ответил я ему в тон, – Википедия, всесильная Википедия.
– Ладно, не обижайся, я же не со зла. Это мы тебе прозвище с мужиками придумали. Ты же для нас словно привидение, творишь что хочешь под носом, а мы и не видим. Меня Вадим зовут! – Он протянул мне руку.
Я с лёгкостью пошёл на мировую. Не желал я ни с кем ругаться, итак уже утро в унитаз спустил.
– Борис, – представился я. – Какая программа на сегодня? Очередная порция безумия, приправленная пряностью физических мучений?
Вадим расхохотался в голос.
– А ты забавный, пошли завтракать, тебя уже все ждут.
Вадим вывел меня в небольшой коридор, и мы сразу очутились в гостиной комнате. Старые обои советского стиля и здесь украшали стены, увешанные маленькими репродукциями бессмысленных натюрмортов. У стены стоял рояль, пожалуй такой же ветхий, как и вся обстановка в квартире, возможно даже старше. На узком подоконнике грелись в лучах солнца какие-то с трудом выживающие без влаги цветы. В углу комнаты, на потрёпанной тумбочке восседала главная звезда декораций – цветной телевизор «Таурас Ц-257Д», похоже, что именно он в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году, со своими собратьями участвовал в дебютном марше по социалистическим городам республики. Гордо, с невысокого ветхого пьедестала, он взирал на крепкий дубовый и столь же старый обеденный стол, занявший своё место посреди гостиной. За столом уже на новеньком, слегка отдающим советским модернизмом, диване-бабочке, сидели двое мужчин примерно моего возраста и конечно Залика.
По всей видимости, наше появление прервало лёгкую непринуждённую беседу. На обращённых к нам лицах хозяев дома застыла весёлая улыбка. Залика поднялась и вышла из-за стола. Приблизившись, она внимательно осмотрела меня.
– Отлично выглядишь, Борис, – одобряюще кивнула она. – Как себя чувствуешь?
– Уже неплохо, спасибо. – Действие губительного кофейно-никотинового коктейля постепенно покидало организм, и мне и впрямь было лучше, я даже слегка повеселел, попав в атмосферу бабушкиной квартиры. Странно, что вчера я не заметил всей данной прелести, возможно, был слишком возбуждён.
– Знакомься, Игорь, – сказала Залика и из-за стола поднялся и цепляя серую скатерть протянул мне ладонь один из мужчин. Его серьёзный взгляд странно контрастировал с юным возрастом, прямой острый нос, крупный подбородок, ему бы в Голливуд Суперменов играть, я пожал ему руку, – знакомься, Алексей, – продолжала Залика. С дивана встал второй мужчина с пижонскими усиками, плавно переходящими в такую же пижонскую бородку и пожал мне руку, слегка улыбнувшись. Хозяйка указала мне на стул: – Присаживайся Боря, будь гостем, завтрак уже почти готов.
Я уселся на подготовленный для меня стул на торце. Вадим же занял место обособленно у широкого края стола, и я вдруг понял кто здесь главный. Его живой беззаботный взгляд и задорная ухмылка на лице, создавала у меня в уме иное впечатление об этом человеке. Беспечный, оптимистичный приятель, друг, товарищ, но не лидер.
– Ну, как у нас дела? – игриво поинтересовался Вадим, обращаясь к восседавшим на диване. Сразу захотелось дать ему подзатыльник. «Ну, ведь глупое же выражение!».
– Всё отлично, Вадик, – ответила Залика. – Вот, пока вас дожидались, я ребятам рассказывала, как мы вчера с тобой в магазин сходили.
– Ох, – восхищённо продекламировал Вадим, – мы с тобой оттуда выходили как Наполеон из Москвы. – И все четверо рассмеялись.
– Я объясню, – сказала Залика обращаясь ко мне и продолжая посмеиваться, – мы с Вадиком вчера заходили в магазин тебе за продуктами, так там Попутчиковские шестёрки болтались зачем-то, ну мы им и наподдали, магазинчик хрупкий оказался и продукты пришлось доставать уже из-под обломков здания.
– Это, какие ещё Попутчиковские шестёрки? – заинтересовался я.
– Ну, коллеги твои бывшие – Арментариями зовутся. – И четвёрка опять захихикала.
– Э, ребята, вы чего? – возмутился я. – Они же все неплохие люди, зачем же так?
Лицо Вадима изменилось до неузнаваемости, глупую ухмылку сменила прямая линия губ, взгляд стал серьёзным, показалось, что даже морщины на лице заняли свои законные места.
– Боря, не обижайся, но ты уже давно не Арментарий и должен осознавать то кем они являются. – Предводитель партизан удержал паузу. Да, я знал кто такие Пасущие и прекрасно понимал, что полгода отслужил с бывшими отморозками и культурно падшими людьми, пользующимися лишь теми участками мозга, что им тщательно промыли. Но я не мог списать их в состав пушечного мяса. Вадим продолжал: – Ты должен ужиться с той мыслью, что твои бывшие соратники, теперь твои враги, и тебе придётся их убивать, если сам хочешь остаться в живых.
– А чего потешаться то с этого? – не унимался я.
– Мы уже достаточно долго бодаемся с системой Арментариев, Борис, – ответила Залика. – Если мы будем заострять внимание на каждом подобном инциденте, которые, к слову, не редкость, мы с ума сойдём. А суть шутки ты не понял, – Залика замялась. – Ну знаешь такое выражение «Ни фига себе за хлебушком сходили»?
Да, я уже где-то слышал такую фразу, и да, я не понял сути юмора, но я понял то, что коробило меня с момента появления улыбчивого Вадима. Радостная беззаботность на лицах, странная атмосфера квартиры, свежие цветы на подоконнике, это всё лишь декорация, защитный барьер для людей давно обезумивших от нескончаемой борьбы. Я в очередной раз убедился в том что, какими бы возможностями не обладал человек, какая бы власть не теплилась в его руках, он всегда останется человеком, стопроцентно зависимым от хрупкости эмоционального состояния. Они ничем не отличались от Пасущих. Просто их цель была и моей целью – достучаться до тщательно скрываемой правды и положить конец бессмысленной жестокости правления божественных Наместников.
– И как долго длится война? – полюбопытствовал я, смущённый тем, что, по словам погибшего Петра, никаких инцидентов не наблюдалось вовсе.
– Начало войны было положено на территории заброшенной стройки. – Ответила Залика.
– Неделю назад я беседовал со своим бывшим коллегой, насколько мне известно от него, за год никаких стычек с вами не случалось, что-то не вяжется.
– Боря, тебя смогли убедить, что ты вышел в патруль сразу после инициации, хотя ты неделю провалялся в подвале в собственных экскрементах, для Преемников не существует сложностей, даже в такой задаче как сокрытие войны. – Залика подняла брови и покачала головой, – Я удивлена, что ты всё ещё задаёшь подобные вопросы.
– Залика, душечка моя, – встрял в разговор Вадим. – Мой преподаватель по химии в средней школе утверждал, что глупых вопросов не бывает, в отличие от глупых ответов. Не суди строго юношу. – Он обратился ко мне, – Борис, я знаю, что у тебя скопился огромный багаж вопросов. Во время телепатической передачи информации ты не получил всех ответов по известной тебе причине, потому что
