже вон, говорят, черепахи. Он вздохнул и поёжился. Было холодно. Ему в последние дни почему-то всё время было холодно, но совсем укутываться в плед он не захотел: опять медсестра начнёт крыльями хлопать, совать свои пилюли… Где же он свернул не туда? Нормальный же пацан рос, а вот на тебе — и не заметил, как он превратился в хлыща. Ладно хоть не голубой, тьфу-тьфу…
Сзади послышались негромкие уверенные шаги. Олег! Он всегда тихо ходит, только ради шефа и старается шаги обозначать.
Безопасник сел в кресло рядом, в руках у него была папка, и это радовало.
— Ну что, Олежа, не томи⁈
Олег покосился на медсестру, замершую в углу тревожным сусликом.
— Да что, Палыч. Во-первых, хорошая новость: пацан жив.
Виктор Палыч откинулся в кресле и пару секунд посидел, закрыв глаза:
— А плохая?
— Плохая, Палыч, новость — в том, что влип он в историю. И, похоже, влип серьёзно, — Олег озабоченно вгляделся в лицо шефа: — Чёт ты бледный совсем и губы синие… Марина!!! — медсестра подлетела, начала щупать пульс, выдернула из кейса заряженный шприц и быстро сделала внутривенный укол.
— Олег Сергеевич! Прошу вас! Повлияйте на Виктора Павловича! Он вчера отказался от капельницы и сегодня. Стаканы бил! Говорит — свежий воздух меня вылечит… — голубые глаза медсестрички наполнились слезами.
Эх, где мои семнадцать, я б тебя утешил…
Палыч сидел нахохлившись, лицу возвращался нормальный цвет.
— Хорошо, Марина, идите пока, чаю попейте. Если что — я вас сразу вызову.
Дождавшись, пока за девушкой закроется дверь, Олег прищурился и сложил руки на груди:
— Слышь, шеф, ты чего удумал? Будешь чудить — никаких тебе подробностей.
Палыч горько вздохнул. Но Олег был настроен решительно:
— Я не шучу! Не будешь капельницы ставить — хрен я тебе что расскажу. Очень мне надо, чтоб ты тут кони двинул.
— Да понял я, понял. Поставлю… Что там у тебя, показывай давай.
Олег ещё раз сурово посмотрел на шефа. Семьдесят с копейками, а всё как дитя малое. Убедившись, что его угрозы вроде бы возымели действие, он раскрыл папку.
— Во-первых, Серый Камень. Это замок, столица одного из баронств вблизи Иркутского портала.
— М-гм. Дальше.
— Баронство небольшое… относительно наших нынешних представлений. Законы суровые.
— Ну, не томи!
— Да чего не томи! Загремел наш Антоха на каменоломни за соучастие в преступлении.
Палыч смотрел на Олега, словно смысл сказанного не мог до него дойти.
— Как?..
Безопасник скривился и достал из папки сложенный вчетверо лист А3:
— На́, читай. Я сперва тоже офигел.
Палыч потянулся через столик, повертел в руках бумагу.
— Это что?
— Газета ихняя. Главные новости баронства. Копия первой страницы.
Виктор Палыч развернул лист, в верхней части которого витиевато значилось: «Белый ворон» и немного ниже шрифтом попроще: «новости недели», стояли странные даты и символы. Три четверти оставшегося пространства занимало невольно кинувшееся в глаза объявление о предстоящей ежегодной ярмарке сыров в деревне Горбушка, приглашались представители торговых компаний (всем зарегистрировавшимся дегустационный пакет в подарок) и все желающие. О презентациях новых сыров заявляли эльфийская (что?) сыроварня «Тиуру» (сыр «Лунный свет») из Серебряной гавани (где это вообще?) и «Сыроварня Тифани» (специально для любителей творчества сэра Терри Пратчетта — «Ланкрский голубой»!!!). Ярмарка! Карусели! Беспроигрышная лотерея!
На этом месте Виктора Палыча посетило ощущение нереальности происходящего, но он заставил себя просмотреть лист до конца.
В нижней четверти листа была статья, живо описывающая похождения Антона и его дружка. Со всеми вытекающими…
Он на всякий случай перевернул лист. С обратной стороны было пусто. Ну правильно, распечатка копии…
— Это вообще откуда взялось?
— Сыскарь передал инфу. Девочки сделали запрос, получили скрин.
Палыч поморщился:
— Этот скользкий?
— Ты будешь смеяться — нет. Новый. Резкий говорят, как понос.
— А тот?
— А тот — всё. Исчез в неизвестном направлении. Точнее, из дома мага он портанулся в это самое баронство, а уж там — всё.
— Мага этого надо поспрошать.
Олег досадливо крякнул.
— Да нету мага! Позавчера ещё ездил в Измайлово, стражникам заплатил, чтобы пригласили его поговорить, за вознаграждение, конечно. Так вот — нету мага. Нашли свидетелей. Сорвался, говорят, с какого-то концерта, вроде маячок у него сработал — и всё. Домой забежал, соседи видели. И всё. Чисто, прибрано. Ни тебе следов борьбы, ни грабежа — всё на месте, даже сейфик с денежками.
Шеф забарабанил пальцами по подлокотнику. Безопасник некоторое время понаблюдал за ним, потом спросил:
— Как договариваться будем, Палыч?
— Думаю. Что вообще известно о них?
— Баронство, говорят, крепкое. Несколько больших посёлков, почти уже городков. Деревень, хуторов много. В основном сельское хозяйство. Рыбная ловля тоже. Копчёных осетров на дне рождения у мэра помнишь? — Палыч покивал. — Ихнее производство… Дороги по тамошним меркам очень хорошие. Активно торгуют, — Олег помолчал. — Барон у них… как бы это сказать…
— Ну, что?
— Сильно здоровый, говорят, мужик. Броню носит как у танка, два сантиметра.
— Брешут! — отрезал Палыч.
— Ну, не знаю… Есть парадный портрет, — Олег протянул фотографию, на которой в разлапистом кресле, сделанном, видимо, из комля здоровенного дерева (корнями вверх) под гербом с белым вороном на голубом полотнище сидел молодой черноволосый мужчина в чёрном, отделанном чёрным же кружевом камзоле. Мужчина был довольно высокий, но не сказать, чтобы огромный или чрезмерно мощный в плечах. Лицо европейское, неширокое. Волосы слегка волнистые. Усы… раньше такие называли полковничьими. Не Будённый, конечно. Чапаев, где-то так. Небольшая бородка. Тяжеловатые веки выдают примесь восточной крови в третьем-четвёртом колене. Глаза… вроде светло-карие. Взгляд человека, привыкшего командовать. Да, скорее военный, чем управленец. Серьёзный мужик, но… ничего, что выдавало бы в нём особую монструозность… О чём Виктор Палыч не преминул высказаться.
— И тем не менее, барон Владимир широко, я бы даже сказал, легендарно известен тем, что в первый же месяц своего пребывания на Новой Земле голыми руками зачистил группу из одиннадцати уголовников-рецидивистов, бежавших от властей через портал и нападавших на переселенцев. Девять отрубленных голов сдал ментам, двоих обратил в пожизненное рабство и отправил строить те самые знаменитые дороги.
— Однако.
— Я проверил. Информация об отрубленных головах действительно есть в деле о побеге заключённых. С фотографиями и свидетельскими показаниями. Да, мифы говорят, что управился он минут за пять. Преувеличивают, наверное, — Палыч покосился проверить, не прикалывается ли над ним безопасник, но кроме невозмутимой рожи ничего не обнаружил. — Остальные истории уж и вовсе сказочные. Про волшебников и монстров… Вот ещё одно фото, достойное внимания. Сделано с этой стороны случайными свидетелями зачистки торгового пункта Иркутского портала от наркоторговцев.
Виктор взял из рук Олега новую фотографию. Площадь напоминала декорации для средневекового фильма, только малобюджетного, потому что часть актёров не получила нужных костюмов и пришла в своём. Бежали в стороны люди, как положено, катились под ноги какие-то хрюкты, взбрыкивали испуганные кони и летали всякие предметы. В левой стороне кадра виднелся чудовищно раскуроченный фургон с надписью МФЦ по борту. Не знал бы, что речь о Новой Земле — решил бы, что фургон
