Ага, история прекраснее некуда, с учётом того, что это мне его на себе тащить, – упёр руки в бока Грег, но смирился. – Далече хоть нести придётся?
– Нет. В таверне, тут совсем неподалёку, хозяюшка умеет хранить любые тайны. Я у неё не первый раз ночую, чтобы в этом убедиться. Там этот парень сможет привести себя в порядок и вы, прелестница, – это он уже к Эветте, – сможете спокойно вернуться домой… Могу я, кстати, узнать ваше милое имя?
Бард подскочил к моей подруге и прильнул устами к тыльной стороне её ладони. Его губы задержались на коже дольше, чем это дозволяли правила приличия. Сборник мирского этикета мэтр Алхимик принёс вместе с ингредиентами для красок и потребовал тщательного его изучения. Мне такие знания казались лишними, но указание я выполнял. И до сих пор, несмотря на смерть учителя, посвящал этой занудной книге по полчаса в день.
– Эветта, – смущённо ответила между тем Эветта.
– Тонкая веточка. Ах, вам так идёт это имя! А я Арнео. Это означает…
– Бегущий за небесами, – перевела за него Эветта, и бард с восторгом поднял руки вверх.
– Прекрасно! День прожит не зря, коли мне довелось познакомиться с такой удивительной и непревзойдённо умной красавицей!
«Эх, если бы знать, чем всё завершится, то сам бы подошёл и отдал все оставшиеся монеты!» – недовольно пророчески подумал я, отнюдь не испытывая от встречи с Арнео восторга. Но затем я посмотрел на сбитые до крови костяшки на кулаках и отчего-то довольно улыбнулся.
Дальнейший путь прошёл без приключений. Я только на несколько секунд задержался у порога, внимательно рассматривая жилище семейства, к которому спешил. Днём я как-то не особо уделил этому внимание, но дом очень изменился. Яркая вывеска исчезла. Стены следовало штукатурить. Черепицу и крыльцо подправлять… Наверное, стань я подмастерьем Гастона, то остался бы здесь жить. Это мог бы быть мой дом. И моя названая семья.
… Кто знает? Вдруг бы я взаправду даже на одной из внучек этого сварливого старика женился?
От сей мысли меня передёрнуло, и я всё же открыл дверь.
– О, наш гость вернулся! – выражая щенячий восторг, тут же воскликнула вдовушка. Она вместе с мастером Гастоном стояла возле прилавка, оставшегося в доме несмотря на нынешнюю ненадобность, и о чём-то с ним беседовала.
– Чему ты так радуешься, Аннет? – сурово взглянул на неё отец. – Вдруг он без красок?
– Да с красками я, – я поставил корзину на прилавок, а затем протянул Аннет сумку. – И ещё кое с чем. Уверен, кролик в вине, приготовленный по вашему рецепту, украсит любой ужин, сударыня.
– Ого, ничего себе зверь! – вытаскивая за шкурку огромного кролика, искренне поразилась она. – Такого аж на два ужина хватит. Только, чтобы его приготовить, время понадобится.
– Я подожду.
Женщина ушла, оставляя меня с мастером Гастоном наедине. Красильщик уже принялся неспешно доставать из корзины баночки с порошками. Он откручивал крышки, принюхивался, пальцами растирал содержимое.
– Довольны?
– Да. Качество хорошее, а уж количество… – заключил старик, поглядев на меня едва благодарным взглядом. Но на большее его не хватило. Чем-то он был недоволен, раз сухо поинтересовался. – Только зачем зайца притащил? Чтобы ночевать остаться? Теперь же до начала комендантского часа уйти не сможешь.
На самом деле я всего лишь хотел достойно поужинать, но раз речь зашла о ночёвке, то… а почему бы и нет? Тем более, не так давно Мишель намекнула, что комната здесь найдётся.
– Мысль остановиться на ночь у вас в доме мне нравится. Можете даже особо не утруждать себя, мне хватит постели на кухне.
– Привык жить у меня на дармовщинку. За два месяца ни единой монеты за постой не заплатил, негодник!
– Так уж сложилось, что с вами я расплачиваюсь исключительно собственными услугами.
– И какую предложишь теперь? За краски-то своя цена имелась, и моя кухня в неё не входила.
Он смотрел на меня так пристально, что кто-либо другой определённо бы смутился. Но меня подобные взгляды редко трогали. Вместо размышлений, что там у кого-то может быть в голове, я предпочитал жить по своему разумению.
– А чего предлагать? – пожал я плечами. – Делать надо.
После этих слов я заглянул на кухню и, принеся извинения за вмешательство, забрал из сумки петли и сало. Затем подошёл к двери в кладовую. Осмотр принёс неутешительный вывод. Как-то не учёл я, что никакого инструмента для вытаскивания старых ржавых гвоздей у меня не имеется. А на мой вопрос о клещах прозвучал ответ, что в доме такого отродясь не было.
– Похоже, чтобы починить дверь, придётся сначала её снести как‑то. И хорошо б, чтобы вышли гвозди, а не дерево сломалось. Она насквозь трухлявая, наверное, – с сожалением признался я мастеру Гастону, внимательно и молчаливо наблюдающему за моими кропотливыми манипуляциями.
Старик с секунд десять никак не реагировал на мои слова, а затем печально вздохнул, качая головой.
– Ремонтник из тебя хоть куда, – заключив так, он распрямил сутулые плечи и добавил: – Пойду я отсюда. Не стану смотреть на это безобразие. Но ты оставайся и твори, что хочешь… Девочки, проводите меня наверх.
Любопытным Герде и Мишель пришлось уйти. Я искренне обрадовался тому, что остался в холле один и, пока свидетелей не было, со всей силы ударил ногой дверь. Почти сразу пришлось попрыгать на второй, прижимая к себе едва не размозженную конечность. Затем произошла попытка с разбега боком. И ещё раз. Уже другим. Что-то заскрипело и хрустнуло. И мне показалось, что это мои зубы и кости, потому что насквозь трухлявая дверь продолжала стоять, как ни в чём не бывало.
– Может, её просто с петель снять? – пожалела здоровье гостя Мишель, перегибаясь через перила.
Раздался смешок невидимой для меня Герды. Я на него не обиделся, потому что действительно ощутил себя идиотом. Кузнец же показывал, как стыковались штырём обе части петли. С чего я взял, что следовало сначала собрать механизм, а только потом приколачивать?!
Не говоря ни слова, я открыл дверь и, недовольно поджав губу, скрутил удерживающую стержень гайку. Тот со звоном выпал. А потом и второй. Тяжёлая дверь тут же вознамерилась упасть, хороня меня под собой, но, видимо, реакцией я обладал более острой, нежели остротой технического ума. Удержать дверное полотно удалось. И в целом, при помощи принесённого Мишель топора, в течение полутора часов получилось покончить как с ремонтом, так и с желанием осуществлять подобное своими руками. Отныне и во веки веков!
Зато кролик как раз потушился.
– Арьнен, – тихо обратилась ко мне девушка. –
