я Ксихс, — третий кивнул, — а это Тусх и Скисх, — указал он на первого и второго. — Ну что ж, будем знакомы. В первом же нашем городе я передам твою информацию старейшину. А сейчас, пожалуй, пойду уже спать. Прохладная вода сильно клонит в сон.
— Я тоже пойду, — Тусх тоже вышел из воды.
— И мне пора, — встал Скисх. — Пусть пустыня хранит тебя.
Оставшись один, Туок закрыл глаза. Легкое течение воды и тихий плеск расслабляли. Мысли текли плавно, сменяя воспоминания друг за другом. За время его путешествия с ним произошло больше запоминающихся событий, чем за всю его жизнь. Несколько месяцев назад он и подумать не мог, что его жизнь так круто изменится. Когда он мечтал о профессии караванщика, он представлял опасности, с которыми справлялся играючи. На деле же оказалось, что это не так то просто. А частенько были ситуации, когда его спасали только вовремя подоспевшие друзья. Возможно, знай он наперед о всех трудностях, через которые ему пришлось пройти, он бы не согласился пойти в караванщики. Или согласился бы через несколько лет. Но сейчас уже ничего не изменить. И, возможно, так даже лучше.
В эту ночь пошел дождь. Первый в этом сезоне дождей.
— Что случилось? — Туок шел озираясь по сторонам.
Было утро. Ночной дождь давно закончился но утром пошел снова с удвоенной силой. Крупные теплые капли падали с низких грозовых туч, переполняя желобки по краям дорог, углубления и бассейны города. Они шли по улице к набережной, а вокруг по одному и группами стояли русалы, подняв лица к небу.
— Русалы приветствуют первый дождь, — Стих обернулся к Туоку. Он шел немного впереди вместе с Ксахсом и Найной.
— Русалы любят воду, а дождь это вода. Поэтому они очень радуются приходу сезона дождей. Первый дождь приносит с собой праздник. Сегодня будут гуляния, — Хасха, шедшая рядом, задумчиво улыбнулась.
Из ближайшего дома со смехом выбежала ребятня, а за ними пара взрослых. Почувствовав на себе капли дождя, они дружно подняли головы. Вода стекала ручьями по лицам и телу, пузырилась в лужах, бурлила в уносящихся вниз потоках. От земли поднимались испарения, делая окружающий мир немного эфемерным.
— Не люблю сезон дождей. Дышать становится так тяжело, — Хасха сделала глубокий вдох и шумно выдохнула.
— Вроде нормально, — Туок вдохнул наполненный ароматами зелени и мокрой земли воздух.
— Это потому, что ты привык к такому воздуху. В джунглях в сезон дождей вообще дышать невозможно. А драги привыкли к сухому воздуху пустыни. Да и Найна, скорей всего, тоже не привыкла к такому, — Вступил в разговор Кахс.
— Да, у нас такой духоты на улице не бывает. Да еще и с таким ливнем, — Найна шла опустив голову.
На пристане ситуация была такой же. Русалы приветствовали дождь стоя на мостах, лодках, баржах и кораблях. Подойдя к своему кораблю и получив разрешение от капитана в виде кивка, команда взошла на борт.
— Проходите пока в трюм. Не похоже, что вам нравится такая погода.
— И долго они так будут стоять? — спросил Туок, когда они спустились в трюм.
— Кто как. Бывает даже до полудня. Или пока дождь не закончится, — безразлично ответил Ксахс.
На их удачу дождь вскоре прекратился и они отплыли. От выглянувшего солнца вода начала быстро испаряться, сделав и без того влажный воздух, насыщенным, как туман. Поднявшиеся было на палубу драги из команды Найны, сразу спустились обратно, не в силах дышать густыми испарениями в горячем воздухе. Люди же остались смотреть на отдаляющийся берег.
— Воздух влажный почти как в бане. Только морем сильно пахнет, — Найна шумно и глубоко вдохнула.
— Что такое бане? — Туок оторвал взгляд от удаляющегося берега и вопросительно посмотрел на нее.
— Баня — это такая купальня. Внутри неё стоит печь, которая топится дровами до сильного жара. Когда ходят в баню, воду брызгают на неё, чтоб образовался пар.
— Зачем?
— Для здоровья. От высокой температуры раскрываются поры. Влажный воздух полезен для легких. Особенно баня хороша при простудных заболеваниях, если нет жара в теле. Люди в наших краях так делали с очень давних времён. Ещё и вениками из веток паримся, в смысле бьем по себе распаренным веником.
— А обычных купальней у вас нет? — Туок представил такое странное зрелище и посчитал это весьма глупым, но ничего не сказал — у каждого народа свои традиции.
— Есть, но баня лучше.
Туок посмотрел с недоверием.
— Когда доберемся, я попрошу Максима Рудольфовича сводить тебя в баню и попарить. Сам все поймешь.
— А кто это?
— Максим Рудольфович? Это профессор. Мой отец с ним работал, когда жив был. А теперь я с ним работаю.
— Так это имя?
— Имя и отчество. У людей так принято. Раньше ещё фамилии были. Но после великой катастрофы от фамилий стали отказываться. Людей то осталось совсем немного.
— А что такое отчество?
— Это… Как бы сказать? — Найна на мгновение задумалась. — Ну как второе имя, говорящее кто твой отец. Например, моего отца звали Алекс и я Найна Алексовна.
— Понятно. У нас, у орангов, если говорят о ком то, называют имя и поселение, откуда оранг.
— У вас жителей в поселениях гораздо меньше, чем людей в наших городах. Поэтому и хватает таких данных.
— Наверное ты права, — Туок заметил птицу, которая сначала кружила в высоте, а потом со скоростью дротика ринулась вниз, у самой водной глади вывернулась и, вырвав из воды извивающуюся рыбу, устремилась прочь. — Как много отличий между нашими народами.
— Мой народ может стать твоим, если ты захочешь, — она похлопала его по плечу. — Пойду узнаю у капитана, когда будет первая остановка.
Спустя какое-то время они подплыли к барже. Она стояла на якоре и служила плавучим причалом. С обоих сторон от баржи в стороны редким забором расходились плавучие вышки сцепленные между собой веревкой и в некоторых местах также закрепленные ко дну якорями. Они служили границей плантации. Сама баржа представляла собой платформу с небольшими домиками на ней. Одни из них служили жильем для рабочих, другие складами. На расстоянии около сотни шагов в обе стороны по границе плантации виднелись ещё точно такие же баржи.
Не приближаясь слишком близко, корабль замедлился на столько, что казалось совсем перестал двигаться. Когда наконец они причалили, солнце уже перешло во вторую половину дня. Как только опустили трап, русалы на барже и на корабле засуетились, напоминая муравьев в разворошённом муравейнике. С корабля выгружали бочки и тюки с водой, продуктами, рабочими материалами, солью, химическими веществами и прочим. На корабль же грузили отработанные и нуждающиеся
