И грамоту ответную составил, а в ней так написал: «Александр царь, над царями царь, сестре моей Клитеврии, марсидонской царице, радоваться! Грамоту вашу получил и послание ваше прочел, а за дары ваши благодарю. И не посылайте к нам красивых женщин: мы диких женщин одолели, как же захотим, чтобы вы, женщины, нас победили? И копье свое к вам посылаю, пусть вместо меня царствует, и тридцать тысяч воинов пришлите мне на помощь, так как хочу идти на марсидонского царя, на Евремитра, ибо не хочет он подчиниться власти нашей».
И оттуда пошел Александр на Евремитра, на марсидонского царя.[164] Евремитр, об этом услышав, все войско свое собрал, а восемьсот тысяч вооруженных людей послал в сторожевой отряд, веля им захватить передовой дозор Александров. Александр, узнав об этом, послал воеводу Селевка с тысячью тысяч воинов, веля им скрыться неподалеку. Когда же Евремитр со своим войском хотел напасть на Александра, Селевк вышел внезапно ему навстречу и разбил его войско, а самого царя живым привел к Александру. Александр же повелел отрубить ему голову.
Услышав об этом, языческие народы[165] испугались и побежали на север. Александр преследовал их до высоких гор, которые называются Севери, и, найдя тут подходящее место, замуровал их в горах, чтобы не вышли они на земли, населенные людьми. Став тут, помолился Александр так: «Боже великий, невидимый для созданных тобой, сотворивший небо и землю своим словом: ты сказал — и совершилось, ты повелел — и создано было. Ты бог вечный и изначальный, по твоей воле и я все делаю, передал в руки твои весь мир. Так молю я всехвальное имя твое: услышь меня, господи, и в час этот исполни просьбу мою и повели этим двум горам сдвинуться». И в тот же час две горы сблизились на двенадцать локтей. Александр, увидев это, прославил бога и соорудил здесь огромные медные врата и помазал их сунклитом.[166] Сунклит — это такое вещество, которое ни огонь не берет, ни железо его не сечет. А за теми воротами на триста поприщ насадил кустарник и тут заключил языческие народы. Ворота те называются аспидовыми, а народы, которые заключил Александр, таковы: готти и маготи, нинагосеи и агиеси, занихи, наванриси, фетии и аневьи, афарзании, клемиади, занетири, и теяни, и мартиане, и хамони, агриматри, и ануфагеи псоглавые, и фардеи, ананени и салатари;[167] это все были многочисленные языческие народы, которые Александр замуровал за идолопоклонство их. Оттуда вновь вернулся он в обитаемую землю и многие города и острова завоевал острием меча своего.
Услышав о возвращении его, Клеопила Кандакия, марсидонская царица,[168] послала изографа искусного (по-нашему живописца), чтобы изобразил он Александра. Изограф же написал портрет его и принес царице Кандакее. Поразилась царица красоте лица Александра и сохранила тот портрет в своей спальне. Знала она хитрость Александрову, как во всякий город проникал под видом посла. Услышав об этом, царица Клеопила Кандакея и надеялась его захватить.
Приблизился Александр к земле марсидонской царицы, и, узнав об этом, Кандавкус, сын царицы Кандакии, бежал из страны своей с женой своей и богатствами своими к матери, царице Клеопиле. Евагрид же, силурийский царь,[169] увидев его бегущего в страхе перед Александром, напал, войско его разбил, а жену и дочь его пленил и захватил все его богатства. Лишь Кандавкусу с сотней конников удалось ускользнуть в Марсидон. Наутро Александровы дозорные схватили его и спросили: «Кто ты и откуда?». И сказал он им всю правду. Привели его к Александру. Александр, узнав, что Кандавкус, сын Кандакии царицы, пойман и находится у него, воеводу Антиоха вместо себя посадил на царский престол,[170] а сам как один из воевод стал перед Антиохом (ибо задумал сам идти послом в Марсидонское царство) и сказал Антиоху: «Вели мне привести к тебе Кандавкуса». И привел Александр Кандавкуса, и перед Антиохом поставил, тот же спросил Кандавкуса: «Откуда бежал ты и как попал в мои руки?». Отвечал Кандавкус: «В страхе перед тобой бежал к матери моей, царице марсидонской Кандакии. А Евагрид, силурийский царь, напал и разбил меня, и все богатства мои захватил, и жену, и дочь, я лишь один убежал и наткнулся на дозор твой, схватили меня и к тебе привели. Испытал на себе судьбу некоего несчастного человека из притчи,[171] который, спасаясь от льва, забрался на высокое дерево и, уцепившись за макушку, думал в страхе о горькой судьбе своей. А взглянув на вершину дерева, увидел там огромного змея, который готовился его проглотить, и в отчаяние пришел». Антиох, восседая на царском престоле, сказал Кандавкусу: «С несчастными всегда много бед случается, и смерть их нежданно настигает. Ты же, несчастный, откуда ко мне попал? Я ведь могу тебе вернуть жену твою и дочь твою, и богатство твое все».
Сказав так, Антиох велел позвать Александра и обратился к нему: «Антиох воевода! Возьми все войско свое и пойди с Кандавкусом на Евагрида, силурийского царя. И если Кандавкусову жену и дочь, и все богатство его он возвратит, то и его приведи ко мне. Если же не возвратит всего, что отнял, то всю землю Евагрида захвати, города его разрушь, а его, связав, приведи ко мне живым. И когда это совершишь, тогда пошлю тебя с посольством к матери Кандавкуса, Клеопиле, царице марсидонской». Кандавкус, услышав это, шлем свой снял и, припав к ноге Антиоховой, поклонился ему, принимая его за Александра, и сказал: «Великий царь Александр! Всех рабов своих ты милуешь, и за это бог сделал тебя царем над всем миром. И как привелось мне увидеть тебя, то постигшие меня беды на радость переменились». Так сказал Кандавкус, поклонившись Антиоху.
Александр с Кандавкусом пошел на Евагрида, силурийского царя, взяв с собой четыреста тысяч отборных воинов. Дорогой спросил Александр Кандавкуса: «Если жену тебе возвращу, как ты меня отблагодаришь?». Кандавкус ответил ему: «Невозможно этого выразить словами, если совершишь такое доброе дело и если ты сможешь постараться для меня, то, когда (возвратимся, буду умолять Александра, чтобы он отпустил тебя послом к матери моей, а она отблагодарит тебя и воздаст тебе большие почести, и одарит, и наречет тебя своим третьим сыном». Когда достигли они земли Евагридовой, на три отряда войско свое разделили; сто тысяч — землю пленить, сто тысяч — на столицу Евагридову, а сто тысяч в окрестностях города скрыли. Поймали человека земли той и, вручив ему грамоту, послали к Евагриду. А в
