высокую Агату за руку и повела через расступающуюся перед ней толпу.
— чуть успела! — воскликнула Катерина, улыбнулась, заглядывая в лицо Агате, и решительно повела за ворота больницы.
Асфальт был усыпан ямами. Одуванчики золотились по краю, а топкая непросыхающая даже в жару земля лоснилась влагой. К огромному удивлению, возле шлагбаума уже стояла припаркованная милицейская машина аукшинского отделения. Доктор только недавно угрожал, а сотрудники уже тут как тут. Агата, чтобы иметь возможность отвернуться от Катерины, специально споткнулась о край ямы и закашляла. Приступ начался с новой силой, она немного перестаралась. Катерина не была предупредительна также как и Михаил — ни салфеток, ни воды не подала, лишь нетерпеливо постукивала каблуком и посматривала в сторону больницы. Михаила Анкельсона выводили два сотрудника в форме, он был спокоен и искал взглядом девушку. Предчувствие недоброго охватило Агату: убегала от леопарда, а попала в лапы тигрицы.
Глава 2 (*** кредитор Аукшино)
Машина приятно заурчала и они с Катериной тронулись в путь.
— Алеся, доберётся сама — сказала Катерина. — твоя бабушка прекрасно справлялась со всеми задачами. Но возраст, Агата. Ты же понимаешь, что любое потрясение выбивает из колеи. А, кроме обыкновенной рутины, сейчас самый настоящий кризис. Но мы с ним справимся, правда же?
Агата просто повернула голову в сторону женщины.
— Александра Владимировна незаменимый человек, но пока все не образуется, ей лучше меньше волноваться… да?
Женщина ехала быстро, иногда цыкала и на мгновение брови встречались на переносице, но тут же разбегались, словно оттолкнувшиеся магнитики с одинаковыми полюсами. Никаких морщин! Встречающиеся по обочине дорог велосипедисты или прогуливающиеся группы, заставляли снижать скорость, поэтому молчание Агаты она воспринимала как естественное, и продолжала разговор:
— твоя семья Агата отличается редкими качествами. Почти утраченными в современном мире — достоинством, нравственностью, честью. Люди сейчас разучились поступать по доброте, мир бизнеса жесток. Там ходят по головам, не просто друг от друга избавляются, закатывают бульдозерами в асфальт. В переносном смысле конечно, — Катерина рассмеявшись, посмотрела на реакцию девушки. И удовлетворившись тишиной и задумчивостью, она одобрительно кивнула:
— то что с тобой случилось — это не редкость. И ужас ситуации в том, что для тебя социальный мир считай похоронен, но ты для мира ничто — пылинка. Люди, как ты видела, журналисты сделают на тебе деньги, отработают свой восьмичасовой день, получат премию к командировочным. Пациентам просто будет о чем молоть языками вместо телевизора, но потом они забудут…до тех пор, пока ты не пойдешь искать работу. На тебе уже клеймо, ты помечена. И я как руководитель скажу, да я понимаю, если твоя карьера не сложиться, если тебе после работы будут делать намеки и предложения, от которых дома ты будешь в ванной сдирать свою кожу в кровь, только бы отмыться, только бы отстраниться. И если влюбишься, то родители парня будут задавать вопросы, и ихтожеможно понять. Они любят своего сына, они вырастили его хорошим, достойным любви. а кто ты? — Катерина мельком взглянула на Агату. — Кто ты? Почему такая ситуация произошла с тобой? Это случайность? Я скажу тебе, что только родные и любящие готовы верить в случайности… Прости, я понимаю, насколько тебе больно слышать эти слова.
И женщина дотронулась до ладони Агаты, она оставалась безучастной.
— холодная рука, они у тебя всегда такие?
— часто — сказала Агата.
— Видишь, — Катерина выдала улыбку “тепла”. — Близкие люди готовы принимать друг друга, какие мы есть. И никогда не бросать в беде. Мы сможем с этим справиться, Агата. Я гарантирую, с тобой не случится ничего из описанного — и опять рассмеялась.
— мы будем счастливы, будем провожать тебя к алтарю к самому прекрасному на свете парню, и твоя жизнь будет безоблачной. Мы победим прошлое. Мы друзья.
— Друзья? — пошептала Агата.
— Конечно! Возможно ты сомневалась в этом. Да что там, может просто не задумывалась. А сейчас видишь, друзья познаются в беде! Я помогу тебе. И ты сможешь отплатить мне такой же дружбой. Помочь мне. Нам стоит держаться вместе против этих Анкельсонов….
Беседа в этот раз оборвалась с неловкостью. Катерина ждала ответной реакции, но прошло несколько минут в тишине. Машина скоро неслась по дороге. Берега покрытые травой, выгоревшей на палящей жаре до желтого цвета, пестрели фиолетовыми цветами с плохо запоминаемым названием “Агератум Хоустона”. Пыль, поднимаемая колесами, застывала прямо у обочины, безветрие не гнало ее на луга. А ватные облака отражались в реке и лобовом стекле машины.
— Агата? — начала Катерина без улыбки. — Почему ты молчишь? Знаешь, мне сложно понять, о чем ты думаешь. Мне хотелось бы, чтобы между нами не было недопонимания. Понимаешь?
— да — ответила Агата.
— я бы хотела, чтобы ты доверяла мне. — она посмотрела в сторону девушки, безотрывно следящей за дорогой. — Так что скажешь?
— я ни о чем не думаю. — Агата помолчала и дотронувшись до лба. — Признаться, вы говорите, а я слушаю. Немного болит голова.
— ах, вот как, понимаю — закивала женщина. — Скоро приедем и будет возможность отдохнуть. А скажи, что ты помнишь с фестиваля?
— только фестиваль.
— а потом?
— ничего.
— понятно. Это объясняет, почему ты была с Михаилом в больнице. Как вышло, что вы были вместе?
— он предложил подвезти в город. У меня не было денег на автобус, я и согласилась. — Агата повернулась к боковому стеклу — а что с ним будет? почему его арестовали?
— это временно. Скорее всего, с его изворотливостью и связями он выйдет очень быстро. — Катерина поправила выбившуюся прядь, сначала подкидывала ее вверх, чтобы она зацепилась и приклеилась к остальной прическе, но напрасно.
— Но мы сможем выкроить время. Ты заметила, его забирали наше местное отделение. У меня там друзья. — ее тон, механически расставлял эмоциональные акценты. — Хорошие люди, с сердцем. Им не нужна бумажка, чтобы посадить преступника, они не станут ждать бюрократического маховика. И они очень тебе сочувствуют. Все мы тебе очень сочувствуем. Поэтому и решили помочь.
В этот раз, Катерина повернулась к Агате с оскалом, на секунду показалось, что лицо женщины перерыто морщинами от усталости, борьбы, гонки и просто маниакальной целеустремленности. Под ребрами неприятно заныло и Агата подумала, что стоит натянуто улыбнуться, поддержать “дружбу”, но не стала.
— Все, — и голос Катерины сорвался, от чего она мило посмотрела на Агату, извиняясь за свой некрасивый промах, — Ми-ха-и-л. все мы мечтаем о любви и прекрасном замужестве. Алеся, Вика, ты, я. Все. Никто не становится исключением. И, да бывает модно придумывать, что вся “эта социальная программа” — пережиток прошлого, но поверь мне. Я понимаю, о чем говорю. Каждая хочет
