— я даже не переоделась с того момента, как пришла домой.
Да, на пустой желудок не хочется никуда выходить… бы с удовольствием поела невероятных котлеток Роуз. Где-то на кухне работало радио, играла старомодная музыка…
Я пошла на кухню, Шай вместе со мной. Когда мы пришли на кухню, мой взгляд застрял на тарелке посреди стола, на которой лежали две… три котлеты. Я достала вилку, с тяжестью упала на стул и начала их поглощать. Буквально поглощать — через пару минут о существовании этих котлет напоминали только пару крошек.
— Ну что, мы скоро пойдём? — спросила Шай. От её вопроса по моей спине прошли мурашки. Если я сама сомневаюсь в том, стоит ли выходить из дома, то, как я могу быть уверена в том, что Шай ничего не грозит?
— Слушай, Шай… Останься дома. Там может быть опасно.
Она слегка нахмурилась:
— Но я хочу пойти с вами! К тому же, у Максвелла есть револьвер. Он сможет нас защитить!
Ох, Шай… как же ты ошибаешься. Есть то, от чего защититься почти невозможно — я снова вспомнила тот момент, когда мы убегали от демона, и как он, несмотря на множество пулевых ранений, всё ещё продолжал погоню. Теперь даже револьвер не гарант безопасности и защищённости…
— Останься дома. Пожалуйста.
Шай некоторое время ошеломлённо молчала, и лишь потом слегка разозлилась:
— Зря ты так со мной! Я ведь действительно могу быть полезна!
— Прошу прощения за вторжение в диалог, — произнёс Максвелл, бесцеремонно ворвавшись в наш разговор. Он стоял на пороге кухни, подперев плечом стенку, скрестив руки на груди. — Рэй, мне кажется, что пора прекратить нянчиться с Шай. Пусть та сама решает, стоит ли ей идти с нами, или нет. Я думаю, что это отличный шанс для Шай сделать что-то полезное.
Что… что он сейчас сказал? Это не похоже на Максвелла… я посмотрела на него. Он дружелюбно улыбался, но я всем телом чувствовала, что за этой дружелюбной маской скрывалось что-то тёмное и плохое. Он снова задумал что-то нехорошее? Как же мне это не нравится… Но Шай была в восторге:
— Правда?! Ура!!! — воскликнула она радостно. — Я полностью согласна! Поэтому я пойду с вами! Я сейчас же буду собираться! — она посмотрела на время: и вправду, нам уже скоро нужно выходить. Она радостно выбежала с кухни в коридор, переодевать свою домашнюю одежду. Я подозрительно посмотрела на Максвелла:
— И что это было?
— Тебя не устраивает, что у Шай должна быть свобода выбора?
От такой постановки вопроса я растерялась. Теперь я виновата?
— Да ну тебя! Иди, собирайся!
— Хорошо. Я-то пойду. А тебе советую пересмотреть свои взгляды по поводу своего отношения к Шай.
Он буквально промурчал эти слова, перед тем, как удалиться с кухни. На небольшой промежуток времени я осталась одна, в полном смятении.
— Макс, спасибо, что постоял за меня, — я услышала голос Шай в коридоре. Она говорила тихо, и, как обычно, смущённо, если разговаривает с Максвеллом.
— Я сказал это, потому что действительно так думаю. Научись принимать решения самостоятельно, не полагаясь на мнение других людей. Тогда жизнь заиграет красками.
Я молча слушала разговор этих двоих.
— Спасибо, что веришь в меня… я это очень ценю… — сказала растрогавшаяся Шай.
Теперь я чувствую себя виноватой. Я же ведь делаю это, потому что хочу, чтобы Шай была в безопасности… возможно, я действительно перегибаю палку? Ведь, в самом деле, Шай имеет право на самостоятельные решения.
Это даже не обсуждается! По-видимому, я уже так привыкла быть её родителем за всё это время, что мне кажется всё вполне нормальным… моё отношение к Шай… но я же ничего грубого не говорила? Я её никогда не обижала, даже подумать об этом не могла, потому что Шай для меня ВСЁ. Буквально всё.
— Ну, ты там идёшь? — крикнул Максвелл с коридора.
— Иду, иду… — произнесла я, всё ещё пребывая в потоке своих мыслей. Я поднялась, обулась…
— А куда вы в такое позднее время идёте? — спросила Роуз, выйдя в коридор и увидев, что мы куда-то идём. Я замялась — врать не хотелось, особенно Роуз. Но если мы скажем правду, она наверняка будет волноваться. Всю грязную работу за нас сделал Максвелл:
— Да мы просто прогуляться, проветриться. Мы ненадолго.
Роуз, в силу своей доброты и доверчивости, поверила:
— Хорошо, детки. Только будьте осторожны!
— Конечно, мисс Роуз.
Максвелл врёт легко, даже не думая, в то время как я врать не умею — всё на моём лице написано. Ненавижу врать — поэтому и делаю это редко… только при срочной необходимости.
Мы вышли из дома. Было уже темно, людей на улице практически не было. Загорались уличные фонари… но их было слишком мало, поэтому большая часть города находилась во мраке. В этой темноте мне вечно кто-то мерещился… мне нужно успокоить свою тревогу. Всё будет хорошо! Всё будет хорошо! Всё будет хорошо! Мне просто нужно верить в это…
— Не будем медлить, — сказал Макс, идя вперёд. — Куда, ещё раз, идти?
— А? Куда идти… — я достала записку из своего кармана: — К мосту возле той самой речки. Туда, где мы были. Надеюсь, что нам действительно помогут…
— Подозрительно это всё… — произнесла насторожено Шай. — Но… У нас есть Максвелл!
Очень смешно.
— У нас есть револьвер. Незаменимая вещь при переговорах, — сказал Максвелл, достав револьвер и перепроверив патроны в нём.
Опять мой позитивный настрой куда-то пропал. Но после того, что произошло несколько минут назад на кухне, мне сложно быть оптимистично настроенной. Я была в своих мыслях, пинала камешки под ногами, пока мы шли до реки.
— Рэй, всё в порядке? — осторожно спросила Шай.
— Я в порядке, — сказала я, хотя по моему голосу можно догадаться, что я вру. И поэтому я добавила: — Я просто думаю над тем, кто же этот человек, который дал нам эту записку. Точнее говоря, кто этот ангел…
— Сейчас мы и узнаем, — ответил Максвелл, держа в руке револьвер. — Ведь мы уже дошли…
И мы действительно пришли. Ночью река казалась зловещей, тихой… безлюдной… хотя обычно здесь полно людей. Ветра не было, не покачивались деревья и не появлялись маленькие волны на реке. Всё как будто бы замерло, вымерло… по моей спине опять пошли мурашки, неприятный холодок страха сковывал мои движения. Сейчас произойдёт что-то плохое… мне не нравится эта идея. Мы должны срочно убегать отсюда!!!
Но было слишком поздно убегать. Мы дошли до моста — там уже стояла тёмная фигура в плаще. Буквально почувствовала, как комок тошноты
