душе, глупо и не имеет смысла отрицать и убеждать себя в обратном. Я ощущаю какое-то единение душ между нами. Это трудно понять, это можно только почувствовать. Под этим, наверное, и подразумевают, как единое целое. Целое! Разве могут быть два человека единым целым? Чушь! Возможно, и нет…
И если это любовь, она не похожа на бурную, всепоглощающую страсть, которая сжигает тебя целиком и оставляет только руины и разбитые сердца. Страсти быстро угасают и проходят, но наша любовь тихая и безмолвная, как воды реки, впадающей в океан. В этом месте река никогда не бывает бурлящей, а, наоборот, полноводна и размеренна, будто уже заранее знает, что ей уготовано впереди. Скорее всего, дело в возрасте, когда пыл юности угас, а на смену ему пришло что-то большее…
Вернувшись, в фойе санатория мы снова наткнулись на Кирилла. Он усмехнулся, увидев нас. Я пригрозила ему кулаком, на что он развел руками: «Это все здешний климат!» Потом мы попили горячего травяного чая и поужинали, во время которого я поинтересовалась, где здесь можно купить билеты. К сожалению, пора возвращаться: нога зажила, да и дома уже волнуются из-за моего долгого отсутствия. Они немного озадачились, но Кирилл сказал, что все уладит.
После ужина поднялась в номер, и сидела на кровати, скрестив руки на коленях, хотела разбинтовать ногу, но медлила. С утра находит на меня томная задумчивость. Может из-за того, что встала сегодня чуть свет? Раздался стук…
– Открыто!
Дверь отворилась, и в ее проеме показался Женя. Меня почему-то не удивило его появление.
– Проходи-те…
Он зашел и присел рядом.
– Ты забыла вздрогнуть! – пошутил он. Я улыбнулась. (И вправду забыла!) – Ты собираешься уезжать?
– Да, как бы здесь не было хорошо, дома ждут родные и работа. Учебный год уже начался.
– Ты не похожа на преподавателя. Сколько тебе лет?
– Двадцать восемь…
– Ты не выглядишь на свой возраст. И что ты ведешь?
– Раньше биологию, сейчас психологию…
– Как же ты справляешься со студентами? По мне, так у тебя слишком мягкий характер.
– У меня никогда не было с ними затруднений. Когда относишься к людям по-человечески, то и они относятся соответственно.
Неожиданно завибрировал телефон, который лежал рядом с Женей. Он его взял и протянул мне. На экране высветился номер Дианы, и я улыбнулась.
– Вы не будете возражать, если я отвечу.
Женя одобрительно кивнул, а я нажала на кнопку вызова. В трубке раздался голос Дианы.
– Извините, я вас не отвлекаю?
– Нет, ну что ты! – успокоила я ее.
– Я приезжала в Оренбург за заданиями, и мы с Кристиной заходили к вам на кафедру, но нам сказали, что вас нет. Поэтому решила позвонить.
– Как ты?
– Хорошо, перевелась на заочку и вернулась в родной город. Мама согласилась сидеть с дочуркой, а я буду подрабатывать.
– Значит, ты уже родила?
– Да, нам на днях месяц исполнился.
– Как быстро летит время! В следующий раз, когда приедешь на зимнюю сессию, обязательно заходи. Я буду рада тебя повидать. – И мы с ней попрощались.
После разговора с Дианой мне стало хорошо и легко на душе, и я расплылась в улыбке, Женя это заметил.
– Кто тебе звонил? Твое лицо просияло.
– Моя студентка. Я очень рада, что у нее все наладилось. Мы с ней познакомились при печальных обстоятельствах. Это долгая история, но если рассказать в двух словах, я ее буквально вытащила из оконного проема… – Краем глаза увидела, что Женя изменился в лице. – На нее тогда навалилась куча забот: узнав о беременности, ее бросил парень, не сдала экзамен, пригрозили отчислением. И все, жизнь кончена…
Я замолчала.
– И чем все закончилось? – отозвался Женя.
– Пришлось мне похлопотать за нее. Не смогла пройти мимо ее беды. С учебой все разрешилось, а вот с парнем… Он остался при своем. Но она молодец! Не побоялась, все-таки родила ребенка, перевелась на заочку, сейчас подрабатывает.
– И что хорошего? Еще на одну мать-одиночку стало больше.
– Не говорите так, сделать аборт – не лучше. Хорошо если все пройдет удачно, а если нет. Потом до конца жизни корить себя за необдуманный поступок. А так у нее теперь появился смысл, может, и парень одумается, вернется: с виду он мне показался не плохим. Главные их недостатки – молодость и безответственность!
– Возможно, ты и права… – задумчиво отозвался Женя и, взглянув на забинтованную ногу, спросил. – Как нога? Мне казалось, ты уже не носишь повязку.
– Это для фиксации сустава, чтобы по неосторожности снова не повредить. Страхуюсь, без нее побаиваюсь ходить.
– Я покурю? – резко спросил Женя и встал.
Я пожала плечами, а он подошел к окну и открыл створку, с улицы мгновенно потянуло холодом и запахло дождем… Покурив, Женя присел напротив меня и коснулся ноги. Я невольно дернулась, а его лицо расплылось в улыбке.
– Вот ты и вздрогнула… Меня забавляют твои вздрагивания, – и пристально посмотрел мне в глаза. – Ты и представить себе не можешь, как я испугался, когда заметил, что трос сорвался, и ты падала вниз… В те секунды, наверное, моя жизнь срывалась в бездну вместе с твоей…
Я смущенно взглянула на него: до сегодняшнего дня мы никогда не говорили об этом, а Женя продолжал испытывающе смотреть на меня, от чего я заволновалась и убрала ногу, засунув ее под себя. Тогда он протянул руку к моим волосам, поправил прядь, упавшую на лицо, скользнул пальцами по щеке и шее. Дыхание замерло, а сердце перестало стучать. Я отстранилась от него и отвела взгляд в сторону, но Женя придвинулся следом и обнял. Я мигом ощутила тепло его тела, легкое прикосновение губ на шее и спине. Мне сделалось не по себе: в прошлый раз, когда мы были близки, я плохо отдавала отчет своим действиям из-за сорвавшегося троса и страха разбиться, а теперь на трезвую голову боялась. Не совладав с нахлынувшими эмоциями, убрала его руки и соскользнула с кровати. Он не остановил меня, но поднялся следом и, приблизившись, стиснул в объятьях.
– Мне не по себе… – прошептала я.
Женя вздохнул.
– Зачем ты так? Ты ведь знаешь, что нравишься мне…
Несмотря на сказанные слова, руки он убрал и хотел уходить. Не знаю, почему, но я бросилась вслед за ним и припала к его спине. Потом он усадил меня на колени
