Книга Звездная ночь, звездное море - Тун Хуа

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102

и привык раздавать приказы. Почти каждая его фраза казалась провокационной и оскорбительной, а на окружающих он смотрел как на дураков. Несколько рабочих поругались с ним в первый же день. Не будь я подругой Тяньлиня и в довесок пострадавшей девушкой, вызывающей жалость, думаю, они бы просто ушли, не закончив работу.

Я вспомнила то чувство, когда Цзюйлань сказал, что моя еда ужасна. Поэтому хорошо понимала рабочих. Если так подумать, он не делал ничего плохого. Бригада ведь должна знать, когда работает недостаточно хорошо или даже плохо, правда же? Хоть мой помощник и прямолинеен, но всегда основывается на фактах точно так же, как когда сказал, что мои блюда посредственны в сравнении с его готовкой.

Однако, как бы ни хотелось в глубине души встать на его сторону, сказать, что рабочие плохо знают свое дело, я не могла. Так сложилось, что Цзюйлань носил черную маску, а я – красную[22]: он пускал в ход кнут, а я – пряник. С лучезарной улыбкой я попросила простить «невежественного проверяющего» и, чтобы смягчить всеобщее негодование, пообещала угостить всех обедом.

Посвящать его в свой коварный план я не стала, а лишь вручила деньги и сказала, что необходимо приготовить обед для строителей, поэтому нужно купить побольше еды. Цзюйлань заносчив и мало похож на наемный персонал, но когда дело касается работы, то относится к ней со всей серьезностью. Если что-то говорю, он выполняет без лишних вопросов.

Как я и ожидала, он не халтурил, когда готовил для рабочих, и делал все так же, как для меня и моих друзей. Едва строители попробовали его обед, их враждебность тут же испарилась.

Я тихонько посмеялась. Неудивительно, что одна из прекрасных традиций предков – беседовать за столом. По вкусу легко понять чувства того, кто приготовил блюдо. Каким бы холодным и строгим ни казался Цзюйлань на первый взгляд, он всегда открыт и говорит без обиняков. Рабочие же в силу профессии общаются со многими людьми и судят о них по-своему.

В общем, их неприязнь к Цзюйланю прошла, хотя нельзя сказать, что мужчины прониклись к нему симпатией. После разнообразных и вкусных обедов теперь, что бы ни сказал мой помощник, его внимательно слушали. Он не придирался к ошибкам просто так – все замечания были разумными, а предложения говорили о его глубоком понимании рабочего процесса.

Даже если мастера жаловались, что «болтать – не мешки ворочать», Цзюйлань наглядно показывал, как добиться желаемого, чем изрядно их удивлял. А в хорошем настроении они и работали старательнее. Ремонт шел гладко, и меня это радовало.

Спустя некоторое время отношение к Цзюйланю стало еще лучше. Иногда его хвалили в моем присутствии, и каждый раз я всем видом показывала: «Так и должно быть». На самом же деле я была поражена не меньше работников. Как так получилось, что после прочтения пары статей в интернете он понял все тонкости? Единственное объяснение этому: у него есть опыт в строительстве и ремонте.

Стирает, готовит, разбирается в медицине и строительстве… Стирать – это еще ладно, но ведь вдобавок он готовит лучше поваров в пятизвездочных отелях, определяет характер травм и оказывает первую помощь не хуже профессионального врача, умеет укладывать камень и искусен в столярном деле… Десятки различных мастеров сошлись в одном человеке. На что еще способен этот человек?

* * *

Ремонт шел только на втором этаже, но все звуки рабочего процесса долетали до первого. К счастью, кухня была большой отдельной комнатой, поэтому я отдыхала там. Одно из окон выходило во двор, а другое – на стену, покрытую пышно цветущей бугенвиллеей. Можно придвинуть стул к окну и на время развлечь себя музыкой или чтением.

Сидя в наушниках и слушая МР3-плеер, я читала книгу из коллекции дедушки – «Оценку танской поэзии», выпущенную издательским домом «Шанхайский словарь». Она всегда стояла тут, сколько себя помню.

В те времена дедушка каждый день после обеда просил меня прочитать ему стихи, и я учила по одному произведению в неделю. Изначально воспринимала это как обязанность и выполняла с большой неохотой. Но с годами постепенно вошла во вкус и поняла, что имел в виду дедушка, говоря: «Эту книгу я не дочитаю до конца жизни». Каждое стихотворение отражает дух своего времени и служит источником крылатых выражений. Достаточно вникнуть в отдельные работы – и они оставят неизгладимое впечатление.

Когда у меня есть свободное время, я открывают наугад страницу и читаю стихотворения одно за другим. Истина и ложь, успех и неудача, радость и печаль – эти понятия находятся вне времени. Чем больше погружаюсь в эту книгу, тем сильнее ощущаю легкость в душе и свободу от оков лжи.

Дочитав страницу, я попыталась перевернуть, но чья-то рука сделала это за меня. Оказалось, рядом тихо сидел Цзюйлань. Я вытащила один наушник.

– Все в порядке. Мне пока под силу переворачивать страницы.

Цзюйлань заглянул в книгу.

– Ничего страшного, я тоже смотрю, – небрежно ответил он.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять его мысль.

– Имеешь в виду, что хочешь почитать со мной?

– Ага.

Ладно, если бы это был роман о боевых искусствах или фэнтези, но это поэзия Тан, которую далеко не все выпускники университетов стали бы читать для развлечения. Не удержавшись, я посмотрела на Цзюйланя. Он, вздыхая, внимательно читал, а в глазах его мелькало сожаление. Нужно чувствовать душой, чтобы понять смысл прочитанного.

«Смотрю на мир глазами собаки[23], – отругала я себя. – Лауреат Нобелевской премии Мо Янь даже начальную школу не окончил!»

Пододвинув книгу к Цзюйланю, я посмотрела на страницы и увидела там стихотворение Ван Вэя[24]:

Зеленеет сосна на высокой горе —

Как давно я не видел ее!

Я не вижу тебя,

Но я помню тебя

И храню в своем сердце.

Благороден твой цвет,

И высок тонкий стан,

Из палат облаков выплываешь[25].

Прочитав его, Цзюйлань долго не переворачивал лист. Я несколько раз украдкой смотрела на него, но он ничего не замечал и продолжал в оцепенении буравить книгу взглядом. Мне стало любопытно, поэтому я с волнением прочитала текст еще раз и заговорила:

– Это стихотворение описывает сосну, хотя на самом деле оно о людях. Подобным образом Цюй Юань[26] описывал благородных мужей, используя образы ароматных трав. В исторических записях о Ван Вэе написано: «Молод и невинен, с великолепными манерами. Одарен в музыке и играет на

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102