— Гмм. Ну ладно, что с тобой случилось? Почему ты еще не приехал?
— Задержался на работе. Работал с документами японских клиентов. А потом у меня прокололось колесо. Сейчас я его меняю.
— Прокололось колесо?
— Угу.
— Хочешь, я помогу тебе его сменить? Я сейчас приеду и…
— Лучше бы ты лег спать, но спасибо за предложение. А теперь скажи: ты уже прочел молитву на ночь?
— Н…нет.
— Забыл?
— Ммм.
— Понятно. Наверное, из-за этого тебе и не спится. Может, прочтешь ее прямо сейчас?
— Я не мог заснуть, потому что не помолился?
— Похоже на то.
— Боженька не давал мне заснуть?
— Точно.
— Правда?
— Да. Если прочтешь молитву сейчас, то сможешь заснуть.
— А почему тогда Он сжег мне грудь?
— …Это сделал не Боженька.
— Разве Он не мог этому помешать?
— Мог, но…
— Для Него важнее, чтобы дети спали?
— Ну ладно, Раффи. Я тут меняю колесо. Так прочтешь молитву?
Рафаэль помедлил, потом кашлянул.
— Я каждый вечер спать ложусь
И Боженьке всегда молюсь.
И если смерть за мной придет,
Господь пусть душу заберет!
— Очень хорошо, Раффи.
— Мне все равно не хочется спать.
— Захочешь через несколько минут, а сейчас иди ложись. Когда вернусь, зайду к тебе. И мы немножко поговорим, если ты еще не будешь спать.
— А если Боженька уже нашлет на меня сон?
— Я с Ним договорюсь.
— …Ладно.
— Тогда спокойной ночи.
— Да. Спокойной ночи.
5
Когда неожиданно раздались выстрелы, Роза вздрогнула всем телом и прижала к себе Рафаэля. Всего выстрелов было четыре или пять, после чего наступила тишина, и тут на верхней площадке лестницы появилась Корасон.
— Где это стреляют?
Роза огляделась.
— Надо уложить Рафаэля.
— Стреляют! — встрепенулся Рафаэль. — Здорово! А это близко?
— Нет, очень далеко. Только не думай, что из-за этого не пойдешь…
И тут опять послышались выстрелы. На этот раз стреляли дольше и чаще и, судя по звукам, как минимум из двух пистолетов.
— Похоже, это со стороны трущоб, — сразу же определила Корасон.
— Трущоб? — Рафаэль даже задохнулся от волнения. — Мам, это же совсем близко! Чуть дальше по дороге!
Щурясь от света, на пороге появилась Лита.
— Мам, там стреляют…
Когда выстрелы раздались в третий раз, Розе показалось, будто в костре затрещали сухие ветки.
Лита расплакалась. Тень сомнения сразу же появилась на ликующем лице Рафаэля, и он тоже ударился в слезы.
— Ангелочки мои, — проворковала Корасон, подходя к лестнице… Чего же тут бояться? Мама совершенно права. Это только кажется, что стреляют совсем близко.
Дети посмотрели на мать, но Роза была уже не в состоянии унять беспокойство.
— Пошли, малыши. — Корасон посторонилась и стала подгонять детей в сторону спальни. — Если поторопитесь, спою вам песенку.
— Спасибо, мама, — произнесла через какое-то время Роза, обращаясь к опустевшей лестничной площадке. Она все еще стояла неподвижно, когда раздались два последних выстрела. Они не были похожи на остальные и прозвучали не так скупо и глухо, но зато более четко и целенаправленно. Такими выстрелами добивают человека.
— Скорее бы все это кончилось, — прошептала Роза. И действительно, в течение нескольких минут было слышно только, как Корасон поет песенку про Песочного человека, который является во сне.
Забыть и не вспоминать
1
Роза и Лито лежали на дешевом одеяле, купленном на рынке в Инфанте. Голова Розы покоилась на груди Лито, а его рука перебирала ее волосы. Рядом аккуратно лежали школьные тетрадки, тонкая сеть, пластмассовое ведро и одежда. Вместо стен и крыши были листья и ветки, а рядом тихо шелестели волны.
— Тебе так удобно? — прошептал Лито.
Роза кивнула и спросила:
— А моя голова? Тебе не тяжело?
— Нормально.
— Я могу ее убрать.
— Что может быть лучше, чем твоя голова у меня на груди?
— Тогда ладно. — Роза повернула голову и коснулась губами его живота.
— Как будто тебя натерли спиртом, — прошептала Роза и снова поцеловала его. — Так сладко пахнет.
— Как шоколад?
— Что-то вроде этого.
Земля в лесу источала тонкий аромат палых кокосов, а от песка, принесенного ветром, исходило тепло. В лучах пробивавшегося сквозь листву утреннего солнца их загорелые тела были полосатыми, как у тигров.
2
Первой пострадала учеба. Как же ей было не пострадать, если Роза только и делала, что смотрела в окно? Окна ее класса были без стекол и выходили на покрытый оранжевой пылью двор, за которым виднелся кусочек дороги и несколько домов предместья Инфанты, а за ними начиналась тенистая чаща джунглей с плывущими над ней облаками. Сказочный мир, до которого рукой подать.
— Роза, о чем ты задумалась?
Еще как задумалась, но не о математике, а о том, как ее обнимает Лито. Такое вот интересное уравнение, в котором один плюс один равняется трем.
— Может, расскажешь нам, кто основал Филиппинскую Лигу?
Если будет мальчик, назову Лито, а если девочка, то Лита. Роза решила так уже после их первой близости.
— Где живет американский президент?
В хижине из пальмовых листьев вроде той, в которой выросла она сама. В отличие от Лиши, у Розы не было никаких далеко идущих планов в отношении себя самой или своего будущего мужа. Ее вполне бы устроила хижина из пальмовых листьев с небольшим садом.
— Расскажи о работе сердца.
Роза моргнула, отвернувшись от окна, и с усмешкой взглянула на учителя. Она не знала, с чего начать.
Роза с Лишей сидели на невысокой стене, отделявшей площадку для игр от грязной проселочной дороги. Слева от них несколько ребят играли в баскетбол. Каждый раз, когда один из тех, что постарше, попадал в кольцо или отбирал мяч, все взгляды устремлялись на двух девушек: а вдруг они заметили? И если те замечали, то глаза ребят светились неподдельной радостью. Справа от Розы с Лишей группа ребят лет восьми-двенадцати прыгала через веревочку под считалочку про Черного пса.
