Книга Сень - Квинтус Номен

— Там рядом институт физический, парней завались будет, еще и отбиваться придется.

— А откуда ты все это знаешь? — традиционно, с подозрением в голосе, поинтересовалась Люба.

— Знаю, мне по должности это знать положено. Потому что меня распределили на должность директора этого института… Ну что встали, рты раззявив? Пошли уже, самолет ждать не будет.

Состоявшаяся в конце сентября расширенная коллегия математического отделения Академии наук вызвала у академиков очень противоречивые чувства. Причем чувство печали породило выступление академика Берга, состоявшееся после того, как украинский академик Лебедев и академик СССР Брук сделали доклады по результатам разработок вычислительных машин. Сами доклады поначалу вызвали большой интерес и прилив энтузиазма, но сказанное Акселем Ивановичем все перевернуло с ног на голову:

— В очередной раз приходится констатировать, что академическая наука в известной части оторвана от нужд и чаяний народного хозяйства. А наука, извините за выражение, республиканская, вообще варится в собственном соку, не обращая внимания на происходящее в стране. И это вызвано главным образом тем, что эта наука не стремится к кооперации с военно-промышленным комплексом, а потому наши, и особенно республиканские, академики занимаются тем, что интересно им — но в силу этих причин ВПК не заинтересован в проведении совместных исследований и разработок, а собственные научные исследования членов академии часто лишь повторяют сугубо прикладные исследования военных специалистов, причем с огромным опозданием. Я уже не говорю о том, что на эти исследования были потрачены огромные средства: в конце концов деньги изыскать можно. Но вот напрасно растраченный научный потенциал компенсировать гораздо сложнее.

— Что вы имеете в виду под напрасно растраченным потенциалом? — возмутился Лебедев. — На Украине создана первая в Европе электронная счетная машина, и развитие этого направления имеет гигантский потенциал…

— Я внимательно следил за вашими работами, так же как и за работами, проводимыми под руководством Исаака Семеновича. И могу с уверенностью говорить, что определенные архитектурные решения, разработанные в этих двух проектах, представляют некоторый интерес. Более того, они могли бы стать серьезными достижениями, но… Я опять возвращаюсь к оторванности академической науки от промышленности, в первую очередь промышленности высокотехнологичной. У генерал-полковника Неделина в системах наведения ракет уже используются электронные вычислительные устройства, причем устройства, установленные непосредственно на боеголовки этих ракет. Вычислительные устройства, запитываемые от бортовой батареи ракеты. И выполняющие вычислительные операции в тысячи раз быстрее, чем в представленной вами машине. Вы проделали большую и в чем-то даже нужную работу, но проделали ее в отрыве от достижений нашей промышленности, а потому проделали ее зря.

— Как зря? — растерянно пробормотал Сергей Алексеевич.

— Я считаю, что создание республиканских академий привело к распылению средств и многократному дублированию работ в областях, имеющих стратегическое значение для Советского Союза. И считаю сложившееся состояние дел недопустимым. Тем более недопустимо по ненужным уже проектам производить хоть какие-либо дополнительные траты. Поэтому сейчас я предлагаю вам, Сергей Алексеевич, закончить работу в Киеве и переехать в Москву: в ЦНИИ радиотехники уже создано подразделение, работая в котором вы смогли бы принести стране существенную пользу. Точно так же я попрошу Исаака Семеновича передать такое же приглашение в институт и товарищу Рамееву. Но в любом случае я буду обязан поставить вопрос о дальнейшем существовании отделений республиканских академий в области точных наук. У меня на сегодня всё, вопросы будут?

Сидящий на заседании молча Келдыш лишь усмехнулся: Аксель Иванович в простой военно-морской форме изложил то же, что чувствовал и сам Мстислав Всеволодович. А что за этим последует… Иосиф Виссарионович очень высоко ценил контр-адмирала и прислушивался к его техническим советам внимательно…

Глава 10

Собственно, на размещении «математического» отделения ВНИПИ «Фармацевтика» в Иваньково настоял академик Аксель Иванович Берг. На тамошнем заводе было запланировано производство противокорабельных ракет морского базирования, а тут как раз кто-то (конкретно — кто-то из службы Митрофана Ивановича Неделина) предложил на такую ракету поставить систему самонаведения на базе небольшого «самолетного» радиолокатора, разработку которого Аксель Иванович и курировал. А контр-адмирал, внимательно изучив описание систему управления ракеты ТТР-1 и вдумчиво побеседовав с ее разработчиками, пришел к простому выводу: программистов такой системы лучше всего держать где-то поблизости. Причем близость эта должна быть, как он сам заявил со всей прямотой своей военно-морской души, практически интимной.

Ведь сама по себе система управления ракеты была довольно несложной, функционально несложной: маленький арифметико-логический блок исполнял программу, «прошитую» в тоже маленькой программируемой логической матрице, используя данные, поступающие с различных датчиков. Вот только эта матрица было строго «одноразовой», причем не в плане применения как элемента боеголовки, а в плане прошивки: готовый «кристалл», как называли ПЛМ разработчики, можно было прошить один-единственный раз. И если в прошивке — ну или в самой программе — встречалась ошибка, то очень недешевый «кристалл» приходилось просто выкидывать.

Вдобавок, Аксель Иванович прекрасно знал (на собственном, очень немаленьком опыте это выяснил), что логические ошибки в работе сложных устройств попадаются гораздо чаще механических (на порядки чаще), так что важнее было иметь под руками именно разработчиков программ. А еще контр-адмирал прекрасно понимал, что для решения сложных именно логических задач крайне желательно, чтобы человека, такие задачи решающего, не отвлекали от работы разные задачки бытового плана.

Поэтому, когда одна очень белокурая девушка, по каким-то известным руководству причинам назначенная директором этого странного института, очень скупо обрисовала ему пожелания по поводу предоставления «программистам» бытовых удобств, инженер-мореплаватель, мысленно воспроизведя введенные еще царем Петром военно-морские термины, распорядился «все выстроить в лучшем виде». Что, к его изрядному удивлению, оказалось выполнить не очень-то и сложно: у «фармацевтов», как выяснилось, производство стройматериалов было налажено более чем неплохо, а уж людей на стройки найти…

Опять-таки благодаря «фармацевтам» это проблемы вообще не составило: любой желающий из числа взрослых жителей поселка и окрестностей мог (за обычную зарплату строителя) поработать и на стройках городка. Точнее даже, за половину такой зарплаты: считалось, что «подрабатывать» можно лишь четыре часа сверх основной работы. Но многие умудрялись отработать на стройке и по пять, и даже по шесть часов, а по воскресеньям и по двенадцать — так что практически две полноценных зарплаты населению очень нравились. Тем более нравились, что в магазинах Коопторга (где продавалась самая разнообразная продукция множества артелей) товаров было очень много, практически на любой вкус. Настолько много, что по воскресеньям пригородные поезда из Москвы в Кимры, где «фармацевты» тоже такие магазины открыли (потому именно оттуда тоже большинство народу на стройки и нанимались), буквально ломились от пассажиров… Ну и узкоколейка «Кимры-Иваньково» очень помогала строителей к местам трудовой славы подвозить в нужных количествах даже из не самых близких мест.

Ну а то, что проект нового городка взялся делать академик архитектуры Жолтовский, Акселя Ивановича вообще не удивило: он в силу разных причин знал, какие средства вбуханы в новостройки ВНИПИ по всей стране, и понимал, что для любого архитектора участие в них означает не только почет и уважение…

С жильем в Иваньково у выпускниц университета оказалось даже лучше, чем они могли себе представить: Евдокии, как женщине уже замужней, была выделена квартира сразу трехкомнатная. Антонине — тоже, но совсем даже не потому, что Таня обратила внимание на некоторые изменения в ее организме, а как начальнику отдела математического моделирования (что бы это название ни значило). Любе поначалу квартиру вовсе не выделили, поселили ее в гостинице при институте — но опять-таки лишь потому, что «имелась большая вероятность того, что ее семейное положение скоро изменится». Действительно большая, она уже даже заявление в ЗАГС подала, просто ее будущий муж на лето отъехал к родителям куда-то в Сибирь. Ну а Марина и Нина получили, как Таня и пообещала, очень даже неплохие «двушки» в новеньком доме.

То есть все четверо квартиры получили в одном доме, который сочли чрезвычайно удобным: на первом этаже этого очень красивого четырехэтажного дома располагались два магазина (книжный и магазин, в котором продавались ткани и — немного — готовая одежда, главным образом женское белье, а так же белье постельное и разнообразные полотенца), в доме напротив располагался продуктовый