по горло. Служить своим потомкам? Нет уж! Мой сын запер меня в этой комнате и не сообщил об этом внуку. А тот вообще не замечает эту дверь. В свои нечастые визиты он редко покидает первый этаж. Эрик так занят?
– Ну-у-у… – протянула я. – Он решает… вопросики.
– Розалинда сказала, что иногда он носит плащ охотника.
– Люди часто просят его о помощи. А несколько лет назад он вляпался в одно дело…
– Ты мне все расскажешь, – велел Август. – И поможешь моим слугам.
– Что я могу сделать? Они же… мертвые. Гомункулы мне не по плечу.
– Найди для них подходящие оболочки. Я подскажу ритуал соединения души и плоти.
– Где я вам тела откопаю?!
– А где их обычно откапывают? На кладбище, разумеется! Чему тебя учили в школе? Как вообще мой внук мог жениться на такой непонятливой девице?
Если начать осторожно пятиться к двери, проскочить через посмертия и быстро бежать…
– Во-первых, я не некромант, – сообщила я, медленно отступая. – Во-вторых, мы с Эриком не женаты. Я на него работаю, вот и все!
Старик неожиданно смутился:
– Работаешь на моего внука? Эрику потребовалась помощница? Эрику?!
– Представьте себе.
– Людвиг сказал, ты оживила грифона. Гриф долгое время был лишен магии.
– Да он сам ожил! У вас в доме полно лунной энергии.
– От тебя исходят знакомые эманации. Флюиды своего внука я узнаю и после смерти! Вы близки?
– Господи, говорю же: мы деловые партнеры! Мы… как бы это сказать… плотно связаны. Я зельевар в третьем поколении! Сама недавно узнала о своих колдовских силах.
Пришлось в двух словах рассказать портрету обо всех наших с Эриком злоключениях и проклятии. Старик долго хихикал, а затем достал откуда-то трубку и закурил. Призрачный дым клубился только вокруг изображения Августа, но не выходил за пределы рамы. Однако Людвиг подошел к портрету, требовательно протянул руку и Фо Амаль покорно вложил в нее трубку.
– Ничуть не изменился за полсотни лет, – умиленно проворчал портрет. – Все так же заботится о моем здоровье. Не приложу ума, почему Эрик до сих пор не сделал тебе предложение.
– Мы это как-то не обсуждали, некогда было, – съязвила я. – И не обсудим. Мы… коллеги, понятно? Вот покончим с Профессором, и разойдемся по своим делам. Я скажу Эрику, чтобы он вас перевесил.
– Скажи, – кивнул старик. – К сожалению, мой внук не унаследовал полного дара, он наполовину светлый. Тебе придется позаботиться о Розалинде, Грете и Людвиге самой.
Опять двадцать пять! С другой стороны, мне было жутко жаль несчастных безгласных призраков. Я тяжко вздохнула и пообещала подумать.
… Проснулась я поздно. Пробралась на кухню и поджарила себе яйца. Чуть позже появился заспанный Фо Амаль, пришлось и ему готовить яичницу. Выяснилось, что Книпс тоже решил поспать подольше. Без вечного тарахтения механизмов в гараже дом казался непривычно тихим.
Мы с господином Эриком съели завтрак, как два заговорщика, быстро и бесшумно. Я раздумывала, как бы поделикатнее сообщить Фо Амалю о появлении из небытия портрета его покойного прадеда.
Косилась на мага и не решалась завести разговор. Господин Эрик был хмур и неразговорчив. Сразу после завтрака за нами заехал бургомистр Фрипс.
Фо Амаля отвезли в следственное отделение, где с вечера «томилась» фра Эмилия. По словам мэра, преступница непрерывно рыдала, просила прощения и утверждала, что «не ведала, что творила». Мол, нашло что-то, накатило. Невинная овечка попала в ощип.
Мы-то с Фо Амалем знали, что нашло на неудавшуюся террористку. Чтобы доказать в суде, что Эмилия находилась под воздействием проклятия, требовалась магическая экспертиза, а любые проверки были не в интересах мага.
Фра-кентавр клялась и божилась, что «находилась не в себе». У нее уже давно есть жених, она его любит, а тут вдруг «стукнуло» что-то. Когда-то господин Амаль снимал комнату у ее отца. Любовь поразила Эмилию в самое сердечко. А потенциальный кавалер «был занят» и красавицу почти не замечал.
Несколько лет спустя в одно совсем не прекрасное утро на девушку внезапно накатили воспоминания. Стало до слез обидно. За что он с ней так, а? Дальше – помутнение, несколько недель, выпавших из памяти, и – бац! – фра Эмилия очнулась в трактире с револьвером в руке.
– Я думаю, большинство обычных людей, попавших под ваше проклятие, освобождаются от него после первой же попытки покушения, не важно, удачного или нет. Только Профессор бьет вновь и вновь, правда, через разных людей. Осталось проверить мое предположение на практике, – сообщил Фо Амаль, вернувшись с допроса в приемную бургомистра. – Я отозвал претензии.
– Но ведь она… стреляла?
– Докажем, что имел место нервический припадок.
– Ловко, – проворчала я. – И очень удобно: раз женщина, значит, истеричка. А что вы скажете жениху Эмилии?
– А с этим пусть она сама разбирается. Раз попала под проклятие, значит, все же имела на меня зуб, – огрызнулся Эрик.
Разговор о портрете каждый раз откладывался на потом. К этому также был причастен Книпс. Он заметил изменения внутри яйца, съездил в город, и мы целый час просидели в гараже, изучая свежие научные статьи об огнелапах.
В результате, мы пришли к выводу, что с этим яйцом было неправильно… всё! Оно было крупным, а зародыш – слишком маленьким для такого объема. По срокам в нем еще не мог сформироваться полноценный огнелапик, а наш малыш, кажется, уже обзавелся коготками на перепончатых крыльях.
Что за монстр готов был вылупиться из «подарочка» в самое ближайшее время, можно было лишь гадать. Я начала подозревать, что сто креатов мне не видать как своих ушей. Перспектива сдать это чудо в питомник становилась все более призрачной.
Механическая рука, аккуратно вертевшая яйцо в своей металлической длани, мягко опустила его в гнездо возле жаровни.
– У тебя здесь, как в сказке, – вздохнула я, обведя взглядом обиталище Книпса, – немного страшной. Ты ведь раньше даже големов делал?
Книпс пожал плечами: что тут такого сложного? Големы – обычные механизмы: нервная система из магических каналов, полярные токи вместо крови, помпа вместо сердца, мембрана для речи. Они могут выполнять только те задания, которым их обучат. А еще у них нет души.
Я подпрыгнула на самоходном стуле, от чего сей предмет мебели шустро понес меня на своих суставчатых ножках в угол (видимо, прятаться), но был остановлен резким окриком Книпса.
– Книпс, голубчик! – взревела я. – А если в голема вживить душу?! Есть такой способ?
Мальчишка испуганно помотал головой. Именно к этому его принуждали «в гостях» у Профессора. Значит, способ таки имелся? Имелся, подтвердил Книпс, но это высший уровень, доступный лишь великим магам.
Я задумалась: насколько велик
