К копанию траншей необходимо было назначить нужное количество людей; а для защиты работ определялся т. н. траншейный караул – войска, готовые отразить вылазку из крепости и спасти работников. И, конечно же, инженеры выбирали подходящее место для атаки, определяли расстояние до крепостных валов и рассчитывали скорость приближения к ним.
Риго, Жак (Rigaud, Jacques) (1681–1754). Открытие траншей. Франция, 1732. Anne S. К. Brown Military Collection
Серия Ж. Риго из шести гравюр показывает последовательные этапы формальной осады города на примере Барселоны. На этой изображен момент начала траншейных работ – слева кавалеристы подвозят и сбрасывают фашины, дальше их относят идущие вереницей пехотинцы с инструментами. Работники с кирками и лопатами работают недавно и еще не достаточно углубились в грунт. По сторонам от траншеи видны «коробки» пехотного прикрытия – траншейный караул. На переднем плане вывозят солдат, раненных при открытии траншей.
По Вобану, готовность к открытию траншей определялась тем, что «мужики», т. е. рабочие, собраны, линии построены на две трети или три четверти, перед лагерем приготовлено довольное число фашин, время готовности артиллерии поставить пушки на батареи составляет три-четыре дня, крепость тщательно осмотрена, и намечены места направления атак. Тогда можно выбрать удобное место для открытия траншей и обозначить его значками[241].
Самой важной задачей Вобан считал определить расстояние от начатых траншей до крытого пути крепости. Благодаря этой информации осаждающие всегда могли знать, далеко ли они находятся от укреплений, определять, в каком месте закладывать параллели, и предполагать, на сколько дней работы остается [242].
За один или два дня до открытия траншей командующий распределял пехотные и кавалерийские караулы таким образом, чтобы каждый человек был свободен от караулов пять-шесть дней. Кавалерия назначалась к переноске фашин, определялось количество работников и караульных на дневные и ночные смены.
Затем генерал-директор вместе со своими инженерами назначал место открытия траншей, и под их руководством солдаты или копатели отмечали это место веревками и колышками. Чтобы расставленные знаки не были испорчены проходящими мимо и чтобы сохранить место в тайне, там выставляли небольшие караулы.
В назначенный день войска траншейного караула собирались во втором или третьем часу пополудни, строились и проводили молебен. Затем генерал мог, при желании, лично осмотреть солдат, приказав им промаршировать мимо себя по одному. В сумерки солдаты траншейного караула выступали на свои посты, взяв с собой личное оружие и по одной фашине. Назначенные к рытью работники находились поблизости с фашинами, кольями, лопатами и кирками. Шанцевого инструмента, оставленного в траншее первыми двумя сменами копателей, должно было хватить и на последующие смены. Кавалерийские части караула выставлялись по обеим сторонам атаки либо с одной стороны.
Открытие траншей следовало производить «весьма тихо, без барабанного боя и без музыки»: впереди шли подразделения гренадеров, потом следовали батальоны пехоты и за ними работники. Последние разделялись на отряды по 50 человек с капитаном, поручиком и двумя сержантами. Колонна «по 4 или по 5 человек рядом» выдвигалась к месту начала работ, где ее встречал дежурный инженер-бригадир. Гренадер он располагал впереди, а батальоны – по обоим флангам от траншеи.
Пехоте по возможности следовало встать позади каких-нибудь элементов рельефа, скрывающих ее от крепости. Если укрыться было не за чем, то батальоны становились на указанное место, где солдаты, «свои фашины положа, должны в ружье тихо стоять и всегда в готовности быть».
Пехота, таким образом, выстраивалась и закрывала собой работников от взглядов или выстрелов из крепости. Теперь начиналась непосредственная процедура открытия траншей, в описании Вобана похожая на ритуал. Командующий данной атакой дежурный бригадир лично протягивал первую веревку вдоль линии будущей траншеи и укладывал по ней первую фашину. Затем он приказывал подходить работникам, держащим каждый фашину под левой мышкой, и по одному выкладывать свои фашины вдоль веревки. Людям при этом приказывали молча ложиться у своих фашин и не начинать работу, пока не будет велено. Дальше натягивал веревки и следил за выкладкой фашин старший инженер, а бригадир наблюдал за разметкой траншеи[243].
Если Вобан больше касался вопросов подготовки к открытию траншей, то у Бланда мы находим подробнейшее описание и практические советы по организации и ведению работ непосредственными исполнителями. Когда рабочие были построены в сборном месте, им раздавали инструменты – кирки и лопаты, при этом руководствуясь характером почвы; если она была тверда и камениста, то выдавали больше кирок, а если грунт мягкий и сыпучий, то больше лопат. Офицерам следовало заранее – во избежание задержек и беспорядка при начале операции – распределять шанцевый инструмент таким образом, чтобы как только один рабочий разрыхлит почву киркой, другой мог бы тут же отбросить ее лопатой. Помимо инструментов, у каждого рабочего были фашина и кол [244].
Когда партии прикрытия были расставлены, инженеры размечали линию апрошей, а чтобы разметку было лучше видно в темноте, на земле выкладывали веревки (жгуты) из сена. Затем инженеры возвращались на сборное место и говорили майору дежурной бригады, сколько нужно отрядить людей с инструментами и сколько без инструментов, для переноски фашин. Потом инженеры вели людей к своим участкам и, дойдя до места, офицеры выстраивали работников за линией, лицом к ней, на расстоянии три фута друг от друга.
Построенные таким образом люди выкладывали вдоль жгутов из сена свои фашины и прикалывали их кольями к земле. Затем люди с кирками начинали копать ямы в четырех футах позади фашин и по мере того, как земля разрыхлялась, другие рабочие откидывали ее на фашины; как только ямы углублялись на один или полтора фута, люди с кирками вставали на дно своих ям и рыли землю в промежутках между ямами до тех пор, пока все ямы не соединялись в единую траншею или ров, параллельный линии фашин; землю выбрасывали из траншеи на фашины и таким образом получался парапет или бруствер между людьми и городом.
Поскольку до того момента, как траншея достигнет достаточной глубины, люди оставались открытыми неприятельскому огню, офицерам следовало смотреть, чтобы работы велись с возможной тишиной и с максимальной поспешностью. Когда траншея достаточно углубится, можно было позволить людям работать менее напряженно, однако не позволяя им бездельничать, что как правило случалось, когда люди попадали в укрытие. Поэтому офицеры должны были постоянно ходить по своему участку и наблюдать за работниками. Доставка фашин в траншею осуществлялась специально отряженными для этого людьми, и их начальники следили, чтобы работы в траншеях не прекращались из-за нехватки материалов.
