Звёздное облако закрутилось быстрее и из него вышел старик в балахоне с длинными седыми волосами и такой же до бела седой длинной бородой. Царица Дакнеса ждала. Она знала, что Дерини очень обидчивый и если его слишком торопить может вообще сбежать от ответов.
Старик взмахнул рукой и снова появилось мерцающее облако, из которого он достал потрёпанный от времени мешочек с рунами.
Царица внимательно следила за движениями Дерини, хотя знала уже наизусть весь сценарий представления. И хотя Она сама была ученицей мага много лун, что-то заставляло Её испытывать трепет перед Истиной.
Чуть приоткрытые губы Дерини произносили заклинание… Царица безмолвно повторяла за ним Слова. Конечно, Она могла бы и сама раскинуть Руны, но, какое-то внутреннее чувство подсказывало, что если будет затронуты Её интересы, как отдельной сущности или как Царицы Дакнеса, то вряд ли Она сможет быть объективной. Для этого и нужен был Дерини — посмотреть на ситуацию со стороны.
— Я вижу войну, — загадочным голосом чревовещателя медленно заговорил Дерини, стараясь придать своим словам многозначительный смысл.
Царица молчала и не прерывала мага. Она ждала более интересных новостей, чем подтверждения того, о чём ей уже было известно.
— Царица… — Дерини с испугом посмотрел на Неё и замолчал.
Вот это уже было намного интереснее и, тем не менее, собрав в кулак все силы, Царица молча ждала ответа именно от Дерини.
— Война грозит не только Дакнесу… — тихо произнес он и снова посмотрел на Руны, в надежде увидеть свою ошибку в трактовке предсказания. По испуганному взгляду Денири и бегающим глазам, Царица поняла, что старик и сам не ожидал увиденного. — Самая жестокая битва будет происходить в тебе самой!
— Что это значит? — Наконец Царица поняла, что пора задавать вопросы.
— Это значит, что ты должна будешь выбирать… — Подслеповатые глаза старика снова забегали, стараясь не встречаться взглядом с Царицей.
— Объясни: Что, выбрать? Из чего? — Царица старалась говорить как можно равнодушнее, пряча за спокойной маской нарастающую злость. На Дерини, который толком ничего не мог сказать по уже брошенным рунам. На свою слабость и неосведомлённость. На Семиликую…
— Я вижу только выбор… — извиняющимся тоном прошамкал Дерини.
Царица не выдержала, подошла ближе к старику и сама заглянула в рисунок рун. Мозг обожгло пламенем видения: воин в доспехах падает, сраженный насмерть невидимым врагом, разрушенный Дакнес, мечущаяся фигурка всадника на чёрном единороге…
— Я правильно понимаю: всадник — это я? — Задала Царица уже прямой вопрос.
Дерини утвердительно кивнул.
— Разрушенный Дакнес — последствия войны?
Снова кивок.
— А воин в доспехах? Я его никогда не видела раньше…
— Это… — глазки старика снова забегали избегая встречи со взгядом Царицы.
— Дерини, — прошипела с угрозой Царица, — не зли меня! Говори уже!
— Это, твой отец… — пролепетал старик, продолжая прятать глаза.
— Объясни! Почему воин поражает меня? И как это может произойти? — Глаза Царицы уже метали громы и молнии в открытую.
— Боги… Семиликая… Наказание… Сущность… — Нечленораздельно лепетал Дерини.
— Ты хочешь сказать, что война — это наказание Богов? — Царица постаралась сменить гнев на милость, чтобы выудить из мага ещё хоть каплю нужной ей информации.
— Нет, — казалось Дерини почувствовал послабление и немного успокоился, — война — это только предостережение Богов. Боги предупреждают тебя не становиться такой, как твой отец, не давать волю чувствам… Боги не умеют чувствовать, у них нет того, что смертные называют Душой. Твоя Душа, если она, конечно, есть… может проснуться, как у твоего отца… Душа погубит тебя… в конце концов ты можешь стать как он…
— Дерини… почему погиб мой отец? — Царица понимала, что переступает черту, но… в конце концов, Она хотела знать истину!
— Наказание Богов… Семиликая… смерть без смерти… наказание Богов… Семиликая… смерть без… — старик снова залепетал, повторяя одни и те же странные бессмысленные фразы.
— Причём здесь Семиликая? Прошу, ответь! — Царица уже откровенно упрашивала старика, как неразумное дитя, сказать хоть что-то, чтобы хоть как-то прояснить для себя непонятную тайну Её рождения и предназначения.
— Семиликая — посланник… царь Дакнеса стал… посланник царю… царь стал… — Царица ловила каждое слово, но старик, казалось снова впал в ступор. Или в маразм.
— Кем стал мой отец, Дерини?
— Он стал… — прошамкал Дерини, — он… дем… — старик снова запнулся, казалось проглотив слово, уже готовое сорваться с губ… — я больше ничего не знаю… я больше ничего не скажу!!!
После этих слов Дерини просто исчез. Нет, просто сбежал от разговора…
Царица снова нервно зашагала по комнате. Полоумный старик! Ну, почему нельзя всё сказать прямо? К чему загадывать какие-то загадки? Зачем придумывать тайны? Он что, договорился с Семиликой? Нет, конечно, это глупая мысль: Дерини и Семиликая терпеть друг друга не могут! Но тогда почему в их словах столько общего?
Царица Дакнеса подошла к окну, прислонилась разгоряченным лбом к холодным замковым стенам, из Её губ вырывалось только одно:
— Не хочу!
***
— Не хочу!
Вера проснулась от крика и огляделась вокруг, взглядом ища того, кто бы мог кричать. В «берлоге», кроме неё самой никого не было и Вера с ужасом поняла, что она проснулась от своего собственного крика. Но… Что заставило её закричать?
Вера закурила и вышла во дворик. Взгляд остановился на луне, ярким пятном выделяющемся на чёрном небе.
“Скоро полнолуние, — поймала себя на мысли Вера, — скоро, очень скоро произойдут изменения… Но какие?”
Вера выбросила окурок, прошла в дом и, не раздеваясь упала на кровать, в надежде уснуть уже без снов.
***
— Ваше Величество! Король!
Рита почти бежала, пытаясь успеть за широкими шагами Короля Засхада.
— Ваше…
Но Король уже ушёл слишком далеко. Рита, приподняв руками подол длинных юбок, побежала за ним.
Не успел Король войти в Крепость, после своего возвращения, как появилась Рита. Как обычно, появилась, именно в тот момент, когда он не хотел никого видеть и слышать, хотел побыть один.
Почему ему приходится всё время возвращаться? Было бы так хорошо задержаться на Земле на пару-тройку земных лет, забыть обо всём: о Засхаде, о короне, обязательствах…но — нет! Нужно постоянно находить в себе силы и возвращаться. Король ощущал усталость от постоянной необходимости жить двойной жизнью. Но, не мог. Он знал, что был призван из другого Мира защитить Засхад. Король хотел бы вспомнить кем был когда-то, но его память была навечно стёрта. Он не хотел этого, Засхад душил его и только короткие вылазки на Землю, охота и кровь — помогали ему существовать.
