видишь, все ты верно понял. Для чего тебе контейнеры, если завтра с нами невесть что собираются сделать. И поверь, все останутся целы, у меня всегда так, по жизни, — после моих слов Ванек успокаивается, приходя в свое нормальное состояние. — Это хоть какой-то шанс, чем просто ждать или грабить невинных человечков. Кстати, прав Валентин, хоть и чудак, каких мало.
Побег
В условленное время мы подошли к землянке, где топчутся от нетерпения уже бывшие охранники, нынешние дезертиры. Они успели поделить груз между собой, сняв верхние модули ранца. Все мои вещи, включая обувь и даже шляпу, лежат рядом неопрятной кучей. Низкий, коренастый человек назвался позывным «Жук», после чего торопит нас с выходом. Ваня остается без ноши. Мне кажется это неразумным. Напарник, повинуется моему жесту, по-хозяйски заглядывает в землянку. Спустя считанные секунды, он выскакивает наружу, с первым попавшимся рюкзаком, чем-то прогрохотав внутри. Жук шипит на нас за неловкость, и через пару мгновений мы уже крадемся вдоль одиночного холма по условной границе. Продравшись через молодой ельник, мы покидаем изрядно надоевшее местечко.
— Эй, слышишь? — тихо окликает меня Ваня. Какой-то звук сзади, и он приближается.
— Все в стороны, лицом в землю и не дышать, — мгновенно реагирует Жук.
Припаю к земле, ощущаю себя озорным подростком, ограбившим соседский сад, и теперь удирающим вместе с сообщниками, но коленки не трясутся, ибо стараюсь смотреть на все со стороны. Просто трудно всерьез воспринимать приключения в парке. Совсем рядом шуршит трава, раздается хруст шишек под ногами, короткий «Ой.» и звук падения. Дезертиры выбираются из кустов, давая понять, что опасность миновала. В темноте, рассекаемой тремя лучами фонарей, трудно что-либо понять, только слышится сдавленный смех Вани.
— Какого лешего вы здесь делаете, олухи?. — громкой шипит неизвестный мне дезертир. — Валите назад в лагерь или куда угодно, — он нагло светит фонарем прямо в лицо Валентина.
— Ага, и поднимайте тревогу, — умная мысль вовремя посещает меня. — Следили за нами?
— Мы не нарочно, и никто не заметил. Эшли предложил сделать нечто необычное, поэтому вместо бара позвал меня на холм. А там мы решили постоять на голове. Он парень ловкий, а мне оставалось только лежать. Увидели ваш побег сверху, и решили, не упускать шанс.
Эшли перестает чистить свой невообразимо цветастый наряд, и нерешительно говорит:
— Тревогу поднимать не станем. На мой взгляд нет ничего плохого, если мы пойдем за вами, — в ответ на его слова Жук нервно разворачивается, уходя в чащу и призывно машет нам рукой.
Через час непрерывного бега рысцой, по пересеченной местности, мне уже трудно определить наше местоположение, особенно в темноте хвойного леса. Лучи фонарей кое-как освещают узкую тропу, позволяя не спотыкаться на каждом шагу. Но остальное пространство остается скрытым от наших взоров. Начинает сказываться усталость от отсутствия сна. Привычка к режиму впервые играет против меня. Приходится сосредоточенно дышать, благо что научился. Одновременно отгоняю шальную мысль, призывающую меня тюкнуть этих изменников по головам, хотя и понимаю, что они сами на все способны, поэтому на ходу всё-таки подбираю крепкую палку.
Мрачный лес заканчивается, и наша разномастная группа выбегает на простор бескрайней долины. Яркие звезды в безоблачном небе, с половинкой луны освещают силуэты лысых холмов слабым, призрачным светом. Под ногами теперь шелестит густая трава, а разгоряченную голову обдувает легкий ветерок. Мне становится гораздо легче, к тому же Жук сбавляет скорость. Улучшив момент, подтягиваю пояс рюкзака и лямки, соображаю, что его вес не изменился. Значит все вещи остались на месте. Только карту жаль, что усложняло дальнейший поход, вряд ли ее на место вернули.
Все шло по плану, пока мы не выбежали к броду через широкий ручей. Жук заявляет, что у нас нет времени искать иную переправу, а двигаться вдоль небезопасно. С горем пополам мы переходим на противоположный берег, по пояс в ледяной воде. Спазм мышц в ногах наконец унимается и меня посещает неприятное сомнение. Во-первых, мы с Ваней не задали собственный маршрут, и кто знает, куда нас ведут. Во-вторых, здесь может начаться территория Вольных странников или Красных. Вряд ли поблизости есть бесхозные земли. Выныриваю из внутренней болтовни и ускоряюсь, дабы догнать предводителя.
Выразив свое беспокойство Жуку, получаю пренебрежительный ответ:
— Не боись, все под контролем. Ночью нормальные люди спят, а не по лесам шастают, — он вытирает пот со лба, шевелит половиной ранца за плечами, поправляет одежду и совершает еще массу движений, наверно сбивает волнение и пытался перевести дух. — Сейчас еще чуток пробежим, а дальше покажешь куда надо.
Наш нескончаемый марш-бросок, среди низких холмов, разбросанных по странной степи, продолжается уже обычным шагом. Валентин с приятелем плетутся сзади, почему-то не решаясь уйти в неведомые края, как хотели вечером. Тем временем горизонт начинает едва заметно светлеть. Внутренний голос просто кричит о необходимости отделиться, но тогда Ване с долгами не расчитаться, одно это и сдерживает, ибо понимаю, что это мои мысли. Невольно вспоминаю свой первый поход. Все было просто и мирно, и в тех райских условиях все равно умудрился сойти с пути, а теперь, приключений полные штаны. Остается тешить себя давешней мыслью, что любой шаг, даже самый странный, приближает меня к вершине.
Светлые
Жук, как одержимый, продолжает уводить нас к востоку. Тропы уже давно нет под ногами, и мы неспешно бредем след в след вдоль леса, стоящего на краю долины. До моего слуха доносится звук явно не природного происхождения. Это замечают и все остальные, начинается тихий ропот голосов. Ведущий подает знак тревоги, и выключает фонарь. Наша группа скрывается в густом ельнике, правда не вся. Эшли с Валентином устали играть по неведомым им правилам, невесть во что. Приятели дают деру, лишь звук брякающей мандолины остается нам на прощание, да еще какой-то мешок отрывается от рюкзака, но Эшли уже не возвращается за ним. Мне сразу думается, что они поступили верно, но сам сижу как приклеенный и не могу понять, что теперь делать.
Ваня с дезертирами игнорируют бегство попутчиков, не желая выдать себя в непонятной и от того еще более опасной ситуации. Мне тоже пришлось юркнуть под пышные ветви раскидистой ели и обратиться в слух, затаив дыхание. Звук походит на писк электронного датчика. Частота его сигналов становится интенсивнее с каждым мигом. Сквозь колючие ветви мне становятся видны шесть рослых фигур, одетых в свободные светлые одежды, отчетливо выделяющиеся на фоне алеющего востока. В голове зудит странное воспоминание, словно нам доводилось встречаться, не
