— Пойдем, — скомандовал Багиров, когда наконец оторвался от моих губ. Я в этот момент вообще мало чего соображала, и не поддерживай он меня за талию, точно бы не удержалась на ногах, потому что не держали они совсем, подкашивались на каждом шагу, и голова кружилась.
На парах мне тоже не удавалось сосредоточиться, потому что этот несносный засранец, этот чертов соблазнитель ни на шаг от меня не отходил, сидел рядом и практически пожирал взглядом. Я не смотрела на него, старалась не смотреть, очень старалась. Но чувствовала, все чувствовала, а этот гад не стеснялся даже, то лапу свою мне на ногу положит, то носом в шею уткнется и шепчет какие-то глупости непристойные. А потом улыбается, так многообещающе, так порочно, что я приобретаю оттенок слепого помидора. И слава Богу, что никто из преподавателей этого позора не заметил. Зато заметили одногруппники, периодически косящиеся назад. Зачем? Вот зачем, спрашивается, я поперлась за гадом этим в самый конец аудитории. Как тут сосредоточиться?
— Подожди меня в машине, хорошо? Прокатимся кое-куда, — произнес Миша, когда закончилась последняя пара. Я, признаться, собиралась сбежать домой, но вместо этого почему-то покорно кивнула и взяла из его рук ключи. — Я только в туалет сгоняю.
Он выпустил мою руку из своей и, посмотрев неуверенно, словно взвешивая в голове, стоит ли меня отпускать, развернулся и пошел в сторону уборных. Мысль по-тихому свалить в закат я отмела на стадии зарождения, потому что это зверь ненормальный заявится ко мне домой, чтобы прояснить, чего это я его не послушалась и сбежала. Он, вон кряхтя и матерясь, сегодня встал и поехал в университет только лишь потому, что я отказалась прогулять пары. Проводив Багирова взглядом, я вздохнула и пошла к выходу. Уже на улице, в нескольких метрах от стоянки, услышала позади чьи-то выкрики и громкий смех.
— Эй, королева томатов, — и снова дикий ржач, а мне даже сомневаться не пришлось, что обращались ко мне. Я все ждала, когда ж это случится, и вот наконец прорвало. Я не отреагировала, только натянула капюшон по плотнее и пошла дальше, к машине, сцепив зубы и сжав ладони в кулаки.
— Смотри-ка, попрыгала на члене Багирова и королева, епта, — кто-то грубо сорвал с меня капюшон и потянул резко, да с такой силой, что я, не удержавшись на ногах, поскользнулась и полетела назад, прямо на сырой асфальт, выставив ладони и больно их расцарапав. Руку, которая уже не беспокоила практически, прострелило такой сильной болью, что из глаз искры полетели. И снова послышался громкий смех, я словно опять оказалась там, в актовом зале, где все смеялись и такали пальцем, снимая на телефон. Из глаз невольно хлынули слезы, больно все-таки, и неприятно.
— Пиздец ты неуклюжая, — раздался голос того, кто дернул за этот чертов капюшон — Антон Козырев, один из придурков, которого я еще в самом начале года послала подальше. — Сочувствую я Багирову, если ты и в постели такая же.
— Себе посочувствуй, придурок, — знакомый женский голос раздался откуда-то сверху. Немного придя в себя, я запрокинула голову и увидела над собой знакомое лицо. Та самая девчонка, что когда-то своим появление в аудитории, спасла меня от Багирова. — Отошел от нее, — девушка толкнула Козырева в грудь, тот отшатнулся, но его рука все еще покоилась на моем капюшоне, и я, естественно, еще больше распласталась на земле. Лежала правда недолго и смех вокруг продолжался не долго. В один миг все стихло, хватка на моем капюшоне ослабла и чьи-то руки, подхватив меня за подмышки, резко поставили на ноги. В нос ударил знакомый запах, и я уже знала, кто прижимал меня к груди, не давая упасть.
— Иди в машину, — приказал Миша практически шепотом, а потом добавил громче, обращаясь к девушке: — присмотри за ней.
Дальше я уже плохо соображала, только слышала глухое рычание и ругательства, от которых уши в трубочку сворачивались.
— Бешеный, да ты че, он же сама не удержалась, — услышала, пока шла к машине.
— Ты как? Меня Ася, кстати, зовут, — отвлекла меня новая знакомая.
— Нормально, Ника, — ответила, выдавив из себя улыбку, — спасибо.
Она ничего не ответила, довела меня до машины и обернулась синхронно со мной. Миша, словно с катушек съехал, Антон лежал на земле, скрючившись в позу эмбриона и громко постанывая, остальные парни оправдывались, подняв руки вверх. А потом Миша резко развернулся, и пошел на Алинку, подружку мою бывшую, которая что-то ему сказала, я не расслышала что, но реакция Багирова не заставила себя ждать. Он грубо схватил ее за волосы, и я даже непроизвольно дернулась вперед, потому что он явно был зол и не в себе, но меня вовремя схватили за локоть.
— Не лезь, — остановила меня Ася.
Миша, все также держа за волосы Алинку, сказал ей что-то, и та кивнула, хватаясь за руку Багирова. Он отпустил ее, оглядел еще раз компашку, и развернувшись пошел в нашу сторону.
— Я же сказал в машине ждать, — рявкнул, как только поравнялся со мной и Асей, а потом забрал у меня ключи.
— Я…
— Садись, — открыл передо мной дверь. — Тебя подвезти? — перевел взгляд на Асю.
— Нет, я тут рядом живу, я пойду, — несмотря на всю свою смелость, Багирова девушка явно побаивалась, а потому быстро попрощавшись, она помчалась в сторону многоэтажек, стоявших через дорогу от университета, а я забралась в машину, от греха подальше.
Миша выехал со стоянки, не говоря ни слова. И также молча мы ехали еще какое-то время.
— Отвези меня домой, пожалуйста, — попросила практически шепотом и опустила взгляд на расцарапанные ладони. Больное запястье ныло и немного припухло.
— Блядь, — Миша выругался, а потом съехал с основной дороги, заехал в какой-то пустой переулок и остановился. Посмотрел на мои ладони, покачал головой и полез за аптечкой. Я не сопротивлялась, пока он протирал мои ладони влажными салфетками и обрабатывал их антисептиком. Только смотрела и ждала, пока он закончит. — Ты чего ревешь, больно? — спросил довольно грубо, и я поняла, что действительно плачу. И чего разревелась, спрашивается, и вообще превратилась в какую-то размазню. Я ведь не была такой, раньше не была.
— Ничего, — огрызнулась, потому что обидно было. И вообще это из-за него все, меня и раньше не любили, но просто игнорировали, делали вид, что не существует. А с его появлением, из-за его издевок глупых, вспомнили о моем существовании. — Я домой хочу, — повторила свою просьбу.
— Ник, — он, видимо, догнав, сменил тон, только поздно было.
— Я же говорила тебе, они не трогали меня, пока ты не появился, пока из-за тебя… — я расклеилась окончательно и меня понесло, — тебе надоест завтра, а обо мне ты подумал? — я дернула ручку двери, потому что не могла больше сидеть с ним в этой машине, но дверь не поддалась. Заблокировано. — Открой.
— Ник, — он перехватил трепыхающуюся меня и притянул к себе. — Тихо, малыш, успокойся.
И все, дальше пелена перед глазами, я даже не поняла, как оказалась у него на коленях и в какой момент что-то пошло не так. Очнулась только, когда теплая ладонь полезла под мою, почему-то расстёгнутую, куртку, и дальше под кофту. Второй Миша придерживал меня за затылок, не позволяя отстраниться и целовал настойчиво, даже немного грубо.
