Будто бы кто-то нажимает невидимую кнопку, и Рома в один момент трансформируется из самоуверенного мачо в самоуверенного же, но профессионала.
Мне даже не верится, но два следующих часа Литвинов водит меня по этажам и кабинетам, представляет то рекламщикам, то отделу маркетинга, то ещё бог знает кому – всех с первого раза и не упомнтшь. Вводит в курс дела, выдвигает список требований – только успевай записывать, и от всего этого у меня голова грозит на части разорваться. Перед глазами мелькают улыбчивые лица, а в ушах стоит нескончаемый гул, когда работники стекаются к своим столам.
– Пойдём, кабинет твой всё-таки покажу.
Кабинет совсем небольшой, но довольно уютный. Минимум мебели, но очень удобное кресло и широкий стол, за которым будет прекрасно работаться. А больше мне и не нужно ничего.
Ничего, ясно?!
– Ноут тебе сейчас технари притащат со склада, я распоряжусь, – заявляет, закрывая дверь изнутри.
– Спасибо большое, прекрасный кабинет, мне очень нравится.
Рома улыбается и зачем-то опускает жалюзи, отсекая этим нехитрым действием от всех, кто мог бы ненароком увидеть нас.
– Правда, нравится?
Я молча киваю и буквально впечатываюсь попой в кресло, отгораживаясь от Литвинова широкой столешницей.
– Думаешь, эта деревяшка меня остановит? – усмехается и упирается руками на стол, наклоняясь чуть вперёд.
– Изнасилуешь прямо здесь?
Господи, что я несу?!
– Изнасилую? – удивляется, а я нервным жестом принимаюсь перебирать канцелярию на столе. – Ксения, ты всерьёз думаешь, что я на это способен?
– Нет, конечно! – спохватываюсь, потому что и, правда, ляпнула, не подумав. – Я просто нервничаю… первый рабочий день здесь, такая огромная фирма, столько людей, новые обязанности. И ты…
– Смущаю тебя? – напоминает и, протянув руку, поднимает выше мой подбородок, соединяя наши взгляды прочным канатом.
– Смущаешь… сам же кучу ценных указаний дал, а теперь ведёшь себя так, что я ни о чём думать не могу. Хочешь с позором уволить меня уже сегодня вечером? Таков был план?
Рома смеётся и, плавно оттолкнувшись от моего стола, идёт к выходу.
– Хорошо, снежная королева, уговорила. Работай пока… в два часа жду в своём кабинете. Обсудим план на неделю. Если захочешь кофе или перекусить, в буфете есть всё нужное. «Полиграфсервис» заботится о своих сотрудниках.
И, рассмеявшись, выходит, снова спутав мне все мысли и поселив в душе хаос. Провокатор, блин. Маньяк озабоченный!
Но работа есть работа, потому я довольно быстро прихожу в себя, забивая голову до отказа нужной и важной информацией
Когда вежливый мальчик, назвавшийся Петей, в огромных очках и смешной ярко-красной клетчатой рубашке приносит мне ноут, я погружаюсь в таблицы и отчёты с головой. Буквально ныряю в них, как в море, как в родную стихию. Цифры и графики прыгают перед глазами, и я усиленно вникаю в процесс, не оставляя себе шанса снова задуматься о чём-то постороннем. За дверью слышатся шаги, громкие голоса, смех – сотрудники здесь сплошь молодёжь, и мне очень нравится, что никто не ходит строем, и людям позволяют самовыражаться.
Когда глаза устают, а спина затекает катастрофически, а до похода к Литвинову ещё час, решаюсь пройтись до буфета, чтобы налить себе чашку кофе. На людей посмотрю, может быть, перекинусь с кем-нибудь парой словечек – тоже польза. Не всё же носом в цифры нырять.
Новые сотрудники провожают меня внимательными взглядами, пытаясь, наверное, понять, что я из себя представляю. Делаю вид, что не замечаю их интереса, улыбаясь каждому, кто встретится на пути.
Кофе определённо здесь хорош, да и сластей такой выбор, что глаза разбегаются. В буфете пусто и довольно просторно, а на стене висит яркий плакат. Они здесь везде, но этот особенно забавный. Надпись на нём гласит: “Оставь диету, всяк сюда входящий”, и я смеюсь, разглядывая пухлого бегемотика, собирающегося нырнуть в шоколадное озеро.
Подхватив чашку кофе и глубокую бумажную “мисочку” с кокосовыми печеньями, иду обратно, но успеваю пройти лишь несколько десятков шагов, как меня окликает знакомый голос.
Очень знакомый голос.
Чёрт возьми, она-то здесь откуда?!
Глава 16
Ксения.
– Ксюша! Я здесь! Ксюша!
Поворачиваюсь на голос, а Светка стоит внизу лестницы, призывно размахивая руками. Она бледная, но улыбается во все тридцать два.
Надеюсь, её после пробуждения хотя бы похмелье мучило, а то что-то больно весёлая она сейчас.
– Света, ты, что тут делаешь?! – шиплю и быстро оглядываюсь по сторонам. Литвинова в зоне видимости нет, а остальным до меня, вроде как, нет никакого дела, других проблем хватает.
Сбегаю по лестнице, а Светка морщится, когда аромат моего кофе окутывает нас.
– Фу, такой противный запах, – стонет, из бледной превращаясь в болотно-зелёную.
Получай, алкоголичка начинающая.
– Пить надо меньше.
Демонстративно делаю большой глоток кофе, издеваясь над сестрой. Ничего, ей полезно – может быть, поумнеет.
– Зачем ты сюда вообще пришла? – спрашиваю у Светки и улыбаюсь бдительной Риточке, спрятавшейся за своей отполированной до блеска стойкой, а она отвечает взаимностью. Мы с ней всего один раз виделись, но она кажется мне неплохой девушкой.
Нужно будет как-нибудь поболтать с ней.
– И почему ты не в институте?
Света тяжело вздыхает и принимается нервным жестом теребить перекинутый через плечо пышный хвост. То намотает прядь на палец, то подёргает, то ещё что-то придумает.
– Я проспала. Ну и там сегодня ничего важного, завтра пойду.
– Смотри мне, – хмурюсь, и если бы руки не были заняты едой, ткнула бы пальцем сестру в грудь. Для наглядности.
Режим строгой сестры активирован, хотя у меня и нет времени заниматься воспитательной работой.
– Ладно, зачем пришла?
– Я… – начинает сестра и, крепко ухватив меня за локоть, отводит к большому окну. – Хотела извиниться за вчерашнее. Ты же меня домой привезла? Приехала за мной. Спасибо большое! Я плохо помню вчерашнюю ночь, но мама обмолвилась, что если бы не ты…
– Мама сильно злится на тебя?
– Очень! Я её такой никогда не видела. Почти не разговаривает со мной. Но тем, что ты меня спасла, она поделилась.
Света обнимает меня, а я держу свой обед на весу, чтобы ничего не опрокинуть во время обострения сестринской любви.
– Я хотела наверх пройти, чтобы увидеть, как ты на новом месте устроилась, да и мама, знаю, волнуется, всё ли у тебя хорошо здесь… но меня не пустили, – Света бросает злой взгляд на занятую разбором бумаг Риточку. – Но хорошо, что я тебя увидела, а то звоню-звоню, а телефон, как всегда, выключен. В общем, спасибо тебе, что не оставила в беде.
