связаться с детьми, которые испытывают финансовые трудности. Очевидно, что недостатка в них нет.
— И что, ты просто забираешь деньги себе?
— Вообще это не твоё дело, но нет, я беру с них смехотворно низкую арендную плату, так что им не нужно работать так много и забрасывать учебу. А то, что мне платят за аренду, я отправляю в приют для бездомных в трёх кварталах отсюда. Отец оплачивает все коммунальные услуги, так что ребятам нужно заботиться только о еде и учебниках. Всё просто.
— Я… я не могу поверить… Зачем ты это делаешь? — Деклан, кажется, лишился дара речи, и большая часть меня самодовольна этим.
— Потому что я так хочу. Потому что мой отец не может просто щёлкнуть пальцами и потребовать, чтобы я жила там, где хочет он. Потому что я сама себе хозяйка и сама выбираю свой путь в жизни, — огрызаюсь я, дотрагиваясь до лба, когда стук в голове превращается в настоящий бой молотов. Клянусь, мне нужно впасть в кому на год, чтобы оправиться от этого.
— Ты же знаешь, что это значило бы гораздо больше, если бы ты не получала ежемесячный доход от своих родителей, верно? — мне не нужно смотреть на Деклана, чтобы услышать насмешку в его голосе.
Я качаю головой, слишком сердитая, чтобы сказать ему, что не притрагиваюсь к деньгам, которые они мне дают.
Как он смеет вести себя так, будто у него есть какие-то моральные принципы в этой дискуссии? Это он незаконно проверял финансы моих родителей. Он тот, кто сделал предположение о том, чего не знает. Это он здесь мудак.
— Без разницы. Я просто хочу домой, — говорю я, чувствуя себя побеждённой, откидываюсь на подголовник и закрываю глаза, давая ему свой новый адрес.
Интересно, что он подумает о доме, который я взяла в ипотеку? Тот, который я купила полностью самостоятельно, используя свои собственные деньги.
К тому времени, как мы подъезжаем к моему маленькому дому на две спальни, он хмурится. Совершенно очевидно, о чём он думает.
— Почему ты живёшь здесь? — требует он.
— А почему бы мне не жить здесь? — может, это и не самый респектабельный район города, но и не бедный. Я чувствую себя здесь в безопасности, и здесь есть несколько хороших домов с садами, которыми можно любоваться при хорошей погоде.
— Ты тратишь свои ежемесячные деньги, которые получаешь, на обычный дом? — теперь он смотрит на меня так, словно у меня выросла лишняя голова.
Я скучаю по молчаливому Деклану, с которым познакомилась после того, как Боуэн ворвался в мою комнату, и который не разговаривал со мной почти целый день. Того Деклана я хотела отлупить гораздо меньше, чем мудака Деклана.
— Только мне решать, на что тратить МОИ деньги. Ты что, сноб? — наконец бормочу я.
— Если ты платишь за это десять тысяч в месяц, знаешь, тебя явно дурят.
Ярость снова закипает во мне, но я стараюсь сдержать её. У меня слишком сильное похмелье, чтобы закатывать истерику Деклану. Хотя он этого определённо заслуживает.
— Спасибо, что подвёз. Теперь можешь ехать по своим делам, — огрызаюсь я, распахивая дверь и слегка вздрагивая от прохладного воздуха. В салоне стало жарче, чем нужно.
— Ты не позволишь мне проводить тебя до двери? Может быть, интерьер сделан из золота или чего-то в этом роде? — усмехается он.
Думаю, я разрушу его предубеждения. Он этого явно не ожидает. Ну и хорошо. Деклан настолько убеждён, что мы из разных миров, что, возможно, ему будет полезно увидеть, что он не такой уж всезнайка.
— Знаю, ты думаешь, что это смешно, но на самом деле это не так. Мне он нравится, и я сделала его уютным. Это мой дом, и на твоё мнение мне наплевать.
— Слушай… — вздыхает он, вытаскивая мой чемодан из багажника, и я быстро хватаюсь за ручку, прежде чем он попытается дотащить его до моей двери. — Не знаю, что ты хочешь этим сказать, но…
— Я хочу сказать, что ты судил обо мне по информации, но даже не знаешь, правдивая она или нет. Да, мои родители богаты. Да, мой отец каждый месяц кладёт на мой счет сколько-то там денег. Нет, я не трогаю эти деньги. Нет, я не взяла у них ни цента с тех пор, как окончила колледж. Нет, я не очень близка со своими родителями. Да, мне стоило большой гордости и достоинства попросить их помочь мне со свадьбой Зандера и Авы. Да, это был первый раз за много лет, когда я видела их. Нет, я не какой-то избалованный ребёнок с серебряной ложкой в заднице, которого ты имеешь право высмеивать. Нет, я больше не собираюсь это обсуждать, потому что да, ты мудак, — я стремительно ухожу, но мой драматичный уход прерывается, когда Деклан хватает меня за руку и разворачивает к себе.
— О чём ты говоришь? Ты… ты… — он снова не находит слов, а я не могу найти в себе терпения, чтобы помочь ему найти правильные слова.
— Просто съязви уже что-нибудь или отпусти меня. Я устала, чувствую себя дерьмово, а твоего дерьма я больше просто не выдержу.
— Почему ты мне никогда не говорила об этом? — наконец выдыхает он, и его пристальный взгляд пронизывает меня. Я понятия не имею, что он пытается найти, когда так пристально смотрит на меня.
— Не говорила о чём?
— Что ты всё это время была сама по себе? Что не близка со своими родителями? — он шипит так, словно я скрывала от него какую-то огромную тайну.
— А зачем мне тебе всё это рассказывать? Ты мне не друг, Дек, — говорю я, зная, что это жестоко, но в то же время честно. Кроме того, у меня слишком сильное похмелье, чтобы сейчас говорить всё это деликатно. — Ты всегда вёл себя со мной как придурок. Я не знаю почему, а может быть, и знаю. В любом случае, твоя неосведомлённость — это лишь твоя проблема. Всё дело в тебе, а не во мне, так что отпусти меня, — я дёргаю свою руку, и он отпускает меня, хотя замечаю, что делает это неохотно.
— Я не знал этого. Я всегда думал… — он всё ещё бормочет себе под нос, потерявшись в этом явно разоблачающем моменте.
— Какая разница. Я всё тот же человек, каким была на прошлой неделе, — только сейчас с очень сильным похмельем.
— Но я думал…
— Ты думал, что я испорченная стерва. Знаю. Поняла, — я вздыхаю. — Знаешь, по меркам частного детектива твои дедуктивные способности отвратительны. Зандер и Джоуи
