морской туман обволакивал аэропорт, а поскольку в Санта-Крузе не было радарной установки, диспетчеры не могли следить за медленными передвижениями самолетов на земле. Им приходилось полагаться на единственный, и без того запруженный, радиоканал.
Контрольная башня передала на КЛМ-4805: «Продолжайте движение до конца полосы и там разворачивайтесь». Могучий корабль капитана ван Зантена медленно пополз по длинной полосе.
Тогда и капитан Граббс получил указание с контрольной башни — продвинуться вперед и освободить взлетную полосу, вырулив на левую боковую дорожку.
Третий поворот налево с главной взлетной полосы в аэропорту Санта-Крус называется боковой дорожкой С-3. Чтобы свернуть на нее, нужно сделать поворот на 130 градусов, и ведет она прямо к зданиям аэровокзалов. Это был бы медленный и неудобный для суперлайнера Пан Ам маневр. Четвертый поворот с полосы — боковая дорожка С-4 — идет по кругу и приводит к концу взлетной полосы, где как раз сейчас разворачивается готовящийся к взлету гигант КЛМ.
Капитан ван Зантен завершил свой маневр и направил нос своего корабля в темнеющий туман, висящий над тремя километрами главной взлетной полосы впереди него и над кораблем Пан Ам, который, невидимый в тумане, продолжал ползти навстречу ему.
Самолет Пан Ам пропустил поворот на дорожку С-3 и направлялся к дорожке С-4. В это время второй пилот капитана ван Зантена радировал на контрольную башню: «КЛМ-4805 к взлету готов. Ждем разрешения».
Ответ с башни: «Хорошо. Ждите. Я вас вызову».
Затем с башни запросили самолет Пан Ам, освободил ли он полосу. Услышав в ответ «нет», они попросили второго пилота Пан Ам немедленно дать знать, как только они сойдут с полосы. Но прошло лишь несколько мгновений, и лайнер КЛМ начал разбег.
Суперлайнер весит 240 тонн, имеет размах крыльев 65 метров и длину 77 метров, а его «хвостовое оперение» достигает высоты семиэтажного дома. В 5 часов 7 минут вечера в то роковое воскресенье два таких гиганта двигались навстречу друг другу — один медленно полз, другой шел со скоростью 240 км/ч.
Второй пилот Пан Ам Роберт Брэгг первым из экипажа заметил приближение голландского гиганта. Он рассказывал: «Сквозь туман я увидел впереди огни. Я сначала подумал, что это КЛМ стоит в конце полосы. Но потом я понял, что огни приближаются».
Брэгг закричал: «Прочь с полосы, прочь!» Капитан Граббс закричал: «Мы на полосе! Мы на полосе!» Граббс резко повернул свой самолет на 30 градусов, стараясь сойти с дороги надвигающегося лайнера. Но было поздно. Самолет КЛМ двигался слишком быстро. Он не мог ни остановиться, ни свернуть. Он миновал точку, после которой возврата нет.
В последнюю минуту капитан ван Зантен поднял нос своего корабля. На взлетной полосе осталась канава, прорытая хвостом голландского самолета, когда командир старался заставить его перепрыгнуть через самолет Пан Ам. Его усилия оказались тщетны. Через две секунды после взлета голландский гигант врезался в американский на скорости около 265 км/ч. Его нос ударился в верхнюю часть другого самолета и снес крышу пилотской кабины и расположенного на верхнем уровне отсека первого класса. Затем в американский самолет врезались огромные гондолы двигателей, подвешенные под крыльями. Правый двигатель пропорол задний отсек, мгновенно убив почти всех находившихся в нем пассажиров.
«Боинг» КЛМ продолжал свой ужасный полет над самолетом Пан Ам и далее над взлетной полосой, взрываясь и разлетаясь на тысячи обломков. Из пассажиров голландского самолета не спасся ни один.
Из числа бывших на борту американского лайнера выжили те, кто находились на передних местах и на левой, дальней от удара, стороне самолета. Левая сторона была частично разрушена, и их либо выбросило наружу, либо они сами выбрались через проем.
Несколько долгих секунд, пока происходила катастрофа, на контрольной башне ничего о ней не знали. Какой-то испанский авиалайнер, летевший над Тенерифе, запросил по радио разрешения на посадку. С башни ответили: «Тишина на частоте! Я пытаюсь связаться с КЛМ». Но КЛМ больше не существовал.
Внезапный порыв ветра прочистил окно в тумане, и тогда с контрольной башни на мгновение открылось страшное зрелище пылающего гиганта. Через несколько секунд образовалось другое окно, и диспетчеры увидели то, что оставалось от другого «боинга».
Радиоканал наполнился беспорядочными голосами. «Суперлайнер горит». — «Нет, их там два». «Есть связь с Пан Ам—1736?» — «Контроль, вы видите пожар на полосе?» — «Пожарных! Пожарных!»
Небольшая аварийная команда, дежурившая в аэропорту, очень скоро прибыла на место. Но что они могли сделать? Лайнер КЛМ представлял собой невиданную свалку разбросанных обломков, лайнер Пан Ам — полыхающую массу. Кто мог спастись, спасся в первые пару минут.
Интендант Пан Ам, 35-летняя Дороти Келли из штата Нью-Гэмпшир, проявила себя истинной героиней. Вот что она вспоминала о катастрофе: «Раздался грохот, все полетело вокруг. Все стало неузнаваемым — покореженный металл, мелкие обломки. Потом несколько поутихло, и я увидела над собой небо, хотя понимала, что нахожусь все еще в самолете — в том, что было раньше самолетом. Поначалу я не видела людей. Позади раздались взрывы, и я поняла, что выбраться можно только через верх. Я начала карабкаться, и тут пол стал проваливаться».
Миссис Келли спрыгнула вниз и отскочила метров на семь, на сравнительно безопасное расстояние. Затем она обернулась к пылающему искореженному самолету. Раздалась серия взрывов, изнутри слышались крики людей — и она побежала обратно к самолету.
«Я увидела капитана, стоящего неподвижно на коленях. Мне показалось, что у него переломаны ноги. Вокруг были и другие люди со сломанными конечностями. Я обхватила капитана под руки и потащила, и все уговаривала идти поскорее. Я боялась, что фюзеляж обрушится прямо на нас. Раздался страшный взрыв. Я сказала: „Надо спешить, скорее!“ Я тянула, толкала и наконец опустила его на полосу».
Миссис Келли спасла капитану Граббсу жизнь. Взрывы продолжали разрывать лайнер, а она металась взад и вперед, оттаскивая контуженных пассажиров прочь от самолета, пока не убедилась, что спасать больше некого. Позже миссис Келли, с исцарапанным лицом, с синяками под глазами, с одной рукой в гипсе, сказала: «Я себя чувствую так, как будто только что выдержала 20 раундов с Мохаммедом Али». Впоследствии ее наградили медалью за отвагу.
Один из пассажиров Пан Ам, 37-летний калифорниец Дим Найк, находился в салоне первого класса, когда разверзся ад — прямо как в кино.
Вот рассказ Найка: «Я сидел рядом с моей женой Элзи, когда вдруг произошел взрыв. Пламя охватило весь самолет. Я схватил Элзи и стал выбираться с ней наружу, но тут провалился потолок и прямо на нас стали падать люди из верхнего салона. Обломок потолка упал
