загонщицы, вернула ее обратно на полку.
Сирена хмыкнула.
– Скай подарил, да?
В этот момент мое сердце буквально рухнуло в пятки.
Откуда она знает?
Пред внутренним взором тут же встало воспоминание о столе в комнате Монтего, сплошь уставленном готовыми поделками и еще сырыми заготовками. Не могла же Сирена видеть? Или могла?
– Была в его комнате? – буквально прочитала мою мысль девушка. Вот только вопрос этот предназначался мне.
И надо было что-то ответить. Перевести тему. Или свести все к шутке. Но я не нашла ничего лучше, чем ответить вопросом на вопрос:
– Ты, видимо, тоже?
Сирена рассмеялась. Громко, заливисто. И мне не нужен был ее ответ, чтобы понять. Была, непременно была. И понимание этого болезненно полоснуло по сердцу.
– Ну, там много кто побывал… Ты, я…
– Вряд ли цели нашего визита совпадали! – поспешила прервать Сирену.
Я не хотела это обсуждать. Не хотела слушать ее. А еще больше не хотела, чтобы Сирена думала, будто я одна из тех легкодоступных девиц, что готовы с разбегу прыгнуть в койку к первому понравившемуся парню.
– Знаешь, почему все девчонки так хотят с ним переспать? – вопреки моим желаниям, загонщица и не думала прекращать этот разговор. Словно нарочно давила на больную мозоль. Расшатывала мое и так висящее на волоске самообладание.
– Представления не имею, – фыркнула я и рывком направилась к шкафу, убирая лишние вещи и купальные принадлежности.
Сирена на мгновение затихла. И я уже было подумала, что мне удастся избежать дальнейших подробностей. Но загонщица явно вознамерилась меня добить. Одногруппница прошла к кровати, плюхнулась на матрас, жалобно скрипнувший под ее весом, и, закинув длинные ноги на изголовье, принялась рассказывать:
– Это потому, что он точно знает, чего ты хочешь. Он словно… как бы объяснить… влезает в твое нутро. Чувствует, где надо прикоснуться, чтобы тебе было приятно. Где поцеловать, а где с силой прижать. Как надо двигаться, чтобы доставить максимальное удовольствие…
– Сирена, прошу, избавь меня от этих подробностей! – не выдержала я. И, резко развернувшись, гневно посмотрела ей в глаза. – Мне плевать, чем вы там занимаетесь с Монтего! Я не хочу об этом слышать. Не хочу этого знать. Понятно?
И пока Сирена не успела вставить еще чего-нибудь на эту тему, резко захлопнула шкаф и направилась к постели.
– И вообще уже поздно. Давай спать.
Я погасила свет и нырнула под одеяло, накрылась с головой, словно это могло спасти от внимания соседки. Могло защитить от неприятных мыслей, поселившихся в голове.
Увы, но все радостное воодушевление, сопровождавшее меня последние дни, испарилось, будто его и не было вовсе. А настроение стремилось скатиться в самую глубокую, в самую темную пропасть.
И как я ни стремилась выбросить дурные мысли, в голове упрямо крутился лишь один вопрос: то, о чем говорила Сирена, как давно это было? До поцелуя в темной комнате… или после?
* * *
В день гонок академия буквально бурлила от радостного предвкушения.
Занятий сегодня не было. А потому, вскоре после завтрака, сбившись в веселые дружные группы, студенты потянулись к корпусу стихийников. Да, гонки на полночниках, как это ни парадоксально, проводились не на нашем полигоне, а в стенах синего факультета.
Огромное здание кольцом опоясывало песчаную арену под открытым небом. В пасмурную погоду и ночью над ареной смыкался шатер. Сегодня же в этом не было никакой необходимости. Погода выдалась ясная и безветренная, ни капли не напоминающая о скором приближении зимы.
Но что самое важное – наблюдать за соревнованиями можно было прямо из окон и внутренних балкончиков, выходящих на тренировочную площадку. И, конечно, почти все студенты спешили занять места повыше, этаже на третьем, а лучше на четвертом, чтобы не упустить ни единой детали предстоящей гонки. Остальные же, менее расторопные зрители, занимали свободные балкончики пониже. Или усаживались на невысоких деревянных трибунах, расположенных на самой арене.
Я всех этих тонкостей, конечно, не знала. Благо у меня был Шелдон, который, кажется, успел изучить всю доступную информацию как о самих гонках, так и о корпусе стихийников, и потому уверенно вел меня вперед, крепко удерживая за руку, чтобы я ненароком не потерялась в толпе.
Только теперь, оказавшись на гонках, я впервые почувствовала, какое огромное количествово адептов учится в Маджериуме. Смотровые площадки буквально ломились от потока людей. Нам с трудом удалось найти свободный клочок пространства на третьем этаже. На самом деле, я была не прочь переместиться пониже. Толкотня и давка меня отнюдь не прельщали. Но Шелдон был категорически не согласен на меньшее. Так что пришлось терпеть ради друга.
А еще я заметила, что большинство студентов сегодня предпочли ученической форме свою обычную одежду. Парни облачились в брюки и свободные рубашки. Многие девушки надели платья и распустили волосы. Украсили себя причудливыми заколками и брошками. Одна лишь я не подумала о том, что надо одеться понаряднее, заявившись на гонки в привычной черной форме загонщиков. Да еще эта коса, в которую я вечно заплетала волосы, чтобы не мешали на занятиях.
Я еще раз огляделась по сторонам, скользнула по пышным нарядам девиц, что веселой щебечущей стайкой расположились неподалеку, и решительно сдернула ленту с волос. Мне тоже хотелось праздника. Хотелось, чтобы хоть что-то сегодня было не так, как в остальные дни. И, как бы странно это ни звучало, мне впервые хотелось выглядеть красивой.
Я не видела Ская ни вчера вечером, ни сегодня с утра. И предвкушение предстоящих соревнований мешалось с неуверенностью: а не забыл ли он вовсе о моем существовании?
– Ты погляди, какие тут пространственные руны! – Шелдон, как всегда, пришел на выручку, перетянув мое внимание.
Парень указывал пальцем на огромные округлые колонны, стоящие по всей окружности арены. И теперь, проследив за его жестом, я заметила и сияющие голубые символы на гладкой каменной поверхности. Руны расширения пространства.
– Совсем свежие. Даже мерцают. Интересно, как сильно они расширяют пространство?
– Настолько, чтобы тут могли поместиться с десяток полночников? – улыбнулась я.
На самом деле этот вопрос волновал меня с самого дня объявления гонок. Насколько бы большим ни был корпус стихийников, вместить десять чернокрылов, парящих в воздухе, было не под силу ни одному зданию. Но теперь, когда я увидела руны, все встало на свои места.
– Двенадцать! – поправил меня парень. – Участников будет двенадцать! Ох, гляди-гляди. Вон они!
Я тут же вскинула голову к небу и подалась вперед, свешиваясь с балкончика. Порыв ветра от приближающихся бестиаллий взметнул волосы, и я на мгновение ослепла. Но уже в следующий миг увидела, как огромный чернокрыл повис на внутренней стене арены, вцепившись загнутыми когтями в каменный выступ. Вниз посыпалась каменная крошка, а стоящие рядом студенты испуганно шарахнулись назад. Толпа ахнула, раздался высокий девичий визг. А сидящий на загривке полночника загонщик весело расхохотался, сверкая белозубой улыбкой. Крайне довольный собственной
