Книга Дорогая Эмми Блю - Лиа Луис

В пятницу Элиот приезжает рано. На полчаса раньше, чем его ждали. Я понимаю, что он приехал, только когда стаскиваю чемодан вниз и слышу его голос. Нахожу его в дверях кухни беседующим с Луизой, которая, как обычно, что-то мешает в огромной кастрюле.

– Я всегда ходила в «Шелби». Да тогда больше и пойти-то было некуда, – говорит она. – А с тех пор как его закрыли, я не была в Гастингсе – это, конечно, очень грустно.

Элиот отвечает что-то о невезучем владельце и займе под залог, а Луиза отвечает:

– Да, конечно, Клинт был хозяином с тех пор, как ему стукнуло двадцать один.

Я с трудом узнаю знакомую мне Луизу Датч.

– Привет, – кричу я, и Элиот поворачивается ко мне. На нём джинсы и белая футболка с логотипом группы, о которой я никогда не слышала, на груди; белый цвет оттеняет его золотистый загар. – Ты что-то сильно рано.

– Я тоже рад тебя видеть, – он улыбается, пожимает плечами. – Слышал, будут пробки, и выехал пораньше, но слухи не оправдались, и вот я к твоим услугам ещё лишних полчаса.

Луиза смотрит мимо него, чуть заметно улыбается мне, потом вновь переводит взгляд на кастрюлю. Пахнет чесноком и дымом. Уверена, она опять готовит либо овощное чили, либо чатни из всех помидоров, что вырастила у себя в зимнем саду.

– Ясно, – говорю я. – Хорошо, если ты готов, то я готова.

– Окей, – Элиот кивает. – Луиза, очень рад был познакомиться.

– И я тоже, – отвечает она. – До свидания, Эмми. Хорошей поездки.

Не помню, чтобы она когда-то раньше желала мне хорошей поездки. Не потому что она грубая, просто она слишком уж сама по себе. Будто боится отвлечься от дела или наговорить лишнего.

– Луиза кажется мне милой, – говорит Элиот, пристёгивая ремень.

– Ну да. Она тихая.

Элиот приподнимает тёмную бровь, смотрит через плечо в окно заднего вида.

– Хм, а мне она тихой не показалась.

– Может, ты ей понравился больше, чем я, – предполагаю я с улыбкой.

– Ну, меня трудно не полюбить.

– Думаю, она считает меня слишком нудной, – снова предполагаю я. – Не понимает, почему я постоянно таскаюсь во Францию, почему Люк ко мне вообще не приезжает. Говорит, что пароходами я путешествую чаще, чем автобусами, спрашивает, что у него не так с ногами. А ещё интересуется, видела ли я рубрику «Работа» в местной газете.

Элиот внимательно слушает, на лбу отчётливо видны хмурые складки.

– Может быть, она таким образом о тебе заботится?

– Может быть, – говорю я. – Но вместе с тем считает меня нелепой, вечно ноющей мечтательницей, которая не может вытащить голову из задницы.

– А ты не такая? – Элиот усмехается.

– Я много какая. Но уж точно не такая.

– Рад слышать, – Элиот заводит машину, придерживает рукой спинку моего сиденья. Гравий хрустит под колёсами. – Эмми не нелепая мечтательница, – говорит он.

– И может вытащить голову из задницы, – добавляю я.

– И может вытащить голову из задницы. Буду иметь в виду.

Мы проезжаем мимо реки, солнце отражается в воде серебряными пластинками, и я говорю, чтобы Элиот пихал меня локтем, если ему что-то от меня понадобится. Он выключает радио – исполнитель вопит так, будто стоит в паре миль от микрофона – и спрашивает:

– Что?

– Ты не против, если я надену наушники? Я слушаю подкаст, как стать лучшим шафером… ну или, в моём случае, шафериней.