дозорной башне? Чтобы воины лишнего зелья не отхлебнули? — усмехнулась Татьяна, но потом покраснев и предположив, что сморозила чепуху, прикрыла рукой рот.
— И это тоже. — опустив глаза, слегка улыбнулся Леотир. — Основной задачей было подготовить места для приема раненых. Ведь в случае чего, надо было срочно оказывать помощь. Да и я уже к тому времени, наученный Севастьяном и, позже, магами в школе волшебства, умел лечить и знал побольше тех, кто учился со мной.
После сообщения, что враг у стен крепости, все поспешили занять свои места. Не было паники. Все словно заранее знали, кто куда должен встать и что делать. Воцарилась тишина. Время ожидания, что вот-вот начнется бой, казалось вечностью. Именно тогда, взглянув на воинов в полной боевой готовности, я ощущал, что слышу, как бьётся сердце каждого из них. Тук-тук-тук… Столько волнения в глазах людей, ожидания чего-то необъяснимого, страшного, я не видел никогда. Тогда, переживая не менее других, я сам лично ходил раздавал им зелье мужества.
Помню, как выглянув через бойницу, я увидел галеры, которые словно огромные черные рыбы двигались в сторону крепости. Ни единого факела. Темнота… Представляете? Но что-же было дальше… Подплыв на некоторое расстояние, они остановились. Через некоторое время фонтаны из огня, в буквальном смысле этого слова, омыли стены крепости!
— Греческий огонь? — уточнила Юлия, внимательно слушая рассказ Леотира.
— Да, он самый. Но такой силы, такой мощи мы не ожидали. Потом с галер полетели камни. Онагры метали в нас свои заряды один за другим. Видно было, что люди в крепости напуганы. Я бегал, разносил зелье, помогал перенести воинов с ожогами в безопасное место в укреплении. Всюду был дым, стена горела. Из-за всей этой гари и густого дыма было сложно прицеливаться и стрелять. От нас в сторону кораблей летели камни и стрелы. Взрывались и долетевшие до галер смеси, предложенные Севастьяном. В ту ночь маги все пришли на помощь.
— Страшно. Но если это такое начало, что-же было потом? — решила уточнить Татьяна, понимая, что если было такое бурное, огненное начало битвы, то чего можно ожидать от противника в дальнейшем?
— Начало было для нас ужасным. Стоял непонятный гул. Был слышен стук камней, которые ударяются о стены крепости, шелест стрел. Огонь, дым… Люди кричали, да что там кричали, орали от боли и страха. Это был какой-то кошмар… Но! Не забывайте, что смесь для Греческого огня потихоньку заканчивалась, а камни на галерах противника, способные причинить какие-то разрушения тоже не бесконечные, да и люди эти были пришлые. Всю войну в галерах не просидишь. Силами магов, точнее заклинаниями замораживания, которые мы освоили совсем недавно, вскоре удалось потушить очаги возгораний, а вот горящие галеры после попаданий магических смесей нашему противнику потушить было куда сложней. Сотни стрел, которые летели в сторону врага, не давали людям, выпрыгивающим с горящих кораблей, спастись. Наш отпор захватчикам был не менее жестоким, чем их первый удар. Тем временем, волшебники оказывали помощь пострадавшим воинам Византии, используя свои навыки исцелять при помощи магии.
В черном дыму, бегая по стене крепости, раздавая зелье меткости и мужества воинам, стрелкам, мы совсем не заметили, как наступило утро. Ни о какой учебе и школе речи не шло. Все были здесь, в самом пекле. В прямом смысле этого слова.
— Получается, что вы все это время лечили людей? В бою не участвовали?
— Зелье я разносил только в первые дни. Вскоре готовые огромные бочки напитка были в прямом доступе у воинов и те подходили и пили сами. Не до этого было.
— Что же делали Вы? — поинтересовалась Юлия.
— Я? — Леотир улыбнулся. — Про всех волшебников утверждать не берусь, каждый делал что-то полезное для Византии. А я попал в один из отрядов, которые действовали тайно, но весьма эффективно. Мы тихо, опять таки используя свои навыки, полученные в школе волшебства, пробирались к врагу ночью, и воздействовали на спящих в палатках воинов противника магией. Иногда я тянул из них силы, бывало отрабатывал навык помутнения сознания. Это их так обессиливало. Знаете, как забавно было наблюдать потом из укрытия?
Да уж, очень. — Подумала про себя Татьяна. И чего только не придумают.
— Вы только представьте, якобы отдохнувшие воины, которые должны идти в бой, выходят из палатки такими, словно их всю ночь заставляли воевать до изнеможения. Начальники их подталкивают, ругают сами не понимая происходящего. Те валятся с ног. Не буду скрывать, что после таких тайных вылазок, многие так и не просыпались. — разошелся в своих рассказах маг. — Что поделать, было и такое, перестараешься с вытягиванием маны, и так случайно отправляешь противника в вечный сон.
— Жестоко. — вдруг громко выпалила Татьяна.
— Это война. Здесь если не ты, то тебя..
— Это страшно. — занервничала девушка.
— Война всегда страшно, особенно когда принимаешь в ней непосредственное участие.
— Получается, вы убивали людей, и много. — уточнила Юлия.
— Вы меня осуждаете за это? — Леотир почувствовал некое недопонимание со стороны девушек.
Те замолчали. Это очень сложный выбор и осуждать мага они были не в праве. Они не жили в те времена и не испытывали всего того, что пережил он.
Войн в современном мире девушек, где гибнут люди, и порой совершенно непричастные к конфликтам, тоже предостаточно. Но многие видят их только на экранах в новостных лентах. Поэтому, сопоставив все за и против, сделав небольшую паузу в разговоре, каждая из них в мыслях все таки пришла к выводу, что нельзя осуждать человека за содеянное. Он тогда действовал так, как ему велели, и по сути был вольнонаемным магом, начинающим магом, который хотя бы знал за что он воюет.
Тут Леотир смог удивить девушек ещё сильнее.
— Послушайте, хочу вам прочитать один стих. Написан он был уже спустя годы после войны. Даже не знаю, кто автор, но почему-то засели строчки где-то глубоко в душе и не забываются:
Магические камушки-переводчики неизвестным чудом смогли, буквально на ходу срифмовать удобоваримый перевод для девушек на их родном языке:
Была война…
Летели всюду стрелы, камни.
Горели крыши, стены, корабли.
Страшнее не было времен тех давних.
Земля и море, были в смеси из крови.
Окутан дымом был Константинополь,
Вокруг стоял отвратный смрад.
Не хоронил людей никто, ни сколько.
Лежали друг на друге, стар и млад.
Одни за новый мир, свободу воевали.
Другим задумалось вернуть свое.
Вольготно крысы в городе шныряли,
Кружилось облаком голодным вороньё.
Врачи-волшебники лечить не успевали,
А зелье мужества лилось рекой.
Друзей тогда мы много потеряли.
Был страшный и кровавый бой.
На той войне убили Иоанна.
Отважно воинов он за собою вел.
Отравлена была стрела, кровила рана.
И молодым
