были отправить. Иначе какой смысл в полиции, если она не защищает своих граждан?
Пришлось возвращаться в башню в одиночку. Я надеялся хоть на какую-то подмогу, но нет, её не оказалось. Зато, вернулся Первый, собственной персоной. И был он какой-то уж слишком угрюмый.
— Утречка доброго, — он произнёс это настолько неожиданно, что я дёрнулся. Уже успел отвыкнуть от него. — Ой, то есть, вечера. Что тут такое произошло? Ого! Это вертолёт?
Я специально обернулся назад, чтобы показать Первому свой импровизированный способ быстрого спуска с башни.
— Это, друг мой, чистая импровизация! — я рассмеялся и, развернувшись, направился прямиком к главному входу. — Если интересно, можешь залезть ко мне в мысли и узнать всё, что необходимо.
Первый замолчал. Небось, так и решил поступить. Это хорошо. Раз он вернулся, то должен был в курсе всех событий и, в случае чего, иметь возможность помочь. Главное, чтобы он не затягивал с кратким ликбезом по этой заварушке. Что-то мне подсказывает, что сейчас будет жарко.
Уже подходя к главному входу здания, я поймал на себе четыре пушки, стволы которых были направленны прямо на меня. Ещё одна группа, засевшая в главном холе. Вот только, среди них затесался ещё один слишком уж колоритный персонаж. Высокий, статный мужчина в красном плаще почти до пола. Он стоял рядом со стойкой охранника и попивал горячий, судя по пару из стаканчика, кофе. Отсюда я не мог разглядеть, жив ли сам охранник, но, судя по бордовой крови на стойке, это было не так.
Тут я поймал себя на мысли, что мне как-то даже жаль того мужичка. Если кто-то и был в этом здании, кто заслуживал жить, так это он. А я так и не подарил ему бутылку, хотя обещал… Скоты, да я вас порежу!
К моему удивлению, в меня не стреляли, хотя я к этому был готов, намереваясь сорваться с места, активируя «Купол» и шаровую молнию. Меня свободно пропускали внутрь, но стволы не опускали. Держали на мушке уверенные, что справятся со мной без проблем. И как я понял, не трогали меня именно из-за этого мужчины в красном плаще. Слишком он выделялся на общем фоне. Зуб даю, он — их командир.
Стоило мне пройти через вращающуюся дверь, молодой незнакомец в плаще отложил стаканчик с кофе и выпрямился, окидывая меня взглядом. Вздохнув, он достал из кармана странный предмет, похожий на кирпич, но с кнопочками и что-то там нажал. Когда он был удовлетворён результатом, отложил «кирпич» в сторону и улыбнулся, широко раскинув руки.
— Приветствую! Прости, что без ковровой дорожки! — его голос был слишком слащавым, но одновременно грубым, будто он специально старался его исказить, чтобы казаться более дружелюбным. Получалось плохо. Нет-нет, а настоящий его голос-таки выбивался наружу. — Ты и есть, Громов? Признаюсь, эффектно ты наш вертолёт убрал! Да и ребят наших покрошил… Где-то служил? Нет… по глазам вижу, что не служил. Значит, ты вырос на улице, я прав? Тоже нет?.. Что же, тогда… Никак не могу тебя считать… Эх, видимо, ты у нас тёмная лошадка.
— Кто ты и зачем ты пришёл за мной?
— Эй-эй! — он махнул пальчиком. — Уважительней, нас тут много! Правильно спросить: «Зачем вы пришли за мной?»
— Переживал, что ты неправильно воспримешь вопрос и примешь его на свой личный счёт. А я не хочу, чтобы такие, как ты, ошибочно полагали, что их уважают. Ведь это не так.
— Меня не уважают?.. — он наиграно расстроился и чуть не заплакал. Но всё это был фальшь. И играл он недолго. Очень быстро его голос пришёл в норму, а на лице появился радостный, животный оскал. Он со мною играется. — Да мне плевать! Знаешь, просто насрать на твоём мнение с самой высокой башни! Вот возьми шесть таких же башен, поставь друг на друга, и с такой высоты мне на тебя плевать! Хотел бы я сказать, что в этом нет ничего личного, но… Это ведь не так! Да, есть приказ, и я обязан подчиниться, но мне так нравится наблюдать за отчаянием в глазах идиотов, как ты. Все вы считаете, что бессмертны. Что вас никто не убьёт. Получили толику силы и считаете себя Богами! Совершенно забывая, что есть люди сильнее вас! И только когда я сбрасываю вас обратно на землю, втаптываю вашу гордость в асфальт и мочусь на ваши принципы… Тогда-то в ваших зрачках и загорается понимание безысходности! Вот этого я от тебя жду! Это я жажду увидеть! Именно поэтому ты всё ещё жив!
Я не знал, что ему отвечать. Безумец какой-то. Но мне на руку, что он столько чешет языком. Пока он это делает, я медленно, но верно восполняю свой доспех, насильно вгоняя в него энергию. Получается плохо, такое мастерство нужно долго оттачивать. Но, когда находишься на грани, это происходит как-то само собой. Возможно, это и есть ключ к успеху, но слишком уж рискованный это метод.
Ещё и его аура, которую он нарочно выгоняет наружу. Жуткая, маниакальная аура! Хорошо, что хоть на разум не воздействует и двигаться не мешает. Просто пугает, но если на ней не зацикливаться, то можно почти не замечать. Чёрт, не хватает только Первого. Думаю, он сможет справиться с этим утырком. Конечно, я и сам могу попробовать, но мне точно будут сильно мешать его прихвостни с автоматами. Они в полной боевой готовности и вряд ли промахнутся. Первыми пулями точно попадут, а это минус почти весь щит. Может, потянуть ещё время или вытянуть его на дуэль? Человек ли он чести? Вроде не похож на такого, но не станет ведь он позориться при своих людях?
— Может, обойдёмся без лишней крови? Уверен, скоро сюда нагрянут толпы вооружённых до зубов копов. Зачем устраивать заварушку? Уходите с миром, я вас отпущу.
Кажется, у этого самовлюблённого болвана мир с ног на голову перевернулся. Охренели даже его прихвостни, начав переглядываться. Неужели его никто и никогда не ставил на место? Что же, похоже, я буду первым. Кстати, о нём. Где он⁈
— Урод… — взгляд безумца опустился куда-то вниз, а на глаза упали поблёскивавшие на свету чёрные пряди волос. — Всерьёз считаешь, что сможешь меня одолеть? Ха-ха-ха!
Он смеялся, как главный злодей боевика, решивший подорвать город и всех его жителей из-за каких-то своих пустяковых причин. Везёт же мне на таких нарываться…
— Я не считаю, я просто мыслю реалистично. Не думаю, что проиграю разодетому, как клоун, безумцу, старающемуся изображать из себя сильнейшего. Ты никогда не задумывался, что всё, что ты говоришь, может относится и к тебе? Не боишься, что когда-нибудь и в твоих зрачках загорится страх перед пониманием, что ты бессилен?
Он ничего не ответил. Вместо этого он за мгновение ока переместился ко мне. И сделал это так быстро, что я даже не успел разглядеть его движения. У моего горла появилось холодное лезвие его меча, который он прятал под плащом. Я нервно сглотнул слюну и затаил дыхание, но старался не терять самообладание, попутно напитывая тело энергией. Делал это незаметно, чтобы ненароком не спровоцировать его. Бойцы напряглись и, кажется, были готовы вести огонь на поражение, в случае чего. Но тут этот индивид меня удивил. Подняв руку в воздух, он сжал её в кулак.
— Не сметь влезать в эту разборку! Теперь это личное! — он оскалился. — Предлагаю тебе дуэль. Один на один. Если победишь, можешь жить, пока за тобой не пришлют кого-нибудь другого. Если проиграешь, ты сам знаешь, что будет. У нас есть где-то минут десять, пока сюда не нагрянут полицаи. Скоро истечёт срок нашей с ними договорённости. К этому моменту я хочу уже убраться отсюда с высоко поднятой головой и чувством выполненного долга. Что скажешь, готов умереть?
Пугал ли меня этот придурок? Немного, но не своей силой. Скорее, он просто вцепился в меня своей тупостью и наглостью. Совсем как какой-то коршун, не желая отпускать. Интересно, как он поступит, если я смогу одержать верх? Сбежит, поджав хвост, или будет биться до последнего, уповая на свою мнимую силу?
— Я согласен, — ответил уверенным голосом. — Дуэль до смерти.
— Отлично! — он убрал меч в ножны и отошёл на пять шагов назад, после чего хлопнул в ладоши, привлекая внимание своих бойцов. — Никому не влезать! Даже если я проиграю! Все слышали наш уговор, и я требую, чтобы его соблюдали!
О как! Выходит, он не настолько глуп, чтобы совсем недооценивать своего противника. Рассматривает возможность проигрыша и, главное, напоминает другим наёмникам об условиях нашей
