сейчас она смотрит на меня как на ненормальную. Готова поспорить.
— 257 миллионов планет в нашей галактике. В других пятьсот двадцати миллионах галактик разное число обитаемых планет, где-то больше, где-то меньше, но плюс-минус по сто миллионов.
Я открываю рот. Нет! Даже не так! У меня просто челюсть вниз падает. Вот это да! Невообразимое число. Даже настроение немного улучшается. Подумать только! Мы живем на Земле и не подозреваем, что Вселенная настолько необъятна. Человек в ней какая-то букашка!
Продолжаю расспрашивать:
— И все выглядят, как люди?
— Конечно, нет. Разные расы сильно отличаются друг от друга… На некоторых планетах обитают только дикие животные. Но хватит разговоров, нам пора!
Меня выводят. В коридоре я сталкиваюсь с другими девушками и каждая в сопровождении «своего робота» (но лицо у робота одно и то же). Мы с интересом оглядываем друг друга. Некоторые пытаются поздороваться, что-то сказать. Но попытки общения пресекаются громким голосом роботов, которые показывают дорогу к выходу.
Из услышанного вокруг я понимаю: не все здесь русские девушки, кто-то говорит на английском, кто-то на французском и на других языках. Но все мы рыжие! Как это странно выглядит.
Никогда не сталкивалась с таким большим количеством рыжих девушек в одном помещении.
Снова в голову лезут философские мысли. Может, быть из-за этого рыжий цвет волос — самый редкий цвет волос на Земле? А может, дело обстоит еще хуже — что вообще рыжие появились из-за этих элионцев?
Хотя нет. Ведь мужчины тоже рыжими бывают…
Интересно, как они это проворачивают? Как население Земли не заметило, что так много рыжих девушек пропало разом с планеты!
Всех нас заводят в огромную машину, она поднимается в воздух и стремительно нас куда-то везёт. Я смотрю в окно.
Это так необычно и странно. Одна зелень, яркий свет. Очень похоже на Землю. Климат, деревья знакомые, все растёт, цветёт, как у нас летом, только «Солнце» на небе как будто слишком огромное, и ещё во все небо тянутся полосы фиолетового цвета…
Лес за окном уходит, мы как будто въезжаем в город, улыбка исчезает с моего отца. Здесь отличия с нашей планетой становятся более существенны… Огромные здания в вышину. Машины летают по воздуху… «люди» в странной одежде.
Я раньше никогда не интересовалась фантастическими фильмами, но, кажется, что-то такое в них было. И это удивительно: человек не знает о существовании других разумных рас, но в своих фильмах точно передаёт город будущего.
А города Элиона — это, на мой взгляд, города Земли только в будущем.
— Ты из России? — тихо спрашивает девушка, которая стоит рядом со мной.
— Да, — киваю.
— Почему-то сразу поняла по твоему лицу. Меня зовут Катя.
Мы понимающе киваем друг другу и смотрим в окно на фантастический город.
— В голове не укладывается, где мы находимся, скажи?
— Да. Это точно.
Машина, в которой мы едем, останавливается напротив какого-то здания необычной формы. Прозрачный огромный купол, уходящий в небо.
Двери открываются, мы все выходим, у здания нас встречает женщина, она мило улыбается, я как-то сразу думаю: она, скорее всего, не робот, поэтому я с удивлением ее рассматриваю.
Элионка… такая же как Ксандр? Выглядит как идеальная землянка. Высокая, красивые чёрные волосы…Глаза только желтые.
— Добро пожаловать эйрины! Я Дея! Пойдёмте познакомлю вас с остальными и все вам здесь покажу.
Глава 28
Я думала, после таких слов нам сделают крутую «экскурсию», но нет, нас просто сначала сажают во что-то типа лифта, а затем заводят в одну-единственную огромную комнату, где уже находятся другие девушки… Все, конечно, рыжие. И у них… большие животы, как будто рожать вот-вот.
Мое сердце быстро бьется. Неужели это не ошибка? Я беременна?
Первый раз осознаю это.
Ребёнок! Как он будет выглядеть, если Ксандр — не человек…
А какая разница, мне же его все равно никто не отдаст. Эта мысль больно колет сердце.
— Располагайтесь на свободных местах, сегодня у вас свободный день. А завтра по сигналу мы все вместе встаём, идём в зал обучения. Затем в медицинский блок. Девушки, которые здесь давно, вам все покажут.
Дверь закрывается. И что-то мне подсказывает, что так просто ее не открыть… Наша новая тюрьма. Но здесь хотя бы мы все вместе. Хоть какое-то утешение, не сойдёшь с ума от одиночества.
Стены из прозрачного стекла, мы на высоком этаже, современный город перед нами как на ладони. И мы у них как на ладони. Под присмотром. Как здесь вообще можно жить? Переодеваться, спать…
Эх, я ещё не теряю надежду, но надо было бы уже давно признать: прежняя моя жизнь осталась в прошлом, теперь все будет по-другому.
Девушки, которые уже были здесь, ведут себя отстранённо… Хотя они совершенно ничем не заняты, нами они не интересуются. Кто-то смотрит в окно, кто-то просто лежит, смотрит в потолок, у кого-то в руках штуки, похожие на земные планшеты.
А вот девушки, с которыми прилетела я, начинают беспокойно метаться из стороны в сторону: все хотят выбрать себе лучшие «кровати».
Катя берет меня за руку и тащит куда-то:
— Давай будем спать на соседних койках, — говорит мне.
Мне все равно, где спать, поэтому я послушно следую за ней.
Когда мы садимся на ровную койку, она как будто становится мягкой и подстраивается под изгибы нашего тела… Необычно. Ну, хоть спать здесь будет удобно. Единственная радость в жизни.
— Никто не плачет, но все равно видно, что все в шоке, — тихо говорит Катя, оглядывая других девушек.
— А вон те, — она кивает в угол, где собрались девушки с огромными животами, — наоборот, какие-то довольные. Может, это все не так уж и плохо? Родим, вернёмся домой…
— Я не верю в это, — отвечаю ей тихо.
— Я тоже, если честно. Мне кажется, мы останемся здесь навсегда.
Мои догадки ещё страшнее, но я не буду их сейчас озвучивать. Надеюсь, я ошибаюсь.
Мы молчим. Внезапно одна рыжая девушка с короткими волосами начинает долбить в дверь и кричать на английском языке.
— Отпустите меня! Я не хочу здесь быть.
Из дальнего угла девушка с кудрявыми волосами и большим животом встаёт и быстрым шагом подходит к ней. Говорит негромко, но всем слышно:
— Не глупи. Они сейчас придут за тобой, дадут таблетку, от которой станет еще хуже… Или вообще уведут, мы тебя больше не увидим. Этого хочешь?
— А что же делать? — спрашивает та, обливаясь слезами.
— Делать так, как они хотят. Вот и все. Это нетрудно.
С грустью смотрю на эту
