говорила сама за себя. Подписи под нею не было, но, если учитывать, что передана она была все с тем же Рыбьим глазом, личность отправителя тайной для меня не стала.
Он приехал в тот же день, что и мои ребята, только под вечер. И привез с собой четыре телеги, загруженные по самые борта разнообразными инструментами для убийства и защиты себе подобных. Чего тут только не было: и топоры без топорищ, и кинжалы, и кольчуги с койфами и без, и заготовки моргенштернов, и молоты, и щиты разных размеров. Меньше всего было мечей — половина одной повозки. Ну, оно и понятно, — меч, в нынешних реалиях Риэла, — штука дорогая и трудоемкая в производстве. А, учитывая, как мне досталось все это добро, нет ничего удивительного, в том, что Селех пожадничал.
Но, при всем при этом, Гральф с Карвеном, выступавшие в роли оружейных критиков, остались вполне довольны товаром. Намекали даже, что не грех часть этого богатства пустить на собственные нужды, а захребетники, мол, обойдутся оставшимся.
Я подумал немного, покрутил эту идею и так, и эдак, вспомнил, что и в Вохштерне Арнвальд нам должен подогнать еще немного оружия, да и согласился. Сказал, лишь, особо не усердствовать в разграблении каравана, и приказал выдавать обновки только тем, кто планирует связать свою жизнь с нами.
В путь выдвинулись еще через день, когда все товары были сложены на телеги, а наемники немного пришли в себя после почти суточного загула. Я все же не решился пересаживать на коней вообще всех бойцов. Эта, казавшаяся неплохой идея, на поверку больно бы ударила нас по карману как в части непосредственно покупки лошадей, так и в части их прокорма. Фураж накануне зимы оказался нереально дорогим. Да, меня об этом предупреждали и Гральф и Карвен, но, честно говоря, я думал, что они слегка преувеличивают. Когда же оказалось, что прокорм всех имеющихся у нас лошадей в месяц будет стоить почти в шесть раз дороже прокорма всех людей, то энтузиазма у меня знатно так поубавилось. Появилось даже подозрение, что мои командиры что-то все же понимают. И, скорее всего, даже лучше меня.
К счастью, неполная кавалеризация ничуть не повлияла на нашу скорость, так как подводы, груженные товаром, и так можно было спокойно обогнать не особо-то и быстрым бегом. Про дом на колесах — вообще молчу. Если он и мог проехать тридцать километров в сутки, то лишь чудом. В среднем же мы делали что-то около двадцати, а то и пятнадцати.
Стоит признать, что с этой каретой я попал впросак. Еще одна моя гениальная идея, оказавшаяся на поверку не столь гениальной. Как я себе думал, когда мечтал о передвижном доме? Думал, что он станет нашим подвижным командным пунктом. Что там будут собираться генералы, обсуждать важные дела, ночевать. А еще, что он станет прикрытием для убежища.
Сработал только последний вариант. В остальном же, в этой жуткой, навороченной по местным меркам, карете, можно было лишь ночевать. Ни поесть нормально, ни почитать, ни поработать и уж тем более — не обсудить ничего толком. Да и проявилась одна неприятная особенность, о которой я, в свое время, не подумал. Если раньше мы, сваливая от отряда в неизвестном направлении, забирали с собой и коней. То сейчас подобной возможности не было. И, пока мы сидели довольные и сухие в убежище, нашим непарнокопытным друзьям приходилось мокнуть под мерзкой осенней моросью. Не знаю, как другим, но мне Ромчика было жалко. Прикипел я душой к этому балбесу.
В целом же, наше путешествие мало чем отличалось от того, как мы ехали сюда. Хотя нет, вру. Одно существенное отличие все же имелось — стоило только показаться впереди отряду стражи. Любому, пусть даже и принадлежащему какому-нибудь мелкопоместному дворянчику. Как нас тут же ждал досмотр вкупе с попытками вымогательства. А уж если мы въезжали в город, то тут вообще геморроя было выше крыши.
К счастью, с нами был настоящий торгаш — Гральф. Он и вел все дела. Кому-то из вымогателей хватало грозного взгляда, кому-то наших барашков, а кому-то приходилось платить, чего уж там.
Как ни странно, но оружия поборы не касались вообще. Хотя, стоило страже узнать, что мы везем с собой целый арсенал, как они становились довольные-довольные, и казалось, что еще чуть-чуть и начнут руки потирать в предвкушении. А потом Гральф показывал им бумагу, переданную нам Рыбьим глазом вместе с подводами, и стражи порядка мгновенно скисали.
Честно говоря, я не видел в той бумажке ничего особенного — такое же сопроводительное письмо, как и у всего остального нашего товара. Разве что количество печатей отличалось. На нашем товаре стояло две — магистратская и королевской стражи. Это означало, что пошлины мы заплатили, а стража к нам претензий не имеет.
На оружейной же, стояла еще и печать городской стражи Эйналы. И именно она почему-то действовала на встреченных солдат сильнее всего. К сожалению, конкретного ответа на данный вопрос ни у кого из моих соратников не было, а спрашивать гаишников я постеснялся. Видимо, Селех что-то знал, когда настаивал на том, чтобы эта печать обязательно была.
Пожалуй, именно сейчас, когда мы плелись с черепашьей скоростью по полуразмытому дождями тракту, я осознал, что еще не до конца вписался в этот мир. Для меня, привыкшего жить быстро, впитывать кучу информации, и делать десятки дел одновременно, это было настоящей пыткой. Я не находил себе места и отчаянно скучал. Занятия магией помогали, но лишь ненадолго.
Обучение же Лисары зашло в тупик, и сейчас они с Ирвоной просто отрабатывали уже известные им конструкты, и я там был не нужен. Оставалось одно — болтать ни о чем со своими людьми. Но и это мне наскучило уже через пару дней.
Поэтому, не найдя ничего лучше, я с головой окунулся в магию. За время пути я умудрился довести до ума идею с прототипом «Железного Человека». Теперь оставалось только выковать основу, наложить заклинания, и можно будет приступать к тестам. Функций у него пока было не так уж и много — все ради маскировки. Но, даже так, его носитель становился немного быстрее и сильнее обычного человека, получал постоянное легкое исцеление, имел возможность на расстоянии до ста метров видеть крупных живых существ.
А благодаря нескольким термо-модулям внутри доспехов должна была поддерживаться комфортная температура. Но, насколько хорошо эта идея сработает, я мог узнать лишь после непосредственно тестов. Также непонятно было насчет прочности доспеха. Я нашел в книге и модифицировал заклинание укрепления. И оно вполне неплохо работало на обычном оружии. Но вот как будет себя вести полный доспех под этим заклинанием — тоже нужно было проверять. Да и в целом, надо будет прогнать его по всяким стрессовым ситуациям. А то на бумаге оно все выглядит интересно, конечно, но вот только реальность зачастую вносит свои коррективы.
Кроме работы над костюмом, я занимался составлением «Начальной теории магии». Именно так я решил назвать свою первую книгу. Это была лютая смесь из моих личных идей, наблюдений и позаимствованных из разных источников знаний. Своей целью я поставил сделать максимально простой и понятный учебник для начинающих волшебников.
К счастью, у меня уже имелся некоторый опыт преподавания, поэтому я примерно понимал, что в первую очередь нужно начинающему магу. Правда, существовал один нюанс — книга эта писалась на русском языке. А все потому, что если на местном я еще худо-бедно читать умел, то вот писал очень медленно и очень плохо — с кучей ошибок и помарок. Даже хуже Ирвоны.
Вначале меня это сильно смущало. А потом подумал — да какого черта? Учебник все равно писать нужно. Причем, как можно быстрее. Так почему бы не сделать это на своем родном языке? Да, никто из местных не поймет. Но, как ни крути, преподавать вначале смогу только я. А там, глядишь, найдется тот, кто сумеет перевести мой опус.
Опять же, что мне мешает превратить русский в тайный язык магов? Обучить ему с десяток своих ближних и пусть себе на нем общаются. И секретность повыше будет, и безопасность, да и соответствовать надо, чего уж тут. Какое же магическое общество без своего тайного наречия? Это убережет мое будущее государство от разных неприятностей, связанных с промышленным шпионажем. Украдут, например, чертежи моих «Железных Людей», а они на тайном магическом написаны. И как их использовать?
Конечно
