не чувствовал боли в этот момент. Ах ты, скотина! Не признаешь честный джедайский поединок? Схватив Сайгатрон, бахнул несколько раз в ответку сквозь пробитые дыры. Плазма вылетала из ствола цельными и рассеянными сгустками. Сменив батарею бластера, шарахнул еще несколько раз, пнул дверь и кубарем влетел в помещение.
А здесь явно живут, отметило сознание, пока глаза выискивали цель. Ковры, мебель из массива, флаги со свастикой и портрет палпатина — повелителя ситхов. Я узнал его рожу по зализанной челке и мелким усикам. Но где же Дарт Ульрих? Не терпелось его аннигилировать. Я двигался вперед, отпинывая по сторонам резные стулья и кожаные кресла. Сила бежит во мне, и я един с Силой. Она не даст застать меня врасплох.
Что-то зашуршало за огромным столом, заваленным бумагами, чернильницами и прочей ретро-канцелярией. Я поднял ствол и выстрели в лампу с бежевым кожаным абажуром. В ту же секунды из-под стола выскочил Дарт Ульрих. Бросив на пол имперский шмайссотрон, он вскинул руки. Ага, заряды закончились! Торжествующая улыбка тронула мое сосредоточенное лицо.
— Нихт шиссен! Нихт шиссен! — сухо трещал голос через динамики.
Хоть я и не силен в языке ситхов, но понял, что сказал темный лорд. Я опустил суровое дуло Сайготрона. Нет, ты не умрешь от презренного бластера. Я снял с пояса и активировал лазерный меч. Дарт Ульрих испуганно завопил, когда гудящая сабля описала дугу. Отправляйся в преисподнюю! Я практически видел, как пронзаю черный бронекостюм, как голова в каске срывается с плеч… но в этот миг все мое тело пронзила чудовищная непередаваемая боль.
Меня скрутило, меч выпал из парализованных рук. Я закричал. Мастер Йода, приди на помощь! Сила, где же ты?! Сквозь меркнущее сознание доносился зловещий хохот Ульриха. Я пытался встать, но жгучая боль расплавленной лавой струилась по всем нервным окончаниям, терзая синапсы и аксоны. Это конец… Из последних сил мне удалось сфокусировать зрение. Черная фигура встала надо мной, заслонив свет ламп.
— Данке шон, фрау Антонина, — прогудел он.
А через минуту рядом с ним появилась вторая фигура. Теща! Старческое лицо растянулось в кривой усмешке. Из ноздрей старой ведьмы выходили какие-то трубки, соединенные с баллонами на спине, в руках парализатор, а в глазах жажда смерти. В следующий миг все поглотила багровая пелена.
Глава 19
Меня выбросило в гиперпространство. Космический холод пронизывал насквозь. Ну, вот и все, походу дела, ты умер, Санек. Что это за место? Неужели сюда попадают все джедаи? Калейдоскоп непонятно чего, где нет времени, нет ориентиров и привычной метрики пространства, где каждую секунду рождаются и умирают целые вселенные. Где, черт побери, Йода? И тут я услышал знакомое хихиканье.
— За мной следовать должен ты. — Зеленый чебуратор возник передо мной в облаке света.
— Где мы, блин? — спросил я.
— В изнанке мира находишься ты, Санек. Не место здесь падаванам глупым с левелом непрокаченным!
Я не успел ничего больше спросить — ушастый подскочил и зарядил своей клюкой прямо в лоб. Раздался протяжный звук гонга. Ближайшая точка сингулярности распахнула алчную пасть, я закричал, проваливаясь в бездну. Скорость стремительно росла, пятнышко света впереди раздувалось, обретая объем. И вот, я уже летел, как спутник на орбите, разглядывая заснеженные материки родной планеты. Свободными от снегов оставались только экваториальные области — Центральная Африка, Индия, Южная Америка. В Северной Америке бушевал Йеллоустоун. Потоки магмы, изрыгались, как кровь из открытой раны, шлейфы пепла и дыма, словно змеи, тянулись через половину пендосского континента, сверкая холодными вспышками молний.
Я так засмотрелся, что чуть не влетел в огромную кучу металла. Да это же МКС! Я задержался немного, разглядывая мертвую станцию. Несколько солнечных батарей было разбито, один из модулей черный от копоти, в другом пробоина, словно кто-то из пушки обстрелял. Неподалеку в открытом космосе парили два тела без скафандров. Подлетев ближе, я различил нерусские имена, на одном шеврон НАСА, на другом — значок Европейского Космического Агентства. И у каждого аккуратная дырочка во лбу. Наверно, когда начался БП, наши космонавты избивались от представителей вражеского государства. Хотя, возможно, те напали первыми, судя по разрушениям, здесь кипел бой.
Но станция была отнюдь не мертва, как показалось ранее. В одном из модулей желтыми пятнышками светились иллюминаторы. Заглянув туда, я увидел двух небритых космонавтов. Наши, стопудов. Они что-то выращивали в больших стеклянных боксах. Красавцы, походу организовали орбитальную оранжерею! Но что это они там ростят? Лук, морковь, сельдерей? Приглядевшись более внимательно, я даже моргнул несколько раз. Что? Каннабис в космосе? Хотя, почему бы и нет.
Я хотел понаблюдать еще, но меня потащило дальше, будто жестокая гравитация дернула за воротник. Теперь я падал с огромной скорости. Проскочив слоеный пирог облаков, вместе с отравленным радиацией ветром, я летел над выжженными городами, разрушенными плотинами, оплавленными исполинскими язвами — следами ядерных ударов.
Но не все населенные пункты были уничтожены. Маленькие городки, деревни, поселки, в основном, уцелели. Охраняемые периметры, пулеметные гнезда, стены, колючая проволока, противотанковые рвы. Где-то все еще бушевала война. Я видел бегущих по белым полям человечков с оружием в руках, видел танки, расстреливающие обороняющийся город, слышал гром сотен орудий и свист снарядов. Неужели эта битва за ресурсы никогда не закончится? Когда этим глупцам надоест убивать друг друга?
Меня несло дальше. На Север. Обгоревшие пеньки зданий, покореженная и отброшенная на сотни метров тарелка Зенит-арены, указывали на то, что здесь когда-то была жизнь. Но пролетая над Петрозаводском, сердце потеплело от радости. Родному городу, видимо не досталось боеголовки. Светились окна домов, проезжали редкие автомобили, в основном патрули, над зданием администрации гордо реел непонятный флаг с какими-то рунами.
Я летел все дальше и дальше. Над лесами, сопками, маленькими деревушками. Даже сделал круг над оккупированной Кандалакшей. Потом снова тайга, покрытые льдом озера, реки. Наконец, как в водоворот, меня втянуло в темный зрачок пещеры. Пролетев храпящего Вована, затем лабиринт подземных ходов, тайный бункер безумных фрицев, мой разум ворвался-таки в свое бренное, но мускулистое, тело.
***
Реальность встретила сурово. Первое что я ощутил — холод и жесткость металлического ложа. Конечности были зафиксированы в прочных кандалах. Блин, да эти сволочи содрали с меня всю одежду, даже тактические трусы! Раздался звон, будто кто-то перебирал в лотке хирургические инструменты. Я осторожно приоткрыл глаз.
— Ульрих, Ульрих! Он очнулся! — запрыгала старуха, наставляя на меня гребаный парализатор.
— Это не есть быть, — прохрипел голос вне поля зрения. — Инъекция вырубайтен человекен на двенадцать чассен!
Уже не таясь, я открыл оба глаза. Что за
