В какой-то абсолютной прострации добрался до дома Громова, даже не понял, как здесь оказался, пока ворота не разъехались. Въехал на территорию особняка, остановился и долго не решался выйти из салона. Меньше всего сейчас хотелось выглядеть в глазах друга оленем рогатым.
Глубоко вздохнув и вдарив все еще саднящим кулаком по рулю, открыл дверь и выбрался наружу.
— Ты разве не должен быть со своим Котенком? — поинтересовался друг, вышедший на крыльцо.
— Не нужен я там, — отмахнулся, смешно даже, в сороковник втрескаться в девчонку вдвое младше, и рога в подарок получить, — нажраться хочу, — признался я и прошел в дом.
К черту все, думать завтра буду, да и о чем тут думать, разберусь с Графом, как только удастся его разыскать и свалю куда-нибудь, недели на две, подальше от всего этого дерьма.
— Рассказывай, — бросил друг, ставя на стол рюмки и бутылку водки
— Не хочу об этом, — взял рюмку и опрокинул в себя жгучую, прозрачную жидкость не закусывая.
Олег молча взял бутылку и налил по второй. Через некоторое время, уложив сына, к нам присоединяется Инга. Смотрю на них — счастливые, нашли друг друга и за столько лет ни единого сомнения у них не возникло.
После пятой рюмки язык мне все же развязали, вывалил все, как на духу. И как целующимися их застал, и то, как Кириллу морду набил. Сопляк зеленый, я ему самое дорогое доверил, а он, гнида, ручища свои к ней потянул. Как мужчина я его понимал, я ведь тоже не смог устоять, а он с ней двадцать четыре часа в сутки находился, но желание убить его и закопать где-нибудь в лесу от этого меньше не становилось.
— Ты идиот или претворяешься? — рявкнула на меня Инга, стоило мне закончить свою речь.
— Инга, не надо — попытался возразить жене Гром, его жена редко теряла над собой контроль, всегда спокойная и с холодной головой, но когда теряла, плохо становилось всем, такой поток говна от нее можно было услышать, что уши в трубочку сворачивались, годы работы на Демина, видно сказались.
— Нет, Олег, — одернула она мужа и снова перевела взгляд на меня, — я просто понять не могу, как можно быть настолько слепым идиотом, — продолжила она, — девочка от твоей постели ни на шаг не отходила, ночами не спала, есть отказывалась, чтобы найти того, кто тебя чуть на свет не отправил, а что сделал ты?
— Хватит, — предостерёг я, еще не хватало, чтобы меня жена друга, как щенка, нашкодившего отчитывала.
— Нет, не хватит, — холодно припечатала она, не желая сдаваться, — ты отослал ее подальше, ничего толком не объяснив, а я вам говорила, что это плохая идея, но кто бы меня послушал, да? — сокрушалась она, — в чем ты ее сейчас обвиняешь? Ты ей хоть как-то обозначил свои намерения? Знаешь, как это выглядело со стороны? Трахнул и отослал с глаз долой!
— Что ты несешь? — не выдержал я и подскочил на ноги, — я хотел, чтобы она в безопасности была, не черта ей здесь было делать, пока я в Москве был.
— А ей ты это объяснил? — жена друга тоже повысила тон, — или, может, ты хоть раз ей позвонил? Поинтересовался, каково ей там с твоими бугаями одной? — ее слова четко били в цель, хотел бы я возразить, да крыть было нечем, и зная Ингу, скажешь ей слово, в ответ десять прилетит, — ты же дальше своего носа не видишь, да она тебе в рот заглядывает, смотрит на тебя, как на восьмое чудо света.
— И поэтому с сопляком этим целуется, да? — разорался я, что было сил, — от любви большой.
— Тон смени, — холодно, но в тоже время угрожающе осадил меня Гром, он никому и никогда не позволял повышать голос на свою жену. И за меньшее мог морду набить и то, что я его лучший друг, Грома бы не остановило.
— Ты же ее даже не выслушал, — тем временем уже спокойнее продолжила Инга, — даже шанса оправдаться не дал.
— Она и не пыталась, — вздохнул я и вернулся на свое место, — все, Инга, хватит, я сегодня достаточно увидел.
— Дурак ты, Авдеев, — покачала она головой, — пожалеешь, только поздно будет, потеряешь ее и локти кусать будешь.
— Инга права, командир, — поддержал жену друг, — не рубил бы ты с плеча.
— Ты бы на моем месте, что сделал? — сухо спросил я и опрокинул еще одну рюмку.
— Набил бы ему морду, а потом выслушал, — без тени сомнения ответил Гром.
— Подкаблучник, — рассмеялся я.
Ничего плохого не имел в виду, Гром не лукавил, он бы выслушал и поверил, только у Инги на лице написано, что она скорее сдохнет, чем позволит к себе другому прикоснуться — вот и вся разница.
— А ты продолжай себя жалеть, — съязвила Инга, — мужчины же так должны вопросы решать, — и не давая мне возможности возразить, она поднялась со стула и пожелав нам спокойной ночи, удалилась в спальню. Олег тоже не стал задерживаться и через некоторое время я остался один на один со своими тараканами.
Еще вчера больше всего на свете желал увидеть ее, а сегодня сижу и нажираюсь в одиночестве, потому что идиот, поверил в то, чего нет. Слова Инги не дали должного эффекта, не видел я в глазах Кати того, о чем толковала жена друга. Может так оно и лучше для всех будет.
Початую бутылку пришлось допивать самому, а следом за ней и другая пошла, все что угодно, лишь бы притупить это разъедающее душу чувство.
Глава 26Катя
Прошло три дня, Кирилл все это время пытался связаться с Сашей, но тот просто выключил телефон. Сначала мне было больно, видеть никого не хотелось, а потому на смену тоске и боли пришла ярость.
Он все решил, опять. Моя вина лишь в том, что я не оттолкнула Кира, глупо получилось, но в тот момент я растерялась, пошевелиться толком не могла. А он даже слушать не стал, возможности, что это все не то, чем кажется, не допустил и просто ушел, не дав объясниться.
— Ну и черт с тобой, — прошептала я, держа в руках телефон Кирилла и набирая в очередной раз номер, чтобы в сотый раз услышать: «Абонент недоступен». Я ждала, три долбанных дня ждала, что он все-таки вернется, выслушает, но он решил иначе, вот так просто от меня отказался из-за недопонимания. К черту все, ни минуты больше не стану здесь оставаться, катись оно все в Ад, и плевать на все, на Сашу, на Графа этого, на все.
Соскочила с кровати, вытащила их шкафа дорожную сумку и быстро набросала туда все самое необходимое. Он от меня отказался, а значит делать мне здесь больше нечего.
— Отвези меня в город, — попросила я, застав Кира на кухне.
— Не могу, Кать, приказа не было, — ответил он, опустив глаза. Все эти дни мы старались избегать общества друг друга, вся эта ситуация напрягала, Кирилл чувствовал вину и постоянно отводил взгляд, у меня же в свою очередь сердце сжималось из-за его безответных чувств ко мне. Наверное, я сама во всем виновата, сама того не желая, дала ему повод думать, что между нами может быть что-то большее, чем дружба, теперь расплачиваюсь за собственную глупость.
