Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
чудовищно меняется в зависимости от часа дня и времени года… И все это поет песню, всегда одну и ту же песню… Но вернемся к этому самому венозному М… не знаю, как убивают себя, взрезав это самое М, запрятавшееся в складке локтя: так ли, как вскрываешь себе вены у запястья, когда ты философ и у тебя есть ванна.
— Замолчите!
— Все время, все время Сена говорит о самоубийстве… И плеском воды и воплями шаланд… И вот что меня теперь особенно потрясает — я не могу не сообразоваться с этим сравнением, с этим венозным М, не могу не представлять себе непрерывно ток этой воды, этой голубой крови… Я, например, прекрасно понимаю, что течет она оттуда и стремится вниз по течению к морю… Но ведь вены, Мэри, вены локтя идут вверх по руке, доходят до плеча, а оттуда — к сердцу…
Луи Арагон. «Орельен».
(Перевод Надежды Жарковой)
Общая картина крови
Что делает гематолог, исследуя образец крови? Подсчитывает количество и оценивает внешний вид ее компонентов:
• Тромбоциты, даже если их количество в норме, могут функционировать со сбоями, быть слишком большими, бледно окрашенными (слишком «серыми», что означает синдром серых тромбоцитов). Оценить, нормально ли они функционируют, позволяют различные тесты: их стимулируют, провоцируют, даже подвергают стрессу!
• Эритроциты могут быть чересчур многочисленными, непомерно большими или маленькими, слишком круглыми или вытянутыми, содержать цветные гранулы, так называемую зернистость. Крупные зернышки говорят, к примеру, об интоксикации свинцом, ядами гемического действия, заражении паразитами и о других неожиданных патологических включениях. Эритроциты могут оказаться бледными, не насыщенными гемоглобином, иметь форму мишени или даже шляпы Наполеона. Но наиболее частое отклонение от нормы — их малый размер и недостаточное количество, что типично для железодефицитной анемии.
• Лейкоцитов может быть разное количество, они демонстрируют всевозможные цвета, размеры, формы, ядерные структуры: иногда в мазке на предметном стекле они похожи на тени, иногда склеиваются друг с другом — отклонений от нормы множество. Специалисты изучают их внешний вид, классифицируют, классифицируют повторно, дают им названия, прозвища, пополняют гематологический глоссарий, отмечают, что определенные лейкоциты бывают «волосатыми». А еще описывают оттенки цвета, которые использовала художница-кровь. Эксперт по ее искусству рассмотрит пятна на предметном стекле: сколько их и как расположены — все различит, все распознает.
То же самое гематолог проделает и c образцом костного мозга: опишет внешний вид каждой клетки, определит ее размер, охарактеризует и придет в восторг, если увидит в клетках пучочки, палочки или скопление веществ, которых там быть не должно.
Специалист, исследующий образец крови, очень похож на эксперта, анализирующего картины, когда тот определяет авторов, распознает подделки и подражания, подмечает неточности в нанесенной подписи. Как и искусствовед, гематолог использует целую палитру приемов. Пусть в ней нет рентгена или ультрафиолета, зато есть особые техники окрашивания и специальные микроскопы высокого разрешения, дающие исключительно точное детальное изображение. Комплексное исследование позволяет поставить диагноз. Все накопленные знания заносятся в медицинские атласы, как произведения искусства — в каталоги выставок.
7. Кровь-шпионка
Кровь — настоящая шпионка. Надо уметь ее разговорить, выведать информацию. Кровь не всегда позволяет это сделать, она может обманывать, наводить на ложный след, поэтому дознавателю-гематологу полезно прибегнуть к помощи других специалистов. Химик проанализирует тысячи компонентов, микробиолог распознает вирусы, бактерии, обнаружит паразитов, поймет, в чем их слабость. Эндокринолог изучит каждый гормон, измерит его количество в организме, выудит из него всю информацию. Специалисты проанализируют деградированные образцы ДНК и РНК, словно папарацци, роющиеся в мусорных баках кинозвезд в надежде разведать что-нибудь об их жизни. Токсиколог станет искать следы наркотиков, лекарств и их производных, пищевых токсинов, выследит все законные и незаконные препараты — сумеет вывести на чистую воду кровь-шпионку, если она замешана в незаконном обороте запрещенных веществ.
Затем гематолог внимательно исследует аномалии клеток крови, которые свидетельствуют о тех или иных болезнях: чрезмерное количество гранулоцитов может говорить об инфекции, рост числа эозинофилов — о паразитах, отсутствие моноцитов — о туберкулезе, а слишком большое число лимфоцитов — о вирусном заболевании. При тяжелых инфекциях может наблюдаться недостаток лейкоцитов. Допрос крови продолжит коагулолог, начнет выискивать нарушения гемостаза и задавать массу вопросов: как, сколько, с чем? Какой белок с каким взаимодействовал, были ли при этом свидетели, если были, то где они?
Иммунолог заставит говорить антитела. Против чего они направлены? Что видели? Выяснит, молодые[96] они или старые[97]. Он продлит содержание шпионки под стражей, запросит дополнительное расследование, чтобы увидеть, как работает каскад комплемента — система молекул, жизненно необходимых для иммунитета.
Существует бесчисленное количество инструментов, которые позволяют разговорить кровь. Клетки изучают под микроскопами. Можно даже исследовать каждую клетку отдельно, определить в ней содержание белков, идентифицировать имеющиеся гены, понять, экспрессированны они или нет.
Наконец, для диагностики некоторых болезней нужно не одно доказательство, а целый пакет — комплексное исследование нескольких параметров крови. Например, гипотериоз характеризуется пониженным уровнем гормона Т3 или Т4, а также гормона ТТГ[98]. Иногда все бывает куда хитрее, и в определенном контексте «нормальное» становится «аномальным». Результаты оказываются так называемыми дискордантными, то есть нестыкующимися. Как правило, «аномально нормальные» показатели, которые сложно интерпретировать (например, значение ферритина), бывают при воспалении. Такие случаи встречаются довольно часто, и специалисты в них разбираются.
Одна из наибольших трудностей в медицине — толкование предельных значений: немного повышенный холестерин, низковатый витамин В12, ферритин на границе нормы — стоит ли округлять результат или надо его конкретизировать, назначить ли дополнительные исследования или лучше подождать? Такие неточности нормальны для медицины, но пациенту всегда надо рассказывать о возможной погрешности — и тут на первый план выходит умение врача объяснять. В действительности чем проще вещь на первый взгляд, тем сложнее она оказывается.
Синие пороки
Вы уже знаете, что дышать нас заставляет кровь. Кроме количества эритроцитов, в ней можно также определить уровень кислорода и углекислого газа. Такие исследования называют газометрией. Они позволяют изучить кислотно-щелочной баланс организма, в частности измерив уровень рН и другие сложные, но очень важные, особенно при реанимации пациента, параметры. Эти исследования входят в протокол диагностики таких патологий, как врожденные пороки сердца, при которых артериальная кровь ребенка плохо насыщается кислородом и кожа приобретает иссиня-черный оттенок. Их так и окрестили — синие пороки. Наиболее типичная из таких врожденных кардиопатий — тетрада Фалло, названная по имени открывшего ее врача. Артериальная кровь детей с этой патологией недополучает кислород, и без оперативного вмешательства младенцы живут не больше нескольких месяцев. Впервые хирургическая
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
