тож на их телегу свое ложу, чтобы, значицца, распродал. И список даю, чего купить. У меня все-все есть! А деньги и не нужны совсем, только худо от них! — под конец своей речи она совсем раскраснелась и вскочила на ноги, роняя свои уже чуть повядшие цветы.
— Верю я, верю. Просто интересно стало, — ответил успокоительным тоном, испытывая даже нечто сродни уважению к этой занозе.
И справляется же как-то сама, не жалуется. Наоборот, оскорбилась даже, когда лишь чуть усомнился в ее благополучии.
— Правда интересно? — как-то робко поинтересовалась она, зыркнув исподлобья.
— Правда-правда.
А что тут еще скажешь? Тем более, что после моих слов ее лицо вновь озарила та самая солнечная улыбка, мигом преображая ее, делая из обычной конопатой простушки какой-то такой, что сразу и не подберешь сравнение. Вроде все та же обычная девушка, а глаз не отвести… Пока не откроет рот.
— А хотите я вам еще расскажу про козленка Петрушку? — с бездной воодушевления в голосе.
— О, что-то мы подзадержались, пора уже дальше отправляться в путь, — я тут же вскочил со своего места, активно делая вид, что очень уж занят проверкой седла на Агате. Тот на меня покосился, но даже не дернулся. Видимо, тоже не горел желание слушать про козла, названного в честь травы.
— Ммм… Лорд Лиан, а мы вот так быстро уехали из деревни… Вы о Бернарде ничего не узнали, да? — в голосе Лисси сквозила неприкрытая надежда и я, почему-то, проглотил все слова, роившиеся в голове, насчет этого афериста.
— Нет, ничего.
— Ммм… Я так и подумала. Да и что там можно узнать? Это ж бывшая невеста на меня бросилась! Ууу, сколопендра плешивая! Бернардушка так страдал из-за нее, добрая душа… — и мне поведали душещипательную историю о неверной невесте, разбившей сердце ненаглядному Бернардушке… Тьфу! Лучше бы про козлика Петрушку слушал, чем про этого блудливого козла.
— Готова ехать? До ближайшей деревни путь не близкий. Хорошо, если к ночи доберемся, — поторопил ее, хоть и покривил душой.
Мне прекрасно было известно, что по тракту, по которому мы сегодня поедем, густо расположены придорожные таверны, и в случае чего всегда найдется, где остановиться. Зато удалось сбить девушку с мыслей о Бернарде.
— Ой, да, сейчас, — с этими словами она водрузила себе на голову венок из тех самых желтенький цветочков.
Я задумчиво уставился на выползшую из особо крупного цветка жирную мохнатую зеленую гусеницу, перебравшуюся на светлые волосы Лисси.
— Это зачем?
— Нуу… я ж собирала их, не выбрасывать же… А так, ежели этот венок засушить вот как раз на солнышке, то можно потом головки цветков срывать и варить из них отвар, при простуде очень хороший — жар снимает.
— Угу… А в состав отвара мясо входит? Для наваристости? — уточнил, наблюдая, как гусеница переползла на выбившуюся из косы прядку волос.
— К-какое мясо? Вы так шутите?
Лисси качнула головой, отчего гусеница закачалась на нескольких волосках и сейчас либо упадет девушке на плечо, либо… да, так и есть.
Легкий ветерок качнул эту прядь волос и насекомое промелькнуло прямо перед лицом девушки. Расширившиеся от удивления глаза, с промелькнувшим в них паническим ужасом, приоткрывшийся рот, из которого сейчас вырвется визг… И я резким движением сорвал эту злосчастную гусеницу и отбросил подальше.
— Все, уже все, больше ее нет! — добавил поспешно, широко улыбнувшись и разводя руками в сторону.
Но Лисси, сразу определив, откуда она взялась, тут же сорвала с волос венок, отбрасывая от себя, и принялась судорожно ощупывать голову дрожащими руками.
— Ну, что же ты, цветы такие полезные — а ты их выбросила, — хмыкнул я без капли сожаления. Почему-то тот факт, что Лисси испугалась гусеницы, изрядно приподнял мне настроение.
— Еще потом соберу! А вы бы не могли посмотреть, по мне больше ничего не ползает? — ее голос чуть дрогнул.
— Не ползает.
— То-очно?
— Только еще одна гус…
— Снимите!!!
— Да пошутил я, пошутил, — не выдержав, громко рассмеялся.
— Шутки у вас дурацкие. Взрослый мужчина, а… — тут она осеклась, видимо, сообразив, что читать нотации лорду как-то не очень правильно, и покраснела.
— Кто бы говорил! Взрослая девушка, а гусениц боишься, — хмыкнул, ничуть не обидевшись на замечание, выводя Агата на дорогу и забираясь в седло. — Тем более что в деревне живешь. Как вообще их бояться можно?
— И ничего я не боюсь!
— Мне вернуться, поискать несчастную и устроить вам очную ставку? — я приподнял одну бровь, обернувшись к девушке.
— Что устроить? Не надо никого искать! Противные они, ясно вам?! — тут же надулась Лисси. — То капусту всю пожрут, то ещё какую зелень.
Тем не менее, радостно ухватилась за протянутую руку, вскарабкиваясь на Агата позади меня. Этот небольшой инцидент мне изрядно поднял настроение, и я даже начал получать удовольствие от поездки.
— Лорд Лиан! — вдруг громко вскрикнула Лисси, едва не оглушив меня на одно ухо.
— Что еще? Только не говори, что теперь по мне гусеницы ползают, — фыркнул, даже не пытаясь обернуться к своей спутнице.
— Да нет же! У вас что-то на шее!
Я едва не поперхнулся воздухом.
— Неужели г…
— Да не гусеница! Что вы к ним пристали?! Синяк какой-то странный, как будто что-то укусило, вот здесь, — и меня осторожно ткнули тонким пальчиком в шею.
Тут же вспомнил жаркую ночь с селянкой в этих Свиняках. Ее горячие и страстные поцелуи по всему телу… В том числе и в шею. Мда, давненько мне засосы не оставляли. Да и я хорош, утром не обратил внимания, торопясь вернуться в дом старосты, пока моя личная заноза не нашла себе новых приключений.
— Это не укус, — все же ответил максимально серьезным тоном, стараясь не рассмеяться.
— А что же? Никак болячка какая пристала?! А я говорила не общаться с той болезной! Из-за нее все, точно вам говорю! — всполошилась Лисси, едва не свалившись с лошади, в последний момент крепко схватившись за меня.
Тут уж я не выдержал и заржал, аж до всхлипов.
— Лорд Лиан? — жалобное из-за спины.
— Все хорошо, Лисси, это нормально. Скоро пройдет, не переживай, — попытался успокоить ее, как только перестал всхлипывать от смеха.
— А не заразно? У меня такого не будет?
Едва удержался, чтобы не пошутить на эту тему, заявив, что от мужчины к женщине такое переходит только так. Но пожалел наивняху — поверит же.
И ведь угадала… Почти. Во всяком случае, источник возникновения синяка определила верно. Почему-то не хотелось рассказывать о своих ночных приключениях и победах на любовном фронте. Не хотелось видеть разочарование в ее глазах. Она же, что ребенок, различает
