тех случаях, когда требовалось одобрение, например, после борьбы, танцев, празднеств с шутами и мальчиками, после зрелищ с канатоходцами, весь сброд, вся чернь, не совершив омовения,[76] поднимала руки к небу, благословляла эмира и обращалась к зрителям: «Молитесь, чтобы эмир завоевал весь мир. Что это за веселье, что за пиры и празднества мы видим в царствование нашего эмира! Наши родители не знали ничего подобного. О боже! Даруй эмиру победу над всем миром, да поможет ему Хайдар.»[77]
И лишь немногие люди, которые видели подлинную суть вещей, хватали себя за ворот от страха перед Аллахом, рыдали над этими глупцами и их эмиром, и обращались к богу с мольбой: «Да не постигнет нас несчастье. Да не заберут нас в ад вместе с ними».
Вспомним, что когда было решено разрушить город Лота, те, кому это было поручено, доложили главному архангелу Джебраилу — да будет мир ему: «Настала пора, но тринадцать человек в этом городе молятся. Их тоже следует погубить?» Джебраил — да будет мир ему — отправился к богу, и тот приказал: «Уравняй всех! Если бы они были праведны, то не стали бы жить в таком городе».
Эмир Музаффар полагал также, что власть и могущество обеспечиваются молитвами, а не мечом и плетью. Он невзлюбил меч, так как тот не приносил ему золота, он отказался от плети, так как она не поставляла ему женщин. Он полагал, что только молитвы могут стоять на страже государства. Ему было невдомек, что если бы дела вершились посредством молитв, то наш пророк — да благословит его Аллах, да приветствует — воспользовался бы ими в борьбе против грешников.
Действительно, молитвы помогают в том случае, если человек соблюдает необходимое в мыслях и действиях, а не в том случае, когда он поручает кому-то молиться за себя, а сам продолжает грешить и развратничать. Да еще он назначает этим людям, которые молятся за него, вознаграждение из имущества, которое ему не принадлежит, и толкает людей на преступление, поощряя их деньгами, которые сам стяжал нечестным путем. Ведь эти люди знают истинное происхождение их вознаграждения, как и то, что эмир не имеет права содержать стольких людей за счет государства.
В действительности, правитель — это поденщик, которого общество наняло на службу себе со словами: «Если ты будешь охранять нас и наше имущество, если защитишь от разбойников наши дома и наши пути, то мы уплатим тебе определенную сумму из ушра и хараджа, чтобы ты мог содержать на эти деньги специальных людей, которые помогли бы тебе в этом важном деле, так как ты один не справишься с этим».
И если такой человек переступает хоть на шаг дозволенный предел, то он губит плоды чужих трудов. Раздача милостыни и проявление щедрости подобают правителю тогда, когда он извлекает пользу из рудников и копей, завоевывает страны неверных и захватывает огромные трофеи. И тогда он пусть дарит что угодно и кому угодно. Он не должен возлагать свои расходы на бедных людей, он и не имеет права расточать отданное ему на хранение имущество народа по своему усмотрению, а не по прямому назначению. Он не вправе на деньги, выплаченные на строительство зданий, воздвигать дворец для правителя или же украшать заброшенную мечеть.
Подобный правитель — божий гнев, явленный в облике человека, и потому в его правление люди должны раскаиваться в грехах и молить прощения у Аллаха, ибо они разгневали творца и наказаны таким правителем.
Эмир, будучи очень похотливым, страшился возмездия за это и заставлял людей за золото произносить молитвы, посещать мазары и читать Коран, чтобы такими недостойными уловками обмануть бога. А всеславный владыка дал ему на некоторое время возможность делать все, что угодно было его душе. Но скоро настанет время, когда он спросит эмира: «Я велел тебе вот эту сумму израсходовать на определенную цель, а ты истратил ее на себя, возомнил себя равным мне и возгордился. Ты имел право всего-навсего на один дирхем из казны, так откуда же ты уплатил тысячу дирхемов за ту девушку?»
Эмир Музаффар полагал также, что таким правлением он обезопасит себя от России и сохранит свое положение, хотя русские прекрасно знают, что если они сами будут управлять страной, то не получат столько доходов, сколько дает эмир. К тому же, их закон не основан на насилии, и они не смеют нарушить установленных порядков. Русские видели, что эмир сосет кровь своего народа, радовались этому и говорили: «Как бы там их ни убивали, это пойдет нам на пользу».
Если жители города ослабевают вконец, то их легче будет удержать под своей властью после покорения страны. А Россия медлит с завоеванием эмирата лишь в своих интересах, так как она предвидит большие неприятности, не знает, как ей управлять таким большим числом людей с иным укладом жизни. Русские опасаются, что после установления в эмирате новых порядков, начнутся восстания и мятежи, в результате чего эти устои могут быть потрясены.
«Во всех делах, в которых ты — новичок,
Сначала проруби брешь для отступления».
Снисходительность и послабление России по отношению к нам обусловлены дальновидностью русских. Если люди и видят, что дорога свободна, они не полагаются на это и говорят: «Садись туда, откуда тебя не прогонят.»
* * *
Времяпровождение эмира. Когда эмир находится в столице, то все ночи напролет проводит в кутежах и разврате, С наступлением сумерек во внутренние покои, к любимым женам эмира, приводят юношей-танцоров и танцовщиц. Все мужчины и женщины начинают танцевать и петь с постоянным припевом: «Да здравствует его величество». Припев произносится полным голосом, чтобы его слышал весь город.
Это пиршество начинается с момента призыва к вечерней молитве, но никто не обращает на этот призыв внимания и не думает о намазе. Перед самым утром эмир, вместе с двумя-тремя заспанными и не совершившими омовения отроками, совершает ночную молитву, а затем велит провозгласить азан к утренней молитве, хотя бы до этого оставалось сорок пять минут или целый час. Он совершает утренний намаз и тут же ложится до десятого часа утра. Потом он отправляется в уборную, облегчается и умывается. Затем в течение получаса он причесывается, наводит на лицо румяна и сурьму. И уж после этого он выходит, чтобы принять приветствия слуг. Случается, что это приветствие происходит до восхода солнца. Каждый день, от утренней молитвы до десятого часа, во дворце собирается много народа: жалобщики, чиновники с разными жалобами народа,
